Сергей Изуграфов - Сумма впечатлений. Детективная серия «Смерть на Кикладах»

– Доброе утро, босс! – бодро раздался из динамика звонкий голос Катерины. – Сегодня еще не здоровались! Как вам новые булочки с абрикосовым вареньем и лесными орехами? Ну те, что подали на завтрак в качестве эксперимента? У персонала мнения разделились: кухня считает, что нужно больше абрикосов, а горничные – что не помешало бы и орехов добавить! Я вот лично думаю, что еще было бы хорошо корицы, но Петрос почему-то уперся – и ни в какую! Я считаю, корица сахарной пудре сто очков вперед даст! Вы бы ему сказали, босс, с корицей булочки гораздо вкуснее! Уж вы-то понимаете, что без корицы – никуда! Все высказали свое мнение. Один только Христос съел пять штук и ничего не сказал, выпил целый кофейник, головой помотал и ушел снова свой сад полоть. Как так можно? Ой! А вы что-то хотели, босс?

Это была обычная ситуация. Смолев уже стал привыкать. Сперва это его смешило, потом он раздражался, затем научился считать до десяти и не перебивать этот «поток-сознание» словоохотливой дежурной. Ей нужно было дать время выговориться, лишь тогда можно было уже переходить к сути. От русской мамы Катерина переняла любовь к русскому языку, говоря на нем, как на родном, с едва заметным милым акцентом, а от папы-грека – буйный южный темперамент.

– Доброе утро, Катерина. Булочки попробую обязательно! Доложи, пожалуйста, что у нас по загрузке номеров на ближайшую неделю?

– Легко, босс! Одну минуточку, я только открою журнал! – было слышно, как ее проворные пальцы бегают по кнопкам компьютерной клавиатуры. – Итак, у нас снова полный аншлаг! На хозяйской половине все готово для ваших гостей: семья Манн ожидается в полном составе, две спальни и гостиную мы, согласно вашему распоряжению, приготовили! Бар, холодильник, сыры, фрукты, цветы, – все на месте! Номер первый – держим для вашей… Э-э-э, госпожи Стефании Моро: она должна быть вместе с Маннами к обеду. Там тоже все готово. И номер замечательный, а букет, что принес Христос, – просто волшебный! – понизила она голос, – Стефании очень понравится, босс! Так что и не переживайте!

– Хорошо, хорошо, – пробурчал несколько смущенно Алекс. – Давай дальше!

– Дальше: второй номер у нас для молодых Аманатидисов; они обещали подъехать к вечеру из долины, привезти вина. Тоже хотят посетить выставку. Мария тянет Димитроса, хочет показать ему художников, но того сложно оторвать от виноградника! Весь в работе! Все, все, не отвлекаюсь, босс! Третий номер – Лили и Джеймс Бэрроу с маленькой Кристиной Феодоракис! Такая милая девочка, она у нас – любимица! Только подумать, что ей пришлось пережить! Наш повар Петрос в ней души не чает: каждый день печет для нее пирожные, вручит ей, по голове погладит, а потом отойдет на кухню и оттуда наблюдает, как она ест, незаметно себе слезы утирает, думает, что никто не видит! Такой большой мужчина, а душа – как у ребенка!

– Катерина, – терпеливо, но настойчиво произнес Смолев. – Мы с тобой так полдня будем разговаривать, но мне за Маннами в аэропорт выезжать всего через час! К тому же, я еще хотел и позавтракать!

– Все, все, босс! – заторопилась администратор. – Дальше-то все просто. В четвертом номере – немец, господин Альберт Шульц. Приехал на выставку. Кажется, журналист, который пишет про живопись, ему около тридцати. Нервный какой-то, дерганый! Сначала очки забыл на стойке, пришел за ними. Потом чемодан бросил на ресепшн, убежал в номер. Потом вернулся – забрал чемодан. Такой рассеянный! Я ему на всякий случай сунула визитку нашего отеля с адресом, не ровен час, потеряется сам! Ищи его потом по всему острову! Потом гляжу: опять бежит, на этот раз из гостиницы в сторону моря. Через полчаса вернулся, весь расстроенный, в номере заперся… Так, босс, не скрипите зубами, дальше я по делу! В пятом номере – швейцарец, господин Вольфганг Крамер, лет шестидесяти. Вальяжный такой, с животиком, очень солидный дяденька. Странно, что у нас поселился, а не в самом «Ройял Паласе». Очки в золотой оправе, бумажник из крокодиловой кожи, расплатился «платиновой» кредиткой, на мизинце перстень с бриллиантом. Представился как артдилер. Не знаю, что это такое! А вы, босс?

– Торговец произведениями искусства, – кивнул Смолев. – Продолжай!

Крамер, подумал он, Крамер! Известная фамилия в художественных кругах. Ну да, Вольфганг Крамер, галерист! Как-то однажды про него говорил Манн в связи со скандальным делом о похищении нескольких картин из Афинского музея изобразительных искусств. Крамера тогда приглашали то ли в качестве свидетеля, то ли эксперта… Ладно, взглянем на него потом, посмотрим, что он из себя представляет.

– В шестой номер въехала молодая семья из Франции. Оба художники, лет по двадцать пять. Так, сейчас гляну, как зовут… Ага, Гастон и Мари Леблан. Только заехали, как сразу схватили мольберты, краски, кисти и побежали на мол рисовать паром, пока он не ушел! Такие веселые! Так смешно по-французски щебечут! По-английски когда говорят, часто ошибаются и все слова в кашу мешают! Говорят: «Ваш паром есть ле руж-блан манифик! Красно-белый на фоне зелено-голубой пейзаж! Желтое солей! Какой импресьён!» И унеслись! Даже завтракать не стали!

– Катерина, – напомнил Смолев, – у меня осталось всего пятьдесят минут! Хочешь и меня оставить без завтрака?

– Ни в коем случае, босс! – бодро произнесла девушка. – Осталось-то всего чуть-чуть! В седьмой номер въехал американец Джесси Куилл. Хмурый, неразговорчивый. Худой, желчный какой-то, взгляд цепкий, колючий. Глазами по сторонам так и бегал, все вопросы задавал про гостиницу, про хозяев и про постояльцев! Но я ни-ни, вы же меня знаете! Из меня лишнего слова не вытянешь! Бросил мне с кислой физиономией свою визитную карточку, взял чемоданчик и пошел к себе в номер. Через полчаса вышел, спросил, как пройти к «Ройял Палас Наксос», и испарился. На визитке у него написано «Berkshire Hathaway Insurance, European and Middle East Headquarters» 1 1 «Беркшир Хэтэуэй Иншуранс», штаб-квартира в Европе и на Ближнем Востоке. Крупнейшая американская страховая компания (прим. автора). , мобильный телефон, имя, фамилия, – и больше ничего! Кто такой, зачем приехал, – я не поняла.

– Это представитель страховой компании, – вполголоса задумчиво произнес Алекс. Хотя больше похож на детектива, подумал он. – Ладно, еще кто поселился?

– Восьмой номер, босс, если вы помните, мы не хотели сдавать. Там еще не все до конца сделано: кое-какие мелочи по ремонту остались. Но такой наплыв туристов в связи этой выставкой, мест уже не хватает, и Софья решила, что мы можем сдать его на неделю, а потом спокойно устранить мелкие недоделки. Уж очень ее просили. Туда поселились два молодых грека, студенты факультета искусств в Салониках. Карпос и Алексис. Только, заглянув в паспорта, я обнаружила, что им лет по тридцать, я еще подумала, босс, что староваты они для студентов! Но деньги заплатили вперед, сразу за неделю. Оставили вещи, взяли только с собой какие-то тубусы и тоже ушли к морю рисовать, наверно. По длинной галерее – все! По короткой остались три номера: девятый, десятый и одиннадцатый. Они тоже все сданы. В девятый въехал адвокат Жан-Пьер Клермон, гражданин Швейцарии, француз по происхождению. «Мутный» он какой-то, босс! Пока я его оформляла, он мне шесть раз сказал, что он известный адвокат, и если меня здесь притесняют, то он готов представлять мои интересы в суде против работодателя! А меня тут притесняют, босс?