Николай Георгич - Вкусно с Олейной, или Девушка из дома, что на окраине села

Алла приблизилась еще на шаг, держа перед собой нож. Женщина лепетала какие-то неразборчивые звуки, шевеля губами, смотря в глаза своей неминуемой смерти. А затем, не выдержав, бросилась со свирепым визгом на девушку. Алла увернулась в сторону и с размаху, что есть силы, засадила ей рукояткой ножа прямо в ухо. Но женщина не упала, лишь попятилась в сторону, и на последнем дыхании снова накинулась на Аллу, сбивая ее с ног своим тучным телом. Обе они рухнули на пол. Началась настоящая драка. Виктор не вмешивался, он хладнокровно наблюдал, но был начеку. Женщина сидела сверху на Алле и на выбор била ее своими толстыми короткими руками. Но те не доставали до цели, до ненавистного ей лица. Алла блокировала все ее удары и выжидала, в ладони был зажат нож, но она еще не думала пускать его в ход.

– Ну, что сучка! – вопила та, сидя сверху. – Думала, справишься со мной, да! – У женщины был обезумевший взгляд. Со рта летела слюна. – Получай! – Она продолжала бить без устали, страх и ярость были ее одержимостью. Один из ударов достиг цели и разбил Алле губу. С нее выступила кровь. Алла выдала злостное постанывание, одарив женщину разъяренным взглядом, и как змея завертелась под ее увесистым телом, пытаясь высвободиться.

– Не выйдет! – заорала женщина, брызгая слюной. И тут же попыталась выхватить у Аллы нож, захватив ее обе руки. Но нож был словно в тисках. Алла яростно заорала, и с этими криками пустила в ход свои кулаки, выдернув с ее хватки свои руки.

– На тебе! На тебе! – стиснув зубы, теперь Алла стала бить женщину. Удары летели по печени и селезенке, вспоминая школьные уроки анатомии. Женщина схватилась руками за тело и сжалась от боли. Но Алла била ее еще и еще. На лице от ярости выступили скулы. Женщина покосилась на бок и застонала. Согнув тут же ноги в коленях, Алла спихнула ее с себя и, не поднимаясь, навалилась на женщину сверху, начав бить ее по лицу. – Теперь ты получай! – заорала Алла. И сильными размашистыми ударами опускала кулаки по голове. – На тебе! – повторяла она. Короткие руки женщины не успевали отражать атаки ударов. Она была уже не в состоянии этого делать. Слишком быстро она сдалась. От ударов лицо ее превратилось в кровавое месиво, но Алла продолжала колошматить. Кулаки были все в крови. Женщина застонала и начала плакать, все еще пытаясь закрыть лицо. Наконец, она притихла, опустив руки на пол. Алла, еще пару раз ударила ей по голове и остановилась, свесив обессиленные руки. Они у нее дрожали. Грудь полыхала, вздымаясь к верху, волосы хаотично спадали на лицо и из-под них блестели яростные глаза. В кулаке все еще был крепко сжат нож, Алла им так ни разу и не воспользовалась. Она сползла с женщины и, не поднимаясь, подсунулась к стене. Оперлась об нее спиной и, наконец, облегченно выдохнула, вытянув вперед ноги. И лишь после этого расслабила кулак, в котором был нож.

Виктор шагнул вперед, разводя руками. На лице было недовольство. Алла проследила за его жестом рук.

– Что ты делаешь?! Что это за драка?!

Грудь дочери все еще полыхала, она выдыхала свой гнев и жар, а глаза горели страстным и опасным огнем. Виктор приблизился к постанывающей женщине. Все ее лицо – было сплошной гематомой.

– Она не твой враг, – произнес Виктор уже не так резко, тыкая на женщину пальцем. – Она твоя добыча. Ты не должна видеть в ней своего врага. Это, как на охоте. Выжидаешь, момент и бьешь. Бьешь один раз и без промаху. Без гнева и злости, без эмоций и колебаний. Смело, четко, уверенно свободно и быстро. С ощущением того, словно ты добываешь себе еду, и чувствуешь ее запах, ее вкус на кончике своего языка. Так, как ее хозяин, режет дома свинью. – Медленным шагом Виктор стал обходить недвижимую жертву, которая тихо скулила и лепетала что-то непонятное. Он словно хищник высматривал ее плоть, хладнокровно наблюдая за ее мучениями. – Ее хозяин делает это красиво и быстро. И каждый раз одинаково. Просто всовывает ей в сердце жугало. И все! – Он взял дочь за руку, в которой был нож, и помог подняться. – Сделай это сейчас! – сказал он повелительно.

Алла высвободила руку и, преодолевая нерешительность, опустилась на колено, склонившись перед женщиной. Скулы заиграли на ее лице. Она замахнулась, издав протяжный звук с груди, но нож замер в воздухе. Женщина смотрела на нее одним уцелевшим глазом, в котором читалась мольба.

– Я не могу, – Рука Аллы задрожала. Деревянная рукоятка ножа стала влажной от пота. Она резко поднялась и отступила от женщины.

– Этого я боялся больше всего. У тебя течет материнская кровь. Но у тебя есть моя смелость и мой инстинкт. Тебе нужно его просто открыть. – Виктор взял с руки дочери нож и опустился к женщине. – Спасти и сохранить жизнь – значит, победить и покрыть себя славой. Но, отнимая чужую жизнь, я сохраняю жизнь всей своей семье. – Виктор схватил рукой женщину за голову, прижимая ее к полу, и хладнокровно перерезал ей горло. Алла услышала лишь приглушенный предсмертный хрип женщины. Она отвернулась и не смотрела в этот момент. Не могла. – Вот как надо это делать. Это всего лишь работа, к которой надо привыкнуть. – Он вытер нож о кофту убитой и поднялся. Он посмотрел на дочь. У нее был страдальческий вид. Тело подрагивало.

– Ты привыкнешь к этому, научишься. Так всегда бывает в первый раз.

– Мне страшно, – промямлила Алла. К горлу подступил тошнотный комок.

– Это пройдет. – Он дотронулся до ее плеча.

Эти строчки со стиха сейчас вспомнились Алле, пролетев в ее мозгу. Она услышала их впервые в девятом классе от одноклассника, который прочитал их ей лично. Он похвастал, что сочинил их сам специально для нее. Сейчас, вспоминая эти строчки, которые ей так легко запомнились, успокоительно на нее подействовали.

– Иди к машине, – сказал Виктор. – Я закончу здесь. – Он снова потер ее за плечо, но в этот раз сильнее сжимая свою ладонь, будто давая ей напутствие.

Когда Алла вышла с вагончика, Виктор принялся за работу. Он расчленил тело, спустился к машине, взял большой полиэтиленовый мешок, и вернулся обратно в вагончик. Он не спешил, делал все спокойно, но дело двигалось быстро. Все было отточено до мелочей за долгие годы. Алла лишь наблюдала за его движениями. На душе было не спокойно, внутри все переворачивалось. Она скрестила руки на груди и сжалась, словно от холода.

Я не смогу перебороть в себе это.

Ей было страшно и стыдно. Она подвела отца. На нее он возлагал все надежды. Но это только начало. Вся наука еще впереди. Когда все было готово, Виктор позвал дочь.