Валерий МИТ - Дым на фоне звёзд. Сборник избранных произведений

– Фигня какая-то, – не выдержал я.

– Я, Володя, отреагировал также, а профессор на моё заявление отреагировал по-своему. Молча наполнил стаканы, заставил выпить и продолжил:

– Теперь, – сказал он, – кладём дерево набок и меняем на вектор времени его ширину. Затем проделываем то же самое с длиной.

Я всё ещё не понимал.

Он наполнил стаканы снова.

Мы чокнулись, выпили.

А теперь приготовься, сказал профессор, сейчас я скажу самое главное. Если не готов, дай знать, выпьем ещё.

Этот профессор, пил, как лошадь, я так не умел.

Я хотел сказать, что готов, но уже не мог говорить и просто кивнул головой. Он же воспринял это, как знак и снова наполнил стаканы.

Дальнейшее я помню смутно.

В памяти отложилось лишь одно. – В результате наших умозрительных заключений – дерево размазывалось по трём пространственным плоскостям в пределах радиуса проекции «дрифташтепселя» на эти плоскости. А он, в свою очередь, влиял ещё и на время…. Иными словами, наш прибор, удивительным образом, может воздействовать сразу на четыре измерения, а время, одно из них….

– Враньё! – воскликнул я.

Но мой ответ ничуть профессора не смутил. Он с упрёком посмотрел на меня. Молча взял «дрифташтепсель», положил его на стол перед собой и схватился большим и указательным пальцем правой руки за один из двух длинных контактов синего цвета. Затем, точно также он взялся пальцами левой руки за второй длинный синий контакт.

– Нужен третий контакт, – сказал профессор. – Короткий контакт, синего цвета. – Поэкспериментируй на досуге. Сейчас подключаться не буду – много выпил – стошнит. Но запомни, использовать можно только синие контакты.

– А что будет, если взяться за красные контакты? – спросил я.

– Может быть ничего, а может быть размажет по пространству. Лично я это не проверял. – Слишком рискованно. – Тех, кто попробовал я больше никогда не видел, – ответил учёный. – В этом «дрифташтепселе» главный принцип такой: красные контакты – материальный мир – синие – подсознание – подключаешься к синим – меняешь вектора виртуально, к красным – материально. Два длинных контакта – включаешь прибор в свою схему, замыкаешь на себя. Касаешься одного из четырёх коротких контактов, блокируешь один из векторов – длину, ширину, высоту-глубину или время. Пока работаешь с синими контактами – не страшно – всё на уровне подсознания. Человек машина сложная – возвращается потом в исходное состояние, главное с катушек не слететь и не пить перед экспериментом – не искажать работу мозга. Но только тронь красные – всё …, ситуация непредсказуема – меняется материальный мир, или, вернее, меняешь своё положение в материальном мире. – Куда занесёт? – Непонятно – Прошлое, будущее, вверх, вниз, вперёд, назад – предсказать невозможно. Я пробовал маркировать короткие контакты. Пробовал поочерёдно касаться разных синих коротких. – Ничего не вышло. – Меняются местами вектора. – Хитрый прибор. Может два дня быть на крайнем контакте время, а потом ни с того ни с сего там уже какой-то пространственный вектор и на остальных контактах тоже всё уже по-другому.

Никакой стабильности нет.

То каждый час вектора с места на место прыгают, то месяцами ничего не меняется. Тасует направления как шулер, а зачем, непонятно.

Ты, главное, Кузьмич, помни – касаться красных контактов нельзя, но это и непросто. – Специально для дебилов красные и синие контакты сделаны с противоположных сторон сферы.

Аккуратно положил дрифташтепсель на стол синими контактами вверх, активировал прибор и спокойно работай с ним, сколько влезет.

– Всё это интересно, – ответил я. – Но звучит очень неправдоподобно. Я деталей не знаю, но слышал, что этот прибор создан для космических кораблей и его функции…

– Правильно говоришь, – перебил профессор. – Обеспечение дрифта в автоматическом режиме при уклонении от ракет противника. И контакты задействованы все. Синие на внутренний контур корабля, красные на внешнюю систему слежения. Четвёртый красный и синий маленькие контакты, выполнены, как вспомогательные, при отказе в работе одного из трёх других. Ни о каком векторе времени в описании прибора и речи нет. В теории, он учитывает только три пространственные координаты.

– Вот! И причём тогда…, – начал, было, я.

– А при том! – перебил меня этот учёный. – Я тебе говорю не про теорию, а про практику. Рассказываю о дополнительных возможностях этого устройства – необыкновенном чуде, потому что ты нормальный мужик, а ты делаешь морду кирпичом и не желаешь ничего воспринимать.

– Но в это же невозможно поверить, необходимо убедиться!

– На…, проверяй! – крикнул профессор и поставил дрифташтепсель прямо передо мной.

А… будь, что будет, подумал я, лучше уж сразу развеять все сомнения, чем думать о них всю свою жизнь.

Я схватился за длинные синие контакты, как показывал профессор.

Он внимательно наблюдал за мной.

Но дальше этого дело не пошло, я засомневался.

Что делать дальше, профессор толком не объяснил. Перед моими глазами было четыре маленьких контакта. К какому из них лучше всего прикасаться я не знал. Не мог сообразить и как.

– Прикасайся к любому! – видя мои сомнения, выкрикнул учёный. – Но не пальцами рук – не сработает. Можно носом или языком. Ещё лучше приделать к маленькому контакту провод со стальной пластинкой. Пластину положить на стул и сесть на неё голой жопой. Вариантов море. Можно провод и на конец намотать. – Лучший вариант – на неделю стояк обеспечишь.

И он рассмеялся в голос, сгибаясь пополам, закрывая от удовольствия глаза.

Но мне, честно говоря, было не до смеха. Я не очень-то воспринимал тупые шутки этого придурка.

Я боялся, но и отступить от задуманного было нельзя.

Этот профессор хоть и был ненормальным, но задел меня за живое. Если бы я спасовал, то, возможно, уже никогда не смог бы избавиться от своего страха.

Я мысленно сосчитал до трёх и легонько ткнулся носом в один из маленьких контактов, закрыв при этом глаза.

Выждал паузу. Понял, что ничего необычного не чувствую.

– А ты молодец, – сказал профессор совершенно серьёзным голосом. – Не испугался. Ладно, поднимайся.

– Я подпрыгнул, как ужаленный, краснея от накатившей злости. Если этот псих меня обманул…

– Успокойся Кузьмич, – сказал профессор. – То, что касается прибора – правда. Тут никакой шутки нет. И про пластинку к голой жопе, кстати тоже. Всегда лучше наблюдать за происходящим, а не тыкаться мордой в стол.

Я всё ещё с недоверием и зло смотрел на него.

Он же протянул через стол руку, взял «дрифташтепсель» и сунул его в карман.

– Не сработало потому, – сказал он, улыбаясь, – что ты забыл его активировать.