Андрей Окунь - Забытая жизнь

Кровать уныло скрипнула под охотником. Мак мягко ступая по дощатому полу, подошел к двери.

– Я же отчетливо сказал тебе, готовиться к переходу. Что непонятного?

Мак захлопнул за собой дверь в избу, вдохнул холодный свежий ночной воздух. «Зачем ты это делаешь?» – в голове прозвучал вопрос, на который охотник все еще не мог себе ответить.

– Просыпайся! – крикнул Мак, распахивая с улицы дверь, – уже рассвело, пора начинать работать.

Бродяга простонал и перевернулся на другой бок, чтобы утренний свет не попадал в глаза.

– Я сказал: вставай.

Мак прошел в комнату, взял с пола башмак и на ходу бросил его в Бродягу.

– Да поднимаюсь, – пробурчал парень

Он сел в кровати: лицо помято ото сна, волосы торчат в разные стороны.

– Ты девятый день спишь на моей кровати, сегодня это было в последний раз – будешь спать либо на полу, либо в спальнике на улице.

Бродяга протяжно застонал и рухнул обратно спиной на твердую подушку.

– Хоть не буду видеть этот проклятый стол, – пробубнил он, и скинул ноги с кровати.

– О чем ты?

– Да так, без разницы.

Пока парень одевался, охотник рывком поднял массивную крышку погреба. Мак сделал глубокий вдох, втягивая в себя запах сырости и мокрой земли, прикрыл глаза от удовольствия и спрыгнул вниз. Бродяга слышал, как охотник прошел по узкому тоннелю длинной несколько метров под полом избы. Парень натянул башмаки, надел через голову порванную и мешковатую рубаху с засохшими пятнами крови на правом плече и груди. Из открытой двери тянуло утренней прохладой. Бродяга стоял в проходе и вспоминал, сколько времени он прожил у охотника в избе. «Девятый день новой жизни, и до сих пор ни черта не помню», – сказал он про себя и шагнул наружу.

Мак вылез из погреба, держа в руке два меча, спрятанные в ножны. Он аккуратно сдул с них пыль.

– Зачем тебе это? – спросил Бродяга охотника, когда тот вышел на улицу.

– Расскажи мне, что будет, когда ты появишься в городе? – Мак положил ножны на траву.

– Я не думал об этом.

Охотник молча кивнул, словно не ожидал другого ответа, и двинулся к сложенному костру. Рядом с ним лежали двое освежеванных кролика, подвязанные за лапки к ветке.

– Тебе еще крольчатина не надоела? – спросил Мак безразличным голосом, говорившим: «даже если надоел, у тебя нет выбора».

– Моя удача, что ты меня вообще кормишь.

Парень присел на еще мокрую от росы траву и облокотился грудью на колени. Редкий ветер, вырывающийся из леса, залетал под мешковатую рубашку и морозил живот. Мак в это время, опустив лицо к самой земле и вытянув губы, дул на разгорающийся костер.

– По поводу города. Очевидно, что мне там будут не рады, – возобновил разговор Бродяга.

– Именно, – сказал Мак и громко вдохнув, изо всей силы дунул на тлеющую бересту.

– Значит мне нужно оружие… А зачем мне два меча? – Бродяга подождал и продолжил, – или ты будешь меня защищать?

Мак поднял лицо от земли и, нахмурившись, сказал:

– Ты сам за себя в ответе. Я только хочу немного потренировать тебя, чтобы понять, насколько хорошо ты управляешься с оружием.

– Справедливо, – сказал Бродяга и качнул головой в знак согласия.

Трут вспыхнул, и охотник быстро накрыл взвившиеся на секунду язычки пламени сухими ветками. Мак легко встал с колен и заговорил:

– Я не собираюсь учить тебя всему с нуля, если будет понятно, что ты впервые держишь оружие в руках, то сразу прекратим. На полноценные тренировки у нас нет времени.

Бродяга слушал и сильнее прижимался к согнутым коленям, чтобы хоть немного согреться в утреннем холоде. Мак заметил это и сказал:

– Пока готовиться мясо разомнись немного. А лучше всего пробегись вокруг поляны.

Бродяга поднялся с мокрой земли, встряхнулся и, держа медленный темп, побежал вдоль кромки леса. В небе поднималось солнце. Лес задышал, зашуршал листвой, а парень, чувствуя, непривычную легкость в теле заворачивал на второй круг.

Поели быстро, в тишине. Мак вытер о траву скользкие от мясного жира пальцы и взял с травы два меча.

– Только самое основное, помнишь? – спросил он и протянул один клинок Бродяге.

Парень взял протянутый меч. Бродяга поднял лезвие на уровень глаз, чтобы лучше его рассмотреть. Клинок был чуть короче руки, по краям на нем было множество сколов и зазубрин. Железо помутнело, в некоторых местах в него въелось что-то похожее на сажу. Бродяге сразу не понравился этот меч. Рукоятка с намотанной поверх нее колючей бечевкой царапала кожу, и само оружие было тяжелым, плюс запах ржавчины, успевший въесться в нос.

– Можешь защищаться руками, если тебе не нравится меч, – холодно произнес охотник, заметив как парень то и дело встряхивал руку с оружием.

Мак покрутил головой, разминая шею. Он завел за спину вытянутую правую руку, поворачивая при этом корпус. Тело охотника чуть вздрогнуло как от толчка, и Бродяга услышал, как с глухим хрустом провернулся его плечевой сустав. Мак встряхнулся и посмотрел своим леденящим взглядом на парня.

– Приступим. Начальная позиция, – скомандовал Мак, отодвигая назад правую ногу и приподнимая кончик меча до уровня своей груди.

– Начальная позиция… Хорошо, – неуверенно проговорил парень и попытался повторить позу охотника.

– Что ты делаешь?

– Слушай, я прошлую неделю не могу вспомнить, а ты просишь в какую-то позицию встать, – сказал Бродяга, беспомощно разводя руками.

Под бородой было видно как сжались губы охотника. Он сделал три шага к Бродяге, повернул его за плечи, приподнял руку за локоть, и убедившись, что тот занимает более менее правильную стойку, вернулся на свое место.

– Я буду наносить удары, а ты старайся отбивать их, – отчеканил Мак и уже занес руку.

Бродяга поспешил шагнуть назад.

– Ты издеваешься? Это же настоящие мечи, а я не представляю, что мне делать.

– Послушай. Любой солдат, охотник или лучник скажет тебе, что существует мышечная память, которая не зависит от головы, – Мак говорил и одновременно тряс кончиком меча, как указкой, – я видел парней, проводивших опасный и сложный спарринг, а потом говорили, что в это время совершенно ни о чем не думали. Они просто давали телу делать то, чему его долго обучали.

– Мышечная память? – с каким-то недоверием повторил Бродяга.

– Да. Если ты в «прошлой»… – Мак голосом выделил это слово, – жизни тренировался, то сейчас твои мышцы должны все помнить.

А потом добавил:

– Даже если голова пустая.

Парень хотел еще что-то сказать, но охотник его перебил.

– Не думай, а просто позволь телу двигаться самостоятельно. Я буду бить, а ты парировать.

Мак медленно занес руку и ударил сбоку. Бродяга неуклюже отпрянул назад и, глупо выбросив меч вперед, стукнул им по мечу Мака.