Михаил Соболев - Статуэтка. Чётки бессмертия

День пролетает незаметно. Собирать тревожный чемоданчик не надо. Давно собран, ждёт своего часа.

Прощание. Шаманка прижимается, поцеловав, тут же отпускает, чтобы не расплакаться. Шаман кивает, машет рукой на прощание.

– Айа хулиэ! (удэгейский) – говорит. – Счастливого пути!

Медленно ступаю по снегу, след в след, по прошлым следам. Прохожу мимо дубов-охранников, прячу в специальном тайнике дубовый браслет. Тщательно всё маскирую, иду по отработанному маршруту. Путь неблизкий. Наслаждаюсь чистотой таежного воздуха. После тренировок ловлю себя на ощущении того, что не хочу возвращаться к смердящей цивилизации, с мусорками и свалками, с противоестественными запахами и звуками. Чем дольше живу в тайге, тем больше отвыкаю от городской пустой суеты. Возвращаться в эту суету не хочется.

Через несколько часов выхожу к схрону. Обыкновенная изба лесника и маленькая банька. Дома никого нет. Знаю, что дом жилой, но никогда не встречаю хозяина. Да и не надо. Нужна банька. Открыть замок, войти внутрь, зажечь свечу, вскрыть тайник, переодеться. Достать документы и деньги. Спрятать таежную одежду. Проверить периметр на посторонних. Никого нет. Можно двигаться дальше. Автобусная остановка. Путь рассчитан правильно, так, чтобы не мерзнуть. Доехать до Анучино. Сесть на проходящий автобус до Владивостока. С автовокзала еду в авиакассу, магазин и аэропорт. Когда есть деньги, бытовые вопросы решаются быстро. Например, купить деловую одежду, аксессуары и гаджеты современного бизнесмена. По легенде я – предприниматель, планирующий совершить путешествие и заодно установить новые деловые связи.

В аэропорту нервничаю. Ну а как же не нервничать, если нахожусь в федеральном розыске. В Китае – разыскивает триада за несовершённые преступления. Многим хочется добраться до золота чжурчжэней… В руках настоящий загранпаспорт другого человека, под обликом которого скрываюсь. Тщательно подобранный типаж двойника сейчас радостно пьёт водку в Уссурийске, хвастается друзьям. Ему крупно повезло – выиграл бесплатный тур по азиатским странам и удачно проехал по ним. Быстро-быстро, но проехал. Не обращает внимания на то, что загранпаспорт исклеен настоящими долгосрочными визами. После тура загранпаспорт забирают в турфирме, пообещав тур на следующий год, если снова примет участие в рекламной акции от компании ООО «Икс и игрек». Вот повезло, так повезло. Только не догадывается сейчас Болтунов Андрей Петрович, что снова едет в зарубежный тур.

В самолет «Владивосток – Пекин» садится господин Болтунов, чтобы доставить меня в нужную страну.

Документы и грим в порядке. Прохожу таможню и границу. Не покидая территории пекинского аэропорта, транзитом лечу в Индию.

Нью-Дели встречает знойным воздухом и непривычным гамом. Месяцы, проведенные в лесной тишине, дают о себе знать. Подавляю растущее раздражение.

Предлагают услуги такси на ломанном английском. Вежливо отказываюсь, настойчиво продвигаюсь к выходу. Перед глазами точная картинка, куда нужно идти. Пройдя метров двести от аэропорта, подхожу к старенькому автомобилю фирмы «Тата», в моторе которого копается индус, здороваюсь с ним.

– Намасте. Ек хазар мил ки яатра ек бхи кадам ке сатх шуру хата хэ. Ап джаян ке шахар ке лие мудже ле джа катэ хэ? (хинди) – произношу условную фразу. – Добрый день! Дорога в тысячу миль начинается с одного шага. До города мудрости довезешь?

– Бэитхо! (хинди) – отвечает водитель, захлопнув капот, жестом приглашает в автомобиль. – Садись!

В пути молчим, останавливаясь чтобы сходить в туалет и отдохнуть, размять затекшие мышцы.

Сколько едем, не знаю, дремлю. «Включаю» режим безопасного сна и сплю. Особое состояние, когда организм отдыхает и отслеживает потенциальные угрозы одновременно.

– Вхере садк пар. Аге пар пар джана (хинди), – сообщает попутчик, остановив машину в горах. – Дальше дороги нет. Дальше иди пешком.

– Каха? (хинди) – Куда?

– Марк ке кинере. Кахин бхи бари мат каро. Тум миле хо ега (хинди), – По тропе. Никуда не сворачивай. Тебя встретят.

– Джаньяват (хинди), – благодарю. – Спасибо.

Взвалив походную сумку на плечо, бодро шагаю по тропинке.

Куда идти? Кто встретит? Картинка, показанная Шаманом, четко указывает маршрут.

Взобравшись на очередную возвышенность, любуюсь открывшимся изумительным пейзажем. Вокруг горы. Никого нет. Ну или почти никого. Дорогу преграждает стадо баранов. Недалеко на камне сидит молодой пастух, с откровенным любопытством меня разглядывает.

– Намасте! Касе джан ки роле со пане ке лие? (хинди) – здороваюсь. – Добрый день! Как пройти в «страну мудрости»?

– Кья ту пагаль хо? (хинди) – усмехается пастушок. – Ты что, дурачок?

– Джи ха. Авашья хай. Во джо тхта хэ ки во буддхиман хэ мурх хэ (хинди), – спокойно отвечаю. – Да. Конечно. Глуп тот, кто считает себя мудрым.

– Тхик хай. Джаенгэ (хинди), – Хорошо. Пойдём, – машет рукой, змейкой соскальзывает с камня. Слишком профессионально, как мастер единоборств. Что-то смущает в подростке. Возраст, голос, манера двигаться. Потянувшись и закрыв глаза, быстро «сканирую» провожатого.

Так и думал. Не пастух, а пастушка. Возраст – лет 18-19. Мешковиной маскируется и невзрачной прической. Странно…

Вслух ничего не говорю, иду следом за проводником.

Идём несколько часов, а проводник демонстративно молчит, старательно изображая, что у него большое стадо баранов и заниматься ещё одним лишним бараном ( то есть мной ) ему неинтересно.

Я не лезу с вопросами, иду за ним. Думаю, что путь будет бесконечным и однообразным, но ошибаюсь.

Увидев скачущих наперерез тройку всадников, проводник останавливается, быстро обнажает короткий меч.

Всадники берут нас в кольцо. Непрерывно двигаясь по кругу, враждебно смотрят на нас.

– Тум нахин джа сатэ! Нахин апне деш! (хинди) – гаркает один. – Здесь нельзя идти! Это не ваша земля!

– Мэ гхар джа раха ху. Мэ оветхи се мулакат ки (хинди), – возражает пастух. – Я иду домой. Я встречал гостя.

– Во – ведеши хэ. Во птан карна хога! (хинди) – гаркает другой. – Он – иностранец. Он должен заплатить!

– Мере пас пасе нахин хэ (хинди), – спокойно отвечаю. – У меня нет денег.

– Арэ! Бандэр видеши, пэса до! (хинди) – орёт третий. – Эй! Обезьяна чужеземная, плати!

– Тум – бандэр хо! Бандэр се сун! (хинди) – улыбаюсь, показывая кукиш. – Ты – обезьяна! От обезьяны слышу.

Дальше не очень интересно. Обиженный индус хочет взмахнуть нагайкой, но, получив камнем в лоб ( благо камней тут навалом ), мешком сваливается на землю. Пока оставшиеся двое отворачиваются от пущенных в них камней, прыгаю вперёд и, выдернув их из седла, бью друг о друга головами. Третий всадник, потрясывая ушибленной головой, бросается в атаку. Рублю по шее ребром ладони.