Consuello Rudolshtadt - Мирабэль. Книга 1

– И что же он сделал с твоей жизнью? Попрал, оставив на растерзание незнакомому миру. Этого ты заслуживаешь? Твоя жажда мести все еще сильна, и я могу усилить ее влияние, даровав тебе неземную силу самой Преисподней. Прими ее лучше сама, или же я насильно сделаю это.

– Ни за что! – выплюнула я.

– Она все еще надеется, господин… – едва слышно шепнула девушка, и покосилась на меня.

– Так и быть. – мужчина воткнул свои черные когти в мое плечо, доставив жгучую, нестерпимую боль.

Я тут же провалилась во мглу, и увидела в ней лицо графа. Красивые зеленые глаза медленно превращаются в черные дыры, и приятная улыбка перерождается в зверский оскал. Я вижу, как за спиной Джерома появляются черные, словно опаленные, крылья, и он делает шаг вперед, падая с крыши. Я вскрикнула, и ринулась за ним, молчаливой тенью следуя, как за своим господином. Морелье появляется в каком-то заведении, там сидят множество пьющих мужчин. Сначала он становится посреди комнаты, и с издевательским смехом являет свои обожженные крылья. Мужчины в ужасе соскакивают со своих мест, а граф делает жест рукой и они все падают замертво. Хищник выпивает каждого из них досуха, и поворачивает свою голову, замерев над одной из жертв, и смотрит в мои глаза. Черные, бездонные глаза на любимом лице безумно блуждают по моему телу, а его острые клыки оголяет безумный оскал. Он поднимается со своего места, и, оказываясь снаружи, делает жест рукой, и все заведение охватывает пламя, по которому начинают плясать мелкие черные бесы, выкрикивая отвратительные ругательства и проклятья.

Сознание переносится вслед за графом, и он оказывается в детской комнате. В углу стоит богатая кровать и белокурая девочка сладко в ней спит, а лицо ее озарено светом мерцающей свечи на небольшом столике. Морелье подходит к кроватке, и гладит девочку своей отвратительной когтистой рукой по длинным белым волосам. Его пальцы дотрагиваются до розовых щечек, а большой палец скользит по алым маленьким губкам. Кажется, это я… Потом я вижу, как эта девочка веселится и видит наблюдающего за ней графа, а позже раскидывает свои куклы, наказывая за плохое поведение. Малышка берет в руки любимую книжку, и внимательно смотрит в лицо Джерома, и улыбается ему, протягивая книгу.

Чуть позже перед глазами появляются множество молодых людей, которые когда-то просили моей руки. Они видят мою холодность, и, расстроенные, обещают вновь испытать свою удачу. Некоторые особо настойчиво просят руки. Я вижу, как они покидают дворец моих родителей и по дороге к своему дому срываются с крутого обрыва прямо на торчащие внизу острые, как копья, скалы. Морелье стоит на краю, распахнув обожженные крылья, и удовлетворенная улыбка застывает на его лице.

Неужели они все действительно были убиты? Поэтому, видимо, я ничего больше не слышала о них…

Дальше я вижу со стороны, как сплю, уже взрослая. И рядом с моей кроватью стоит граф, и держит мою руку в своих черных пальцах с длинными когтями. Я предательски шепчу сквозь сон его имя, а стоящий рядом Морелье наклоняется и целует меня в полураскрытые губы.

Дальше я вижу, как огромное здание с оглушительным грохотом падает, а рядом с ним стоит граф, в компании этой красивой девушки, которая притащила меня сюда. Вокруг раздается отчаянный крик людей, а две черные фигуры громко смеются, наблюдая за результатом своих грязных дел. Девушка, улыбаясь, тянется к темному Джерому, и он крепко обнимает ее, даря полный страсти поцелуй.

Особенно этот поцелуй доставляет мне невыносимую боль. Даже не разрушения, которые творил Морелье, но единственный поцелуй заставил меня громко закричать. Физическая боль заставила открыться мои глаза, и передо мной уже снова стояла миниатюрная девушка, издевательски улыбаясь. Ярость накрыла меня, и из моего тела стал сочиться черный дым. Девушка презрительно отступила, вздернув подбородок.

– О, ты еще не знаешь, дорогая, как он хорош в любовных ласках. – громкий смех, как молот по наковальне, отдался в моих ушах. – Особенно, когда его мысли были… о тебе.

Я яростно закричала, чувствуя, как еще больше дыма вышло из моего тела. Красивые красные глаза девушки надменно наблюдают за мной, будто это все действо доставляет ей истинное удовольствие.

– Я попробовала его всего, заразив своей страстью и тьмой. Теперь он мой, Мирабэль, всегда помни об этом. Его жалкие цеплянья за твой образ, конечно, помогали ему держаться и противостоять мне дольше обычного. Но итог был неминуем, и он покорился мне, ведь я стала воплощением тебя. Как же можно устоять перед тем, кого ты столь долго желал и лелеял, взращивая плод своей страсти на своих глазах!? – девушка приняла мой образ, и сейчас передо мной стояла моя точная копия, издевательски улыбаясь.

– Закрой свою пасть! – выкрикнула я, видя, как клубы дыма обращаются в воронов, и с силой врезаются в хрупкое тело девушки, расцарапывая мою копию лица.

Тут же в комнате оказывается тот страшный мужчина, и одним движением руки заставляет моих воронов упасть. Меня тут же пронзила острая боль в груди, крепко прижимая мое тело к стене. Черные глаза, полные ярости, сверкнули в мою сторону, и мужчина тут же выволок визжащую девушку из темницы. Хватка демона не отпускает меня, и если бы я дышала, то давно бы уже задохнулась. Моя голова сильно задрана наверх, и опустить я ее не могу, руки раскинуты в стороны, а ноги прижаты друг к другу. Кажется, будто меня распяли прямо на стене. Физическая и моральная боль раздирают меня изнутри, и немые слезы хлынули из моих глаз. Я не могу понять сейчас, какие точно чувства охватывают меня – ненависть, печаль или остатки любви борются со всей чернью, которую поселили в мое растерзанное сердце. Но мне больно, так больно, что хочется кричать. И я кричу… а с губ моих вырывается имя… одно имя, которое и люблю и ненавижу одновременно. Я не думала, что это возможно: настолько любить и вопреки этому ненавидеть.

– Джером Морелье! Джером Морелье! – я кричу так громко, что чувствую, как глотка начинает гореть изнутри.

Если бы он хотел, то помог бы мне еще в Сумеречном мире… нет… если бы он хотел сейчас помочь, то не смог, из-за того, где граф сейчас заточен. Если бы любил, то признался бы еще несколько лет назад! Но если бы не любил, давно убил бы меня… еще маленькую. Если бы хотел, чтобы я осталась с ним – никогда бы не отпустил! Если бы хотел, чтобы меня с ним рядом не было – ушел бы еще несколько лет назад и не появлялся бы на глаза.

Все противоречивые мысли дерут мою душу на части, каждая из них еще больней. Мне больно, что сомневалась всегда, и еще больнее, что он позволил мне сомневаться. Мне больно, что так желала его ласк и оказалась слаба, и еще больней от того, что он дарил мне ласку, о которой я и не догадывалась. Мне больно, что он – чудовище… мне еще больней, что ему подобной стала я. Мне больно, что он всегда был рядом, и хранил это все в тайне… мне еще больней от того, что он всех своих конкурентов жестоко убил.