Юлия Леонтович - Легенда белой голубки. Книга I

Очередное видение закончилось, а я не узнала ничего нового. Я стала лихорадочно оглядываться в поисках родителей, мама шла мне навстречу.

«Неужели прошло так мало времени, но больше я склоняюсь к тому, что в моем видении течение времени имеет свой собственный ход».

– Мия, все в порядке? – Софи подошла ко мне.

– Да, вполне. Почему ты спрашиваешь? – я попыталась опомниться после видения и нападения ворона.

– Хотела сказать, что мы возвращаемся домой, но ты не услышала моего обращения.

– Прости, я задумалась.

– О чем? – заинтересованно спросила мама. – Надеюсь о каком-то симпатичном молодом человеке, с которым ты меня еще не познакомила, потому что… – она не договорила, но ее улыбка дополнила не законченное предложение.

– Нет никакого парня, мам, я тебе уже говорила.

«А может и есть, но только один и во сне, а теперь преследует меня в видениях, которые только за последние дни повторились уже несколько раз».

– Ладно, ладно, не злись, – обняла меня мама, – идем, пока отец не начал нас искать.

– Идем.

Я постоянно думала об этом парне, что это означает, но была уверена в одном, чувство обреченности теперь было присуще не только голосу незнакомца, но и моему состоянию.

Мы поспешили к речному трамваю. Все произошло равным образом, как и по пути сюда, только с одним различием – мы слегка утомились от долгой прогулки. Но и это не мешало нам делиться впечатлениями, поэтому всю дорогу мы проговорили. Домой вернулись с наступлением вечера.

Времяпровождение на кухне вызывало хорошие воспоминания из детства, когда мы все жили вместе, мама проводила время часами на кухне, чтобы по нашему возвращению побаловать нас чем-нибудь вкусненьким. Мы не являлись сторонниками и «светской жизни», подразумевающей посещение различных кафе и ресторанов.

После ужина и некоторого времени, проведенного вместе, как одна большая, хотя и не совсем полная семья, родители начали готовиться к возвращению домой. Я, в свою очередь, пыталась гнать от себя мысли о том, что завтра вечером я останусь одна. Раньше мои родители уже навещали меня. Но скорее выкраивали крохи времени, чтобы увидеться, приезжая по рабочим делам в Лондон.

«Не одна в городе, но одна в своем собственном мирке», – неосознанно пронеслись следующие мысли. Через крепкую броню все же прорвались некоторые размышления.

– Мне будет вас не хватать, – одновременно в моем тоне пребывали радость и печаль.

– Я скучаю по тебе, Мия. И не только я, мы все скучаем, – промолвила мама. – Может, ты хочешь вернуться домой? – в мамином голосе появилась немалая толика надежды. – Мы будем рады твоему возвращению, и ты это знаешь.

– Мам, моя жизнь здесь. Тут у меня учеба и друзья, и самое главное – мне здесь нравиться, – заверила я ее.

– Так я не поняла, что у тебя на любовном фронте? – она задела меня, но я не подала виду.

– Ничего не изменилось. Да здравствует баланс во всем мире, – радужно воскликнула я.

«Не думала, что получится так убедительно…»

– Прекрати, Софи. У нашей дочери еще все впереди, – спокойно заметил отец.

– Николас, ты всегда встаешь на ее сторону, – тяжело вздохнула мама и покачала головой.

– Неправда.

– Правда!

– Нет, – промолвил отец. Его лицо растянулось в улыбке.

– Я просто хочу, чтобы наши дети были счастливы, – ее тон говорил моими чувствами. А именно, я чувствовала тревогу и обреченность.

– И я этого хочу, – ответил папа.

– Я счастлива, – пришлось вмешаться в их маленькую дискуссию. – Голосую за «bedtime» , – скорее мне просто хотелось закончить этот разговор.

– Поддерживаю, – дополнила мама.

– Еще бы… – засмеялся отец.

– Да, я люблю распорядок в сочетании со здравым умом, – в голосе пахло сарказмом, таким образом, она очередной раз хотела подстрекнуть отца.

– Good night! – задорно последовало от отца.

– М…м…м… посмотрите, кто у нас тут английский джентльмен, – засмеялась мама. – Года идут, а ты по-прежнему меня удивляешь! – продолжала она подшучивать.

– Милая, это только начало, – подмигнул он ей.

«Ну вот, началось их ребячество», – хотя на самом деле меня довольно-таки умиляли их нежные и ласковые взаимоотношения.

– Night, night, – я прервала их разговор.

– Ты мне кого-то напоминаешь, – ответила мама.

– Учусь у лучших!

Мне хотелось кричать от переполняемых меня чувств, ведь я так сильно любила свою семью. Это я пыталась показать им всем своим естеством, чтобы они никогда, никогда не усомнились в моих чувствах.

Любовь не должна афишироваться одними только словами, но дополняться действиями. Пожалуй, первое шло в ногу со вторым и не мыслило своего существования друг без друга. Безусловно, на расстоянии наша связь становилась только сильнее.

– Сладкой ночи, Мия, – напоследок услышала от родителей, и мы разошлись по комнатам. Не принимая во внимание свою усталость, я была уверена, что уснуть мне не удастся. Но, на удивление, произошло наоборот.

«Я счастлива, – в сознании воспроизводились слова, и я думала над ними вновь и вновь. – Я счастлива?».

О скоропостижно прошедшей ночи оповестил будильник. Этим он хотел сказать только одно – «пора». Поспешив к родителям, я успела к завершительным шагам, которые оповещали об их отъезде. Складывалось впечатление, во сколько бы я не проснулась, они все равно проснутся раньше меня. Напоследок мы пьем латте и едим тосты с черничным вареньем.

– Вы готовы? – я пыталась не выдать предательски грустного настроения.

– Наш рейс скоро, нужно приехать раньше, – сказал отец. Он всегда был в добром расположении духа, соответственным был и его тон.

Мы выходим из дому и ловим машину. И уже спустя десять минут сидим в такси. Лондон смотрел нам вдогонку и прощался, оставляя позади улицы и силуэты, продолжавшие сопровождать наш мчащийся и удаляющийся кэб, с каждым последующим мгновением едущий все быстрее и быстрее.

Аэропорт Хитроу.

Я томилась в ожидании посадки родителей, которую могли объявить в любое мгновение. Во мне царствовала целая гамма чувств, среди которых отчетливым пульсом отбивала грусть и сожаление, досада. Тогда, как на расстоянии их отсутствие тяжело переносилось мною, но я боролась с этим, то их столь близкое присутствие сейчас и вовсе выбивало почву из-под ног, стоило мне упомянуть себе об их скором отъезде. Верно, отпускать их катастрофически не хотелось, но был ли у меня другой выбор… К осознанию пришло вполне приемлемое объяснение: «Мы не прощаемся навсегда, но разлучаемся на время».

– Пора, Мия, – ласково промолвила мама.

– Созвонимся, – подмигнул отец.

– Само собой, – я провалилась на еще одной неудавшейся улыбке.