Александр Идоленков - Ведун

Едва портал открылся, появилась капсула перехода. Она напоминала скорлупу большого кокосового ореха. Одна из меньших долей бесшумно открылась, приглашая гостей войти внутрь; они услышали на подсознательном уровне телепатической связи:

– Каков ваш маршрут?

– Пожалуйста, перенесите нас в уединённое место, расположенное на берегу Индийского океана, в пределах двухсот километров от данного места.

Мгновенно последовал ответ:

– Эта точка обозначена номером одна тысяча двести восемьдесят семь по системе коммуникаций Создателя Вселенского Разума. Сделайте заказ, Создатель с вами!

Марианна удобно уселась в кресло капсулы рядом Биллом и умственно приказала:

– Портал, доставьте нас, пожалуйста, до точки одна тысяча двести восемьдесят семь.

Билл зафиксировал время. Через двенадцать секунд скорлупа открылась. Молодые люди, не почувствовав никаких неудобств, покинули портал, располагавшийся в расщелине небольшого обрыва у самого берега океана. Песок, ласковый плеск волн прибоя, деревья, отбрасывающие густые тени от жгучего солнца, и, наконец, бесконечно дорогой человек, находящийся так близко, – это всё то, что сулило им блаженство и счастливые радости этой незабываемой встречи. Путь сознания дарит человеку блага, в которых он постоянно нуждается, без которых жизнь становится невыносимой, серой и обыденной. Только любовь способна возродить все богатства души, благородные чувства, раскрыть подлинные, заложенные самой природой внутренние качества человека и поднять его самосознание на высоту, откуда он сам может оценить свои достоинства.

Они разделись и обоюдно, не сговариваясь, стали снимать со своих шей ВэПСики, которые стесняли их своим наличием, способным, по их мнению, контролировать их мысли. Во время этой процедуры они почувствовали, что снять их не так-то и легко. Это растительное приспособление, видимо живое, плотно присосалось к телу и при отсоединении от него сопротивлялось, причиняя острую боль. Особенно эти неудобства почувствовал Билл Стоун: волосы, росшие у него на груди, основательно были поглощены прибором. Напрашивалась мысль: если за такое короткое время ВэПСик так плотно присосался к телу, то что будет, если носить его не снимая длительное время? Поливая водой, наконец, с трудом удалось избавиться от подарка. Завернув ВэПСики в салфетки и надёжно спрятав в сумочку Марианны, они стали обсуждать перспективы безопасности в отношениях с параллельным миром.

– Какие перспективы ждут человека при длительном ношении ВэПСика? – садясь в тени на песок, спросил Билл.

– У меня, лично, складывается впечатление, исходя из результатов проведённого эксперимента, приборчик явно стремится к врастанию в тело человека, а что последует в дальнейшем, неизвестно, – высказав своё заключение, она умолкла, на лице её отображалась задумчивость. Причём она смотрела, не мигая, широко открытыми глазами на Билла, явно не видя его.

– Не хотелось бы думать, но в худшем варианте вросший в тело ВэПСик должен выпустить корневую систему и произойдёт симбиотическое слияние двух организмов. По всей видимости, появится новый вид человека. Создатель – подлинный гений. Я преклоняюсь перед ним и начинаю верить ему, но как отнесусь я в качестве претендента на роль Адама, хочу расспросить ВэПС.

Берег был безлюден, ленивые волны накатывали на песок, с шипением покрывая его, и бесследно уходили назад. Они несколько раз погружались в воду, но настроение было испорчено неизвестностью предстоящих событий. Какая-то тревога сковала сознание.

Билл между тем пытался своим темпераментом расшевелить помрачневшую Марианну, но она отсутствием активности гасила все попытки.

Благодаря стараниям Марианны Вернер за столь короткий промежуток времени были установлены вкусовые качества каждого растения параллельного мира. Вместе с Биллом они перестали употреблять земную пищу и с первых же дней почувствовали прилив сил, лёгкость в движениях, но главное – мысль стала живой и гибкой, глубоко и всесторонне проникала в тему рассматриваемого вопроса.

– Солнышко, не омрачайся, – промолвил Билл, целуя влажные волосы Марианны. – ВэПСики на шею вешать больше не будем. Если нужно по работе, достаточно касания рукой. Завтра я улетаю в Йоханнесбург на встречу с мистером Ральфом Кауфманом. Думаю, там я долго не задержусь. Предполагаю, что сюда в ближайшие дни нагрянет официальная высокая комиссия ознакомиться с нашим детищем. Возглавлять её наверняка будет сам министр внутренних дел.

– Что же мне делать, милый, я уже сейчас скучаю!

– Живи как обычно, внимания к себе ничем не привлекай. Начало каждого часа будет нашей связью по ВэПСу. Я тоже буду скучать. Надеюсь, мне удастся привезти камеру для консервации человека. Но в присутствии комиссии экспериментов проводить не будем. Рисковать в такой обстановке я не намерен, тем более без предварительной проверки.

Как и планировалось, рано утром частный самолёт Ральфа Кауфмана, имея на борту пятеро пассажиров, не считая пилота, вылетел из Дурбана в сторону Йоханнесбурга. Расстояние – 450 километров, лёту – менее часа. Ничто не предвещало угроз. Ранняя осень, идеальная погода, на небе ни единого облачка, давление в норме.

Билл Стоун, попрощавшись с невестой, весь путь до аэродрома общался с ней при помощи ВэПСика. Он находился в дремотном состоянии, да, видимо, и она не отстала, ибо ранее утро, когда порядочные люди нежатся в постелях, не способствовало достойному разговору и сводилось к сентиментальному сюсюканью о всякой ерунде. Но неожиданно перед посадкой в самолёт связь с Марианной прервалась. Знакомым поучительным голосом ВэПС последовал совет:

– Мистер Стоун, садитесь с правой стороны позади всех.

Связь снова переключилась на Марианну, но Билл в этот миг окончательно проснулся и телепатически передал ей:

– Что-то должно случиться.

– Так отмени полёт! – умоляла Марианна.

– Судьбу не отменишь.

Последовал запланированный взлёт. Билл видел, как под ними уплывает земля. Всё на ней становилось всё меньше и меньше: коровки, люди, автомобили и даже домики становились игрушечными и забавными Он любовался уплывающей землёй, но мысль его цепко связывала с приказом ВэПС.

Это сообщение оставалось загадкой для мистера Стоуна до тех пор, пока все пассажиры не почувствовали запах дыма в салоне.

– Пристегните ремни! Самолёт совершает вынужденную посадку! – взволнованным голосом приказал пилот.

Лётчик умело планировал, отыскивая удобную посадку для приземления. Это ему удавалось, пока не кончился ресурс технических характеристик самолёта. Затем машина стремительно ринулась вниз, безжизненно, как обыкновенный кусок металла. Упав на землю, он по инерции продолжал движение, кроша всё на своём пути, ломая редкие деревья и теряя по пути крылья, куски обшивки и другие выступающие детали самолёта, натыкаясь на валуны. Пропахав носом землю и подняв высоко в небо хвостовое оперение, издав как бы прощальный скрежет, застыл, как изваяние на братской могиле погибших лётчиков. Пыль красного цвета медленно оседала, проясняя трагедию человеческих страстей. Наступила сверлящая тишина, будто давая выжившим прийти в себя, прежде чем оценить увиденное.