Ольга Мананикова - Воспоминания моей души, или Назад ради будущего

Меня представили, как нового актера, подающего большие надежды. Потом поприветствовал всех, кто сидел за столом, подражая действиям актеров на сцене. Разговор зашел о театре, о том, что церковь наложила запрет на светские представления в пользу религиозным, дабы не развращать умы благочестивых граждан любовью и желанием к прелюбодеяниям. Эта тема была для меня близка, и я с осторожностью выразил свою досаду, так как предыдущие премьеры куда интереснее могли раскрасить досуг благородных гостей. Меня поддержали, но и отметили мой неповторимый образ верующего, который я играл в последнее время на сцене. Далее передавались светские новости, я мало кого знал, поэтому в них не участвовал. Никто не стал задавать мне личных вопросов, на которые уже готов был дать честный ответ. К концу вечера я заулыбался, так как непринужденная атмосфера за столом через какое -то время позволила немного расслабиться. Хозяйка при гостях вела себя, как истинная леди, не выказывая признаков симпатии по отношению ко мне, что совершенно не вязалось у меня с теми письмами, полными восхищения и чувственности, которые доставлялись ко мне в гримерку. Я ждал окончания вечера, надеясь, что здесь мне не придется больше появляться. Гости начали расходиться, я тоже направился на выход, но баронесса придержала меня за руку, сказав, что ей хотелось бы поговорить наедине. Я вроде бы мужчина не слабый, да и имея жену и кучу ребятишек, почему -то от ее слов покраснел и почувствовал сильную неловкость.

Проводив гостей и отпустив слуг, баронесса вошла в будуар и подсела ко мне поближе. Я видел, что Амелия, так ее звали, испытывала сильную неловкость, и не могла прямо сказать о том, чего хотела. Начала издалека, сделав комплимент по поводу такой удачной роли, в которой раскрывается вся глубина моей души, сильно пленившая ее. Она давно является поклонницей театра, особенно после того, как муж погиб. Ей не хватает честных и открытых людей и хотелось бы приглашать меня на чашечку чая по вторникам, где могли бы скоротать время в уютном кругу близких людей. Ей нравиться находиться в сильных мужских энергиях, которые она чувствует рядом со мной. Этой благородной даме отказать не получилось, так как у нее давно не было рядом мужского плеча, муж погиб, а сын проходил обучение в закрытой семинарии. Мне здесь были искренни рады и не требовали соответствия нормам этикета. Поблагодарив сердечно за оказанный теплый прием, с легким сердцем отправился к себе, в такой уже ставший родным театр. Незаметно для себя еженедельные встречи стали для меня отдушиной, где я с удовольствием набирался светского опыта и лоска, при этом искренняя радость в глазах хозяйки начала вызывать во мне ответные чувства. Все чаще я ловил себя на мысли о ней, как она себя чувствует, справляется ли, о чем думает, что ее заботит? Наверное, во мне начала сказываться привычная забота о ближних, так как сейчас помочь своей семье я был не в силах, холода и расстояние в эту пору были непреодолимы.

В один из зимних и морозных вечеров у баронессы, мы заговорились допоздна возле камина, в котором весело потрескивал огонь. В тот день нас навестила только графиня и то из-за холодной погоды быстро покинувшая нас. Мы делились воспоминаниями о своих семьях, вспоминали интересные истории из прошлого. За окном началась метель, температура упала ниже нуля градусов, уехать мне не удалось, так как экипажи из-за непогодных условий просто перестали выезжать. Баронесса предложила мне комнату, переночевать и я согласился.

Лежа на шелковых простынях и глядя в окно, прислушиваясь к завыванию метели, мне совершенно не спалось. Передо мной стояли ее вишневые глаза и нежная улыбка, которой она наградила, закрывая дверь в комнату, оставив во мне разгорающееся желание. Моя фантазия, много дней и ночей сдерживаемая силой воли и внутренней скромностью вдруг перестала подчиняться моему разуму. Сильное желание прикоснуться губами к нежным плечам стало физически непреодолимым. Мне чудился аромат ее волос, слышался мелодичный смех над нелепыми историями, которыми делились весь вечер, губы манили своей сладостью. Я понимал, что это лишь фантазии, не хватало духа сделать первому шаг навстречу, разное положение не допускало подобных вольностей, мозг твердил одно, а душа хотела совершенно иного.

Через пол часа простыни подо мной стали горячими и мятыми, во рту пересохло, разгоряченное и возбужденное тело просило прохлады. Вышел на цыпочках и направился в одних брюках в гостиную, где на небольшом столике всегда стоял графин с водой. Свет от догорающего камина осветил белый силуэт женщины, стоявший у окна, леди не спалось также, как и мне. Ночная рубашка, сделанная из тонкого кружева, открывала моему взору плавные изгибы гибкого стройного тела.

Медленно обернулась, словно почувствовала обжигающий взгляд на своих обнаженных плечах. Наши глаза встретились и время остановилось. Сколько простояли мы так, сжигаемые страстью друг к другу, не берусь сказать, может быть мгновение, а может быть несколько минут. Впервые мы не стеснялись показать свою любовь, проникая взглядом в самую глубину души. Сердца забыли, как биться, боясь спугнуть минуту откровения. Мне не нужно было больше слов, я шагнул навстречу и прижал к себе дрожащую и такую желанную женщину. Она привстала на цыпочки и потянулась ко мне губами. Нежно прикоснувшись почувствовал такую сладость, что у меня, сильного мужчины подогнулись ноги, ничего более упоительного не испытывал во всей своей жизни. Подхватив на руки, отнес в свою комнату, не в силах оторваться от чувственных губ. Ее тело продолжало дрожать, оно не справлялось с возбуждением, охватившем наши тела, души и сердца. Руки блуждали, словно жили своей отдельной жизнью и сейчас ласкали все участки желанного тела куда способны были дотянуться. Поцелуи не прекращались ни на секунду, до тех пор, пока с ее губ не сорвался сладкий стон, а тело изогнулось дугой и замерло в состоянии сладкого экстаза. Она приоткрыла глаза, произнесла люблю и снова притянула меня к себе, сладко целуя…

Вернувшись в театр на следующий день, не мог найти себе место, брался за любую работу, чтобы отвлечься, а мысли все равно возвращались к воспоминаниям жаркой ночи, не давая сосредоточиться. Мысль о том, что я, простой сельский мужик был нежно любим одной из самых красивых и влиятельных женщин в городе, просто не укладывалась в моей голове. Что она нашла во мне? Я несколько раз подходил к зеркалу в гримерке и пытался посмотреть на себя ее глазами. Светлые, соломенные волосы спадали на мое лицо, прикрывая голубые глаза. Крепкие скулы с небольшой бородкой и настоящие мужские руки, умеющие выполнять любую работу, требующую выносливости и мужской силы. Широкая грудь и высокий рост – да, для зрелого мужчины я был полон сил и мужественности. А еще она не раз говорила, что моя чистая и добрая душа манит ее с непреодолимой силой. Когда отпустило чувство опьянения от любви, мысли о моей семье, запрятанные в недра памяти, вылезли наружу. С одной стороны, уехав в город, мне улыбнулась удача и за полгода из простого пахаря я вырос до помощника управляющего театром, потом и сам стал актером, схватывая на лету, вошел в светское общество и обрел известность в придачу с любовью. С другой стороны – я всегда был надежным мужем и отцом и сейчас не собирался бросать семью и детей, понимая, что с моей работой смогу им обеспечить безбедное существование. Как две жизни увязать в одну, не вызвав боли у дорогих мне людей?