Александр Захаров - Если бы у меня были крылья

Наконец, всё погрузили. Отец сел за руль, мать – на втором сидении, Вика – в кузове. Там было тесно, неудобно и очень холодно. Прогревалась машина долго. Тронуться удалось только через полчаса.

Чтобы хоть как-то располагаться сидя, ей приходилось изо всех сил вытягивать крылья вперед, как если руками тянешься к чему-либо. Сидеть в таком положении долгое время утомительно. Суставы начинали болеть, а сами крылья затекать. Пристегнуться – задача невыполнимая. А поездка по российским дорогам с учетом не пристёгнутого ремня, да еще в кузове «Газели», называется не иначе, как испытание на прочность для Вики и ее крыльев. Того и гляди, либо ударишься, либо вывихнешь крыло, либо сломаешь перо. В общем, ехали с горем пополам, едва сдерживаясь, чтоб не орать благим матом.

Когда выехали на шоссе, Вика начала ныть, что больше не может так ехать. Выругались. Обдумав, решили связать несколько сумок с мягкими вещами и накрыть тканью, чтобы получилось что-то вроде матраса, на котором она могла бы лежать. Пришлось остановиться. Сделали. Вика улеглась и двинулись дальше. Даже скорость набрали.

Вика расположилась поудобнее, чтобы подремать, но не тут-то было. Прогноз на безмятежный сон всего Алтая оказался верным только отчасти. Город, может, и спал, деревни уже просыпались, а вот ГИБДД в это утро вообще не спалось. Спустя всего несколько километров пути машину остановили.

Родители заметно нервничали. Они велели Вике сидеть тихо, пока они говорят с полицией. Не утратив своей вальяжности даже на таком морозе, подошедший к ним полицейский представился:

– Старший лейтенант Бейбулатов, прошу ваши документы и права! – протокольно заявил лейтенант с хитрым прищуром, подойдя к водительской двери.

– Доброе утро. Пожалуйста! – улыбнувшись, произнес отец, открыв стекло и предъявив документы.

– Куда едем?

– В гости. К знакомому егерю… – немного неуверенно сказал отец.

– Оружие с собой имеется?

– Нет, что вы?!

– В машине есть другие пассажиры?

– Эм… Да нет! – ответил отец.

– Угу… Заглушите мотор и откройте салон.

Тут у всех троих сердце ушло в пятки, и это явно отразилась на лицах отца и матери. Лейтенант, искоса наблюдая, заметил это и стал уверенно настаивать:

– Ну, я долго ждать должен? На улице не лето!

– А в чем собственно дело? – встряла мать, – Мы что-то нарушили?

– Сопротивляемся представителю власти?

– При чем тут сопротивление?! Сами же сказали, на улице не лето, а вы просите открыть салон, а там у нас… вещи, которые переохлаждать нельзя… Я, как эколог, возражаю!

– Ну, а я, как представитель власти, настаиваю! Я должен убедиться, что вы не перевозите ничего запрещенного на территорию заповедника! – резко ответил лейтенант, – Может вы контрабандисты или браконьеры! Арендованная груженая машина… С утра. Путевого листа нет, маршрут неясный. Подозрительно! Открывайте добровольно, или придется вас сопроводить в отделение до выяснения обстоятельств.

Спорить бесполезно. Родители вылезли и пошли открывать боковую дверь. Открыли. На сумках сидит Вика с торчащими из-за спины крыльями.

– Здрасьте! – произнесла Вика и улыбнулась своей обаятельной и самой невинной улыбкой. Крыльями старалась не двигать и держать их в одном положении.

Лейтенант подумал, что ему померещилось. Снял перчатки, протер глаза. Переглянулся с родителями, на лице которых не читалось ничего особенного, кроме ожидания его реакции, будто так и должно быть. Лейтенант снова перевел взгляд на Вику. Когда к нему вернулся дар речи, он собрался с мыслями, принял невозмутимый вид и, взглянув на родителей, произнес:

– Так, граждане… Это кто?

– Ну, как кто… Это вот… наша… дочь… – отец отчего-то растерялся под натиском такой вот реальности. Мать вообще онемела и едва отличалась от снега по цвету кожи.

– Кхм! А документы есть? И… Кхм! Как бы это сказать… Откуда у нее… ну… эти… – произнес страж порядка, показывая жестами крылья.

– Спокойно! Они искусственные! – усмехнувшись, вдруг уверенно сказала Вика, видя смятение всех троих, – Выглядят натурально, это да! Но они не настоящие. Мы едем в Китай на карнавал, а крылышки мне так понравились, что я не захотела их снимать!

– Хах! Ну надо же! Каких только умельцев земля российская не носит?! А выглядят как настоящие… тонкая работенка! – усмехнувшись, произнес лейтенант, прищуриваясь, разглядывая Вику, и вдруг опомнился, – Так! Стойте-ка! Вы же сказали, что к егерю едете! Нестыковочка получается! – обратился он к отцу.

– Никаких нестыковок! – продолжила Вика, – Перед тем, как в Китай ехать, мы собирались заехать к дяде Леше. Он егерем работает, прямо за селом Онгудай.

– Так это вам ехать целый день придется! Спина не затечет с этими штуками столько ехать?

– Я к ним уже привыкла! И потом, не хочу выходить из роли. По правилам мероприятия я должна буду с ними быть везде. Вот… привыкаю… – сказала Вика и снова улыбнулась.

– Талантливая девочка! – усмехнулся лейтенант, – Ну, удачи тебе!

Он демонстративно посмотрел ближайшие вещи и сумки, оглядел салон. Затем козырнул, вернул документы и с налетом легкого смятения буркнул:

– Кхм… Ладно, извините за беспокойство. Счастливого пути!

– И вам… в смысле всего доброго! – произнес отец, складывая документы в карман и возвращаясь в машину. Мать молча закрыла дверь и тоже села на свое место.

Лейтенант с экипажем уехали. Родители все еще были не в себе. Усевшись в машину, они с минуту молчали, думая:

«Чуть все не завалили! Столько времени играли в шпионов со всем честным народом, а к простой проверке прав на дороге оказались не готовы. А Вика всех вот так запросто переиграла!»

– Ну, Вика! Ты даешь… – двусмысленно произнес отец, отойдя от ступора. Машина тронулась. Вика расценила его тон как недовольство и поспешила извиниться:

– Прости, пап. Не надо было мне лезть, да? Просто…

– Все хорошо, дочурка! – внезапно оборвал речь дочери отец, – Врать полиции, конечно, нехорошо. Но в нашей ситуации другого варианта и быть не могло. Так что ты молодец! – сказал отец, – Ложись, отдыхай! Путь не близкий.

Путь действительно был не близкий и изнурительный. Но полноценно поспать так и не получалось: то встряска, то повороты, то остановки… Несколько раз останавливались заправиться, перекусить, затем снова в путь.

Целый день в дороге. Но вот он, финиш. Отец сообщил, что на горизонте нужный поворот и новое место. Ох, если бы все было так просто! Последние метры, как водится, даются тяжелее всего. Ведь ту самую грунтовую дорогу зимой очень сильно заметало снегом. Преодолеть можно только на снегоходе, лыжах или на крыльях. Последние были только у Вики, и то она еще не умела ими пользоваться. От того мучиться, откапывая машину, пришлось всем. Пока ехали, увязали в снегу раз пять, и к моменту прибытия готовы были упасть без чувств.