Мераб Ратишвили - Джуга. Книга I

Яков встал, что-то шепнул на ухо Юре и затем громко сказал: – Кажется, нам еще долго не подадут, будет лучше, если мы немного пройдемся.

Он наклонился к Елене и спокойно сказал:

– Может быть, прогуляемся немного? Если хочешь, покатаемся на лодке.

Лена, не поднимая глаз, кивнула в знак согласия и вопросительно посмотрела на Сашу и Надю. Надя кивнула, а Саша поощрительно сказал:

– Погуляйте, пока принесут что-нибудь, только далеко не уходите.

– Далеко нам незачем, будем рядом, так ведь, Леночка? – сказал Яков. – Пойдем?

Лена приподнялась, но ей было трудно встать.

– Тебе помочь?

Яков отодвинул стул и поддержал ее. Они медленно спустились по лестнице. Яков нежно поддерживал девушку и осторожно касался ее локтя.

В молчании они чинно пошли по берегу. Какая-то маленькая девочка весело махала рукой с берега, крича что-то сидящим в лодке своим то ли родственникам, то ли знакомым. Ее звонкий крик отрезвил Лену. Она успокоилась, расправила плечи и выпрямилась. Яков почувствовал перемену в девушке и спросил:

– Часто гуляешь в этом парке?

Лена покачала головой.

– Понятно. Это значит нет. Не так ли?

Лена, опять молча, кивнула.

– Очень хорошо! Я буду спрашивать, а ты кивай мне головой. В знак согласия кивай – вверх-вниз, в знак отрицания – вправо-влево, так? – и Яков демонстративно мотнул головой.

Елена рассмеялась, поняв неловкость своего положения.

– Нет, конечно, ты можешь отвечать мне и смехом… – сказал Яков.

Елена снова кивнула – уже смело и демонстративно.

– Вот так! У нас получится прекрасный разговор. Если хочешь, ты тоже спрашивай о чем-нибудь, посмотришь, как я отвечу. Ну, попытайся.

Лена подняла голову и посмотрела на Якова. Но это был уже не взгляд растерявшейся у стола школьницы, а полный уверенности взгляд девушки, сознающей свою силу. Яков сразу ощутил и силу личности, и теплоту, и нравственную чистоту Елены. Во взгляде девушки читался вопрос, требующий ответа. Якову стало неловко:

– У тебя очень красивые глаза, Леночка. Твой взгляд излучает непорочность.

Они оба потупили взор.

В тот день в душу Елены ворвались новые чувства, они наполнили ее жизнь мечтами и сновидениями. Молодой человек незаметно и быстро стал ее частью, и теперь каждый день Елены начинался и заканчивался мыслями о Якове.

Они встречались дважды в неделю, допоздна гуляли, болтали, шутили, катались на лодке, затем шли в кино и даже несколько раз побывали в шикарном ресторане.

До обеда Елена обычно, помогая Лидии Сергеевне, хлопотала по дому, ухаживала за детьми и с удовольствием стряпала, а после обеда она с нетерпением ждала Якова. Ей все нравилось в нем – и его манера вести беседу, и бархатный голос, и сильный кавказский акцент. Нравилось даже то, что Яков не был ни русским, ни евреем. Иногда Леной овладевали такие эмоции, что ей чудилось, будто она летит. Елена многое знала о Якове, но это касалось лишь его чувств, а об остальном она не спрашивала – любовь поглотила ее целиком.

Яков тоже потерял голову. Кроме Елены, его ничто не интересовало – ни учеба, ни работа, ни ребенок от бывшей жены. Он стал реже встречаться с друзьями.

Яков был уверен, что и Елена любит его, но не знал, как поступить – девушке было всего шестнадцать, она еще училась в школе, Яков же был зрелым человеком, недавно разошедшимся с женой. После развода каждый новый шаг молодого мужчины вызывал недовольство у его семьи, в особенности у отца, для которого Яков был постоянным поводом для иронии и критики.

Яков нервничал, переживал, и это мешало ему здраво мыслить. «Если узнают о моих отношениях с юной девушкой, начнут осуждать, а возможно, и потребуют прекратить встречаться. Лучше подождать, пока Лена закончит школу, а до того хранить все в тайне. Но удастся ли? Может, оставить Москву и сбежать куда-нибудь? Уволился бы с работы, занялся бы чем-то другим. Может, лучше вернуться в Грузию и взять Лену с собой?» – размышлял Яков, не зная, какой путь выбрать.

Но как только он начинал думать о Лене, его настроение сразу же менялось к лучшему. Они встречались вот уже второй месяц, и жгучее чувство к ней становилось все сильнее. Они ни разу не целовались, но уже принадлежали друг другу всей душой. Кроме Лены, Яков никого не хотел видеть, все остальное на свете для него перестало существовать.

Для Лидии Сергеевны не осталось незамеченным то, как изменилась Леночка, но она, уверенная в рассудительности девочки, приняла это спокойно, тем более что новые чувства вытеснили из жизни ее воспитанницы трагедию прошлого. Лидия Сергеевна не выпытывала девичьи секреты и, не докучая лишними вопросами, решила ждать, рассудив, что рано или поздно Лена расскажет все сама.

В жаркое августовское утро Лидия Сергеевна принялась собираться.

– Собирайся и ты, Леночка. Сегодня мы едем за город, в гости к нашим друзьям на дачу. Скорее всего, мы останемся там и на ночь.

Лена остановилась – сегодня она собиралась встретиться с Яковом. Лидия Сергеевна заметила, как девушка изменилась в лице.

– Что, Леночка, у тебя были другие планы? – спросила Лидия Сергеевна.

– Да, мы с Надей и другими девушками собирались днем пойти в парк, а вечером – в кино. Через неделю Надя с родителями уезжает на юг, и до сентября мы больше не увидимся, – покраснела Лена. Это была первая ее большая ложь, произнесенная в доме.

Лидия Сергеевна все заметила, но приставать с вопросами не стала.

– Хорошо. Только обещай, что из кинотеатра вы не пойдете гулять и вернетесь прямо домой. Договорились?

– Конечно, конечно, – торопливо сказала Лена.

– Помоги мне, пожалуйста, уложить детские вещи. А я пойду готовить завтрак.

Леночка обрадовалась, что все так легко обошлось, и сразу стала складывать в сумки детскую одежду и игрушки.

В двенадцать часов она проводила всех на улицу. Услышав последние наставления не забыть запереть дверь, кивнула, улыбаясь, расцеловала детей и помахала им рукой на прощание. Едва машина тронулась, Лена вихрем взлетела на третий этаж и почувствовала себя такой счастливой, будто освободилась из плена. Через час должен был прийти Яков. Лене не сиделось на месте, она стала прихорашиваться и вертеться перед зеркалом, то и дело поглядывая на часы. Время тянулось ужасно медленно.

«Не спускаться же точно в час, пусть немного подождет, понервничает – полюбит меня еще крепче, – подумала она сначала, но тут же себя одернула: – Ну что за глупость! Мне ведь каждая минута с ним дорога, зачем же их упускать! Если б не было так неловко, я спустилась бы и пораньше».

Наконец раздался бой часов.

– Яков! – вскрикнула она и побежала к двери. Заперев дверь и торопливо сунув ключ под коврик, Лена мигом скатилась по лестнице, быстрым шагом пролетела переулок и вышла на Остоженку.