Павел Николаев - Миссионер Руны

Попав внутрь, Роб очутился в небольшой спальне, с освещением в которой едва справлялась единственная свеча, установленная на подоконник. В ближней к нему половине по обеим сторонам стояли деревянные шкафчики, и на полу были разбросаны детские игрушки, а на дальней – две одинаковые высокие кровати, на одной из которых, свернувшись калачиком лежала Маша. Ее скрытое в тени лицо было повернуто как раз в сторону двери, отчего Робу стало совсем не по себе. Он несколько раз переступил с ноги на ногу, заставляя деревянный дощатый пол скрипеть под его весом. Девушка не спешила отворачиваться или как-то иначе демонстрировать свою обиду, но также не издавала и не единого звука, как будто дожидалась его первого слова.

Роб сделал один неловкий шаг и вновь остановился. – Знаешь, дорогая Мария, у меня ведь такое впервые. Никогда бы не подумал, что могу оказаться в подобной ситуации, поскольку всегда руководствовался принципами честности и уважения в отношении любого собеседника, так что если на меня когда и обижались, то всегда исключительно по своей собственной вине. – Он сделал еще один шаг навстречу ей и перешел на как можно более тихий тон. – Ты уж прости меня за мои поганые слова. Ты же понимаешь, что у меня не было намерений оскорбить или унизить тебя, просто… – Роб выдохнул и покачал головой. – Просто все эти непрекращающиеся неприятности совсем выбили меня из колеи. У меня совсем перестало что-либо получаться, за что бы я не взялся, все непременно идет кувырком и оборачивается только бесконечной чередой проблем. Столько лет тщательной подготовки, и все впустую. Я не смог уберечь даже вас, самых дорогих для меня людей.

Роб, так и не дождавшись какой-либо реакции со стороны Маши некоторое время постоял в полной тишине, после чего его посетила мысль о том, что она, возможно, просто спит. С максимально доступной осторожностью он стал делать шаги по направлению к окну посередине правой стены. – Я хочу, чтобы ты знала, дорогая, что я прошу у тебя прощения вовсе не потому, что я думаю, что был неправ, а только за то, что позволил себе слишком грубо высказаться. Нет, я, безусловно, немного преувеличил, когда говорил, что мир состоит только из воров, убийц и предателей. Само собой, я так не считаю и более того, прекрасно знаю, как много есть очень хороших, достойных людей, благодаря которым, собственно говоря, я и не теряю надежду…

Он подошел к подоконнику и взял с него меленькое блюдечко с горящей свечкой, обратив внимание на то, что девушка так ни разу и не пошевелилась. Еще больше смущаясь того, что приходится говорить с самим собой, он тем не менее на некоторое время застыл на месте и продолжил. – Помню давно, в тем времена, когда я еще был влиятельным бизнесменом и не особо того желая был вынужден контактировать с представителями власти и мелкими чиновниками, был я знаком с одним очень классным молодым старичком, который смог заполучить место в губернаторском кресле одной из областей. Сейчас уже не помню где именно, да и не суть… – Роб отмахнулся от своих же слов, поняв, что это ненужное отступление. – В общем, мужичок был на редкость умный и инициативный, и как только получил высокий статус в обществе, моментально направил все свои усилия на продвижение своих высоких идей по обустройству региона. За свою карьеру пересажал не один десяток коррумпированных государственных служащих, на их деньги отстроил множество домов для многодетных семей, людей с ограниченными возможностями и прочих малоимущих слоев населения. Активно развивал здравоохранение сделав учебу и медицину полностью бесплатными для всех жителей своей области, добился также полного устранения всех типов наркотиков со своих земель. Иными словами, делал все, что было в его силах ради народа, старался максимально облагородить и обеспечить каждого нуждающегося. И ты знаешь, что с ним стало? – Обратился Роб, толи к самому себе, толи к спящей Маше, толи просто от нежелания останавливаться на середине мысли. – Правильно, раньше времени нашли подходящую замену. К сожалению, его сила не отвечала его чести и достоинству, поэтому он, хоть и не без труда, был устранен, как, собственно и все его достижения. В глазах общественности вокруг него не поленились соорудить целую эпопею о том, каким он оказывается был негодяем, ай-ай-ай. Какие-то чиновники закрепили за ним звание расиста, другим хватило совести приписать ему черты педофила, ну а тех, кто знал реальную обстановку не поленились всем возможными способами заткнуть. – На короткое время в комнате опять воцарилась тишина, пока он очарованно смотрел на пламя свечи в своих руках. – Вот, именно по этой причине я так призираю людей и человеческое общество в целом. Как же редко встречаются те, кому известны законы чести и справедливости вместо царящих кругом бездушности, бесчеловечности

Немного устав от этого монолога, Роб направился к кровати девушки, изо всех сил безуспешно стараясь не скрипеть паркетом. Подойдя, он не промедлил и уселся на постель прямо рядом с ней, осветив ее лицо тусклым светом свечи. Совершенно напрасно он подозревал что говорит сам с собой, поскольку Мария все это время его внимательно слушала и с широко открытыми глазами так же наблюдала. Как ни странно, но эта странная внимательность стращала его еще больше нежели ее полное отсутствие. Роб поставил блюдечко со свечей на середину кровати и совершил аккуратную попытку прикосновения к руке Маши, но она, вполне ожидаемо, не отреагировала и на это.

– Ну прости меня, Машуля. Прости, что так погорячился… Я ведь не со зла. – Ласковым голосом сказал он, не побоявшись заглянуть девушке прямо в глаза, на которых даже в тусклом свете можно было разглядеть признаки недавних слез. – Знаешь, я ведь ждал твоего возвращения, ждал, когда же наконец мы сможем по-дружески обняться и порадоваться тому, что смогли спастись. Не так, ох не так представлял я себе нашу встречу…

– Я тебе больше скажу, я этой встречи вообще не представляла… – Она наконец-то отозвалась, заставив Роба легонько улыбнуться. – Дети послали? – С этими словами она пододвинулась к нему поближе и положила свою голову ему на колени словно на подушку.

Ему потребовалось некоторое время чтобы отреагировать на эту внезапную смену настроения. Складывалось такое ощущение, словно всегда такую экспрессивную Марию как-то незаметно для него подменили на другую, совершенно бесстрастную девушку. – Скорее побудили. Я бы даже сказал, замотивировали. В общем, открыли мне глаза на совсем уж прискорбные последствия моего отвратительного поступка и посоветовали, как исправить.

– Это ты о чем?

– Э-э… Об этом. – Едва касаясь, он провел большим пальцем по ее щеке, с которой еще не успели пропасть следы недавних слез.