Игорь Епифанов - Нефилим
- Название:Нефилим
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:9785005030016
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Игорь Епифанов - Нефилим краткое содержание
Нефилим - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Но сейчас я был твердо уверен: это вот-вот случится на самом деле, станет самой что ни есть явственной явью, и детектор лжи, в случае, если я по возвращении не буду держать язык на привязи, сгорит, не взирая ни на какие предохранители. Вибрация под моим правым коленом явно усиливалась, когда нога оказывалась на кратчайшем расстоянии между мной и старым деревом «Qercus Robur» – эти значки были когда-то, врезаны в его покров, и их еще можно было различить среди трещин и корявых гребней эпидермиса. Под этим именем он значился и на старых затрепанных картах; их пакет под расписку выдавали выпускникам вместе со свидетельством об окончании Курсов Выживания. Карты, естественно, не могли заменить систему GPS, но пользование навигацией за пределами Стены считалось для выпускников таким же бесчестьем, как обращение к Википедии при сдаче экзаменов на степень Магистра. «Представь, что Пирамиды нет, и тебе некуда вернуться» – эта предупредительная надпись украшала арки всех ворот с внутренней стороны Стены, и те, кто правильно понимал ее значение, беспрекословно сдавали свои гаджеты, прежде чем ступить на Мост, переброшенный через Ров.
За его пределами наша телесная неуязвимость делалась призрачной, и если кто-то, случалось, забывал об этом, очарованный переменчивыми видами, Территория тут же напоминала о себе каким-либо непредвиденным способом. Рассеянный путник мог провалиться в болото, упасть на россыпь битого стекла, ободрать руку о торчащий гвоздь или обрывок колючей проволоки – местами Территория была почти сплошь завалена подобной дрянью. Я лично, приближаясь к корявому стволу Qercus Robur, старательно избегал контактов с концами железных крестовин и копьевидными торцами решеток, ограждающих замшелые плиты, истлевшие до трухи скамеечки и грязные баночки с иссохшими цветами у подножия крестов.
При этом я ни на миг не выпускал из поля зрения широкое овальное дупло в стволе. Оно образовалось, по-видимому, на месте обломанной когда-то ветви, поднималось над землей по мере роста ствола, и когда я приблизился к нему на расстояние примерно трех метров, оказалось чуть выше уровня моей головы. Вглядевшись, я различил в его темном нутре слабое лиловатое свечение. Оно пульсировало, и вибрация под моим коленом то усиливалась, то ослабевала, отставая от его пиковых значений примерно на четверть волнового такта и словно дублируя некое исходящее из дупла послание. О чем-то подобном накануне вылазки предупреждал меня коллега по секции; он даже пометил это место – ствол – крестиком на моей карте, но я, будучи последовательным «скептиком», лишь небрежно кивнул в ответ на его сообщение.
Случилось это недели за четыре до того, как я начал готовиться к выходу за Стену. Установил жесткое расписание, привязанное к солнечному и лунному циклам и включавшее повышенные физические нагрузки. Сел на особую диету, чтобы подготовить железы к выработке специальных ферментов на тот случай, если мне придется перейти на использование любых источников питания, вплоть до насекомых, червей и даже оставленных ими экскрементов. Кроме этого, блуждания по Территории требовали быстрых реакций, но этот навык я тренировал постоянно, двумя пальцами выхватывая из воздуха мелких, летающих зигзагами, мушек, в изобилии плодившихся в опытных секциях «крохоборов-естественников» и разлетавшихся по пространству Пирамиды в обход всех заградительных мер: фильтров, сеток, многогранных стеклянных садков с плотно притертыми крышками и стыками. С этой заразой не могли справиться даже специально созданные для этой цели роботы-поглотители с микропористыми пакетами на патрубках выхлопных каналов. Пыль, пепел, табачная зола, отмирающие чешуйки эпителия собирались на фильтрах, слипаясь в плотные шайбы для последующей переработки, но мушки, спрессовываясь и погибая в этой среде, умудрялись перед гибелью оставлять мельчайшие споры, проникавшие сквозь все заградительные мембраны подобно Х-лучам или кри-эонам ПФ-11.
Мушки были идеальным объектом для отработки навыка бесконтактного поражения. Ладонь, кулак, стопа при мгновенном выбросе показывали, что при давлении воздушного канала в 10—12g на квадратный микрон, пестрое хитиновое брюшко и двойные перепончатые крылышки разлетаются в пыль, словно насекомое попало в зазор между стальными шестернями. Коллега – назовем его Герц – застал меня за этим занятием, когда золотистая пыльца от пораженных мушек еще не успела осесть на кофейный столик в релакс-секции. Виду не подал; так же спокойно дал мне раскурить трубку от своей «пушки», но когда я потянулся к его кофейной чашке, чтобы капнуть туда несколько капель коньяка в знак благодарности, склонился навстречу и тихо спросил: когда? Я мундштуком трубки прочертил на осевшей пыльце дату, и он в ответ тем же способом изобразил карту Восточного Сектора и поставил восклицательный знак в зоне, почти сплошь покрытой ржавыми крестами в окружении ветхих оградок. Словечко «ово» – так на жаргоне обозначалось «яйцо» – я оставил без внимания, посчитав его плодом воображения Герца – типичного «инфанта», наивно полагавшего, что Слово непременно должно порождать обозначаемое им Явление. Порой я даже удивлялся, как он мог пройти Квалификацию и получить пропуск на право выхода за Стену. Там, на Территории, слова значили крайне мало, кроме, быть может, тотальной пары: Ничто и Нечто – вся же Территория располагалась как бы между ними как видимый, осязаемый эквивалент Горизонта Событий.
Герц обожал ходить по этой зыбкой грани. Его интуиция, ориентация, способность выходить из самых безнадежных положений, были поистине феноменальны, в отличие от свидетельств, которые, при всей их кажущейся достоверности, неукоснительно ставились под сомнение детекторами лжи. Сперва это приводило Герца в отчаяние, но со временем он успокоился, смирился и делился своими наблюдениями, а также колоссальным практическим опытом лишь с самыми близкими, которых, впрочем, выбирал совершенно произвольно. Это выглядело порой как своего рода назначение на должность или присвоение звания «друга», которым он удостоил меня, едва мы оказались членами одной «пятерки». Похоже, в этом была какая-то магия: я не поверил ни в указанную им точку на карте, ни, тем более, в «ово», но едва я перешел подъемный мост, как ноги словно сами привели меня к Qercus Robur, а лиловатое мерцание овала на его корявом стволе буквально пригвоздило меня к месту.
Ритмичная пульсация, несомненно, была знаком, обращением лично ко мне, но прежде, чем вразумительно ответить на него, следовало хоть как-то расшифровать его значение. То, что в глубине ствола скрывается то самое мифическое «ово» я понял почти сразу. Опыты, проводимые на Территории с объектами Аннигиляции, показывали, что их остаточное излучение каким-то образом возбуждает частицы «материи», из которых состоят все чувственные предметы за пределами Стены, и те реагируют на это воздействие подобно струнам, попадающим в резонанс с камертоном. Реакции проявлялись по-всякому: грибы светились, камни гудели – большие валуны басили; мелкие попискивали – кучи мусора, случалось, даже вспыхивали, сбивая настройки регистраторов, все же в целом порой складывалось в единую, хоть и несколько пеструю, сумбурную картину. Картины различались, порой весьма существенно. Их фиксировали, анализировали (связь с «объектами» опытов представлялась очевидной), а затем заносили в специальные каталоги в ожидании аналогичных «картин» для дальнейшей систематизации.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: