Расселл Джонс - Люди по эту сторону. Люди с того края. Дилогия

– Или никто о них не знает, – заметила Инкрис.

– Как это?

– Ну, они не вернулись – те, кто перебрался. И поэтому о них не записано, – пояснила она. – Я как-то разговаривала с торговкой, которая через нас проезжала. Она ещё у бабули всю шерсть скупила. Эта торговка рассказала, что через Стену можно. Но не так, чтобы через неё. Другим способом. Есть такие проходы, которые начинаются далеко отсюда. Туда можно зайти – и очутиться на той стороне. Но обратно уже не пустят. Но никто не знает, что это так работает. Наверное, для всех это как дыра или как дверь, куда заходят и откуда не возвращаются. Тебе ничего такого не попадалось?

Алана нахмурилась, мысленно перебирая всё, что читала. Среди странных, страшных и непонятных чудес света не было никакого тайного моста. А вот дыра…

– Что-то такое было. Немая Глотка или как-то так. Вход, который иногда открывается. И туда можно зайти. И некоторые люди заходят и выходят, так просто. А некоторые исчезают. Я точно не помню. Это огороженное место, его охраняют, чтоб никто не пропал.

– Помнишь, где это? – от возбуждения Инкрис рассыпала всю отобранную фасоль. – В какой стороне?

Алана отрицательно покрутила головой.

– Мне не понравилось, и я не стала себе выписывать. Надо заново искать…

– Ох, – Инкрис закрыла лицо ладонями.

Она лучше чем кто бы то ни было знала, сколько в Солёных Колодцах хранится книг.

– Я тебе найду, – Вайли погладила названную сестру по плечу, – я всё перечитаю и найду. И напишу тебе.

– А я помогу, – сказала Алана. – Может, заодно ещё что-то отыщется… такое. Надо же тебя отблагодарить за Жука! – рассмеялась она, довольная, что нашла оправдание для помощи.

Она стеснялась говорить напрямую: «Вы мне нравитесь – можно с вами дружить?»

Я как раз закончила главу и собиралась размяться и перекусить, когда оконная сетка приоткрылась – и на подоконнике возникла пузатая керамическая бутылочка с высокой жёлтой пробкой. После чего сетка так же аккуратно встала на место.

Не в первый раз. И я, конечно, могла распахнуть окно и зашвырнуть взятку в кусты. Теоретически – могла. Практически это было выше моих сил, потому что в бутылочке содержался ликёр из, судя по цвету пробки, мёда и манго. Скорее, я убью того, кто попытается лишить меня такого…

Кроме того, Фуфыр никогда не предлагал чего-то невозможного или неприятного. А у меня оставалось достаточно времени на выполнение заказа. Ещё успею.

Положив закладку в оригинал, я убрала его на верхнюю полку вместе с недописанной копией и писчими принадлежностями. Туда же поставила бутылочку – так, чтобы книги её закрывали. И вышла из дома.

Фуфыр сидел на корточках возле ослиного сарая. Как обычно, в волосах у него застряли опилки, на щеке виднелась свежая ссадина. А юбка была до того прохудившаяся, что лучше б он её вовсе не носил!

Рядом стояла незнакомая женщина, крепко сбитая, роста выше среднего. Судя по грубоватым сандалиям и длиной накидке, странница. По другим приметам – торговка: на поясе у неё не было ни аптечки, ни дымной краски с кресалом. Лишь блокнот из листьев вагги да карандаш. Непривычно «пустая» – как будто жила неподалёку, но сандалии намекали на долгую дорогу. Значит, из Торговой Семьи – они хранят всё нужное на тележке.

Женщина рассматривала двор и почему-то хмурилась.

Увидев меня, Фуфыр вскочил на ноги и тотчас приступил к любезностям:

– Доброе утро, Унаринь! Как ты хороша! Сияешь как солнышко! Это Маха из Торговой Семьи. Это наша Унаринь – ученица мастера Юльбао и переписчица его книги, – представил он нас.

Мы обменялись сдержанными кивками.

– Маха хотела осмотреть нашу достопримечательность, – сообщил как бы между прочим Фуфыр. – Ты же её проводишь?

У меня едва не вырвалось: «А что, больше некому?»

Ясно, что некому. Похоже, все заняты. А мне… мне не трудно, конечно. Иначе пришлось бы возвращать ликёр!

– Сейчас накину что-нибудь, – и я нырнула обратно в дом.

С голыми сиськами пешкодралом долго не протянешь! Перевязав груди, я сложила в сумку оставшуюся с ужина снедь и наполнила фляжку водой. Подумав, надела сандалии – идти было долго. Напоследок утянула с полки связку сушек с кунжутом – перекусить на ходу.

Когда я вышла, Фуфыр уже смылся. Правильно: дорожному смотрителю не следует надолго отлучаться от своего участка. Я показала Махе, в какую сторону идти, и разломила сушку.

– Будешь?

– Спасибо, не откажусь. А у меня вот, держи, – и она протянула мне конфету из фиников и орешков.

Всё-таки не совсем «пустая»!

Мне ещё не приходилось сопровождать торговых: как правило, они останавливались в деревне и находили экскурсоводов там. Я в последние годы с соседями почти не общалась: передавала заказы на бумагу и остальное через смотрителей, чтобы не отвлекаться от главного. Торговая Семья так и вовсе была как из другого мира. А когда-то в юности я подумывала о том, чтоб завести свою тележку с осликом!

Поначалу мы шагали по извилистой дороге и молчали, чтоб не подавиться. Покончив с едой, разговорились.

– Сколько идти? – уточнила Маха.

– В одну сторону – часа четыре быстрым шагом, – ответила я. – Вот как сейчас идём.

Шагала моя спутница резво, чувствовалась привычка к ходьбе.

– Вернёмся до ужина, – добавила я. – Ты где ночуешь?

– На станции. У этого… Фуфыра.

Её недовольство вернулось – чувствовалось, что она хочет выругаться.

– Ты не скажешь мне про него ничего нового, – усмехнулась я. – Раздолбай несуклёпистый, каких ещё поискать!

– Ты его давно знаешь?

– Достаточно, чтобы ничему не удивляться. Брат у него молодец, ликёр вкусный гонит и вообще. А Фуфыр – это… это Фуфыр!

Так и было: произошла очередная ожидаемая неприятность. И Фуфыр стоил всех тех эпитетов, которыми его наградила Маха.

Всё из-за его ручного леопарда. Глупое животное удрало из загона и выскочило на дорогу – прямо перед Махой и её осликом. Поиграть захотел, скотина страшная! Но Маха с осликом были не в курсе. Особенно ослик – Маха-то успела заметить ошейник и догадалась, что леопард прирученный. А ослик рванул в сторону. Вместе с тележкой. Колесо зацепилось – и ось полетела.

Фуфыр появился следом, но было поздно. Леопард успокоился, позволил себя увести – понял, наверное, что поступил нехорошо. Он-то был поумнее своего хозяина!

Впрочем, Фуфыр хотя бы представлял, что такое поступать честно. Помог дотащить тележку до станции, и пока Маха разгружалась, сбегал до кузницы и вернулся с мастером. Работы выходило изрядно: вторая ось тоже треснула.

Чтобы не торчать целый день на станции, Маха решила сходить, наконец, и посмотреть на знаменитую Белую Гору. В прошлые проезды ей было некогда, так хоть теперь…