Вячеслав Митяшов - Исполнение желаний. Воля свыше. Часть вторая

Стрижевский улыбнулся и вытащил из-за пазухи пистолет.

– Не волнуйся, вот, взял, на всякий случай.

Николай покачал головой – такого он одобрить не мог, но выбора не было. Если его не пропустят и попытаются убить, то пусть лучше так.

Быстро собрали вещи и очень тихо, вплотную подползли к заставе. Повезло, никто не издал и малейшего шороха и их не услышали. Вновь расположившись в кустах, они приготовили оружие, а Стрижевский прополз ещё немного подальше и, встав в полный рост, вышел на дорогу.

– Эй, идёт кто-то, – один из сидевших у костра повернулся в сторону леса.

– Сколько их там?

– Вроде один.

Тень приближалась.

– Монах, что ли, весь в чёрное одет?

– Да и чёрт с ним, давай лучше ещё выпьем.

Солдат бросил последний взгляд на неизвестного – тот спокойно шёл, не выказывая никакого желания бросаться на них или сделать что ещё недоброго – махнул рукой и отвернулся.

До сидевших у костра солдат оставалось всего шагов десять, и Стрижевский включил фонарик. Он ожидал, что на него, всё-таки, обратят внимание и, испугавшись, бросятся бежать. Может быть, бежать. Но на него даже не взглянули. Сидевшие у костра продолжали что-то весело обсуждать, видимо, один бродяга не вызывал у них служебного рвения, да и что взять с бродяги, кроме вонючих лохмотьев.

Иван Сергеевич подошёл совсем близко, и даже что-то свирепо прорычал. Страшный рык и светящееся кроваво-красным огнём лицо точно должны повергнуть даже храбрых солдат в панику. Сейчас они повернутся, и, увидев это страшилище, бросятся прочь…

– Больной какой-то, – сидевший среди солдат властник соизволил, наконец, повернуться и увидел перед собой в свете костра совершенно дурацкое лицо какого-то проходимца с палкой во рту.

– Ты немой? Говорить можешь? – спросил другой. – Палку то зачем в рот сунул?

– Бу-бу-бу, – вырвалось у Ивана Сергеевича от неожиданности.

– Иди, иди, бедняга, ночь на дворе, – солдаты потеряли к нему всякий интерес и, отвернувшись, продолжили разговор.

– Куда?! Куда пошёл! – рычал Николай, наблюдая, как Стрижевский прошёл через мост и скрылся в темноте.

– Может, лодку найдёт? – предположил Александр.

– Надеюсь, у него ума на это хватит.

Они притаились в кустах – оставалось лишь ждать. Полчаса спустя, рядом с ними раздались осторожные шаги, зашелестели ветки, и из-за них показалась тёмная человеческая фигура.

– Пошли за мной, я лодку нашёл, – проговорила она голосом Ивана Сергеевича.

Шагах в пятидесяти ниже по течению на недлинном песчаном мысе лежала небольшая лодка. Не теряя времени, путешественники побросали в неё свои вещи и, столкнув посудину в воду, уселись на скамьи. Саша и Николай сели на вёсла, и лодка быстро направилась к противоположному берегу.

Река оказалась не такая уж и широкая, и они в два счёта перемахнули её. Нос лодки ткнулся в деревянные мостки, которыми было уставлено всё левобережье. Путешественники решили не задерживаться в городе. Обойдя его вдоль берега реки, по городским окраинам, они очутились в лесу. Вдоль опушки, они прошли к дороге, ведущей в Фаон и, удалившись о города километра на полтора, свернули с дороги в чащу, чтобы переночевать.

В пути прошло ещё два дня. В этот раз путешественники шли по дороге, даже не пытаясь прятаться в лесу – она была практически безлюдна, лишь раз мимо них проехала повозка. Судя по соблазнительному запаху, источавшемуся из-под закрывавших её кож, в ней везли вяленую рыбу.

Вечером второго дня, когда дорога поднялась на вершину предгорий, вдалеке показалось уходящая за горизонт лазурная гладь моря. До Фаона оставалось часов пять-шесть пути. Ночевать в лесу уже не хотелось. В город всё равно придётся идти, так что лучше сделать это ночью, когда Таню никто не сможет толком разглядеть. Да и Эйнар говорил, что ворота этого города никогда не закрывались на ночь. Уже за полночь путешественники подошли к стенам Фаона.

Может, раньше городские ворота и не закрывались, но в этот раз они оказались на замке. Волей-неволей пришлось ещё раз заночевать в лесу. Не стучать же в калитку, а то доблестная стража, прервавшая свой сладкий сон, едва ли будет к ним дружелюбна.

На следующее утро Николай собрал всё имевшееся у них оружие и, завернув в тряпки, спрятал на самое дно вместительного вещевого мешка, оставив лишь короткие ножи, да и те убрали с глаз за пазуху. Путешественники слегка позавтракали остатками провизии – ничего, когда выручат за камушек деньги, они, как следует, покушают – и, очистив от дорожной пыли одежду, направились в город. До ворот оставалось всего сотня шагов, как Сартаков вдруг спохватился:

– Стойте, Таню то мы забыли замаскировать.

Он достал из мешка платок Айяры и одел его на голову девушки. Она ловко спрятала под него свои роскошные золотистые локоны и стала похожа на обычную деревенскую простушку.

Стражники даже не обратили на них внимания, когда четверо, как им показалось, бродяг, прошли через ворота в город. Да и пусть идут, что с ними связываться, вот уж если пакостничать начнут – другое дело.

Фаон был небольшим городком. Обнесённый невысокой, но добротной и прочной крепостной стеной, он представлял собой нагромождение каменных домов, меж которыми вились узенькие, грязные улочки. Было многолюдно, все куда-то спешили, несли тюки корзины, казалось, город стал большим рынком.

Путешественники с трудом продирались через толпу, стараясь не отбиться друг от друга. Стрижевский ежеминутно спрашивал у встречных, правильно ли он идёт на рынок, слово никак не мог вдоволь наговориться.

– Зачем на рынок, – какая-то красотка схватила его за руку. – Идём со мной.

Николай насилу отбил друга, пообещав женщине, что обязательно зайдут к ней вечером. Ближе к морю разнообразие в общую картину внесла площадь, вокруг которой с трёх сторон располагались дома местной знати, а с четвёртой стороны – крепостная стена с разверзшимися в ней крепостными воротами. За ними и находился огромный, шумный рынок, где можно было купить товары со всего северного побережья Острова и из заморских стран, что лежали севернее. Рядом с базаром был порт с длинными каменными причалами и молами. Сотни кораблей сейчас стояло у них, тысячи людей возили товары с корабля на сушу, с суши, на корабли. Жизнь била ключом.

– Куда идём? – спросил Александр, едва они миновали ворота.

– Сначала на рынок, надо камни продать, – ответил отец.

– Так они же ненастоящие. Не заметят?

– Да ты что?! Думаешь, местные ювелиры знают об искусственных корундах? – усмехнулся Стрижевский. – Сейчас сам увидишь, как они, глядя на них, начнут слюной давиться.

– А мы по рынку погуляем? – робко спросила Таня.

– Конечно, красавица моя. Одежду тебе прикупим такую, что дух захватит.