Роман Сухаревский - Кровосос: реванш Люцифера

Марина встала с кровати и направилась на кухню. Подойдя к плите, она обнаружила, что горелка выключена.

«Странно, – подумала она. – Я оставляла её включенной. Точно помню. И что это за мерзкий запах?»

В соседней комнате послышался тихий стук. Испугавшись, Марина выскочила в гостиную – никого. Проверив входную дверь, жена Пацкевича убедилась, что она намертво закрыта, войти с улицы никто не мог. Опять раздался стук, на этот раз в спальне. Марина бросилась туда, но и там никого не оказалось, только насыщенный запах серы стоял в воздухе.

«Наверное, с улицы тянет, нужно форточку закрыть, – подумала она и захлопнула форточку. – Когда уже эту канализацию починят? Ой, нужно плиту включить, а то Паша скоро приедет, наверное, голодный как всегда…»

По-настоящему Марина испугалась, когда вернулась на кухню. Мясо, стоявшее на плите, кто-то вывалил на пол, а сковорода исчезла. Не успела она сообразить, что произошло, как за спиной послышались чьи-то шаги. Оторопев от ужаса, Марина всё же нашла в себе смелость обернуться и взглянуть в лицо опасности. Перед ней стоял почти голый мужчина: на его голове был надет чёрный мусорный пакет с отверстиями для глаз, а в руке крепко зажата сковородка.

– Сережа? Ну, напугал… что за глупые шутки? – Марина облегченно вздохнула. – Ты думал, я тебя по твоей пипетке не узнаю? И вообще, как ты вошёл? Я ещё вчера замки сменила…

Пацкевич ничего не ответил. Применив хорошо отработанный на бомже прием, он с легкостью обрушил на пол ожиревшую тушу своей жены. Отбросив сковороду в сторону, Сергей бросил на обмякшее тело Марины высокомерный взгляд.

– Микроскопический, говоришь? Ну-ну… сейчас я тебе покажу, у кого из нас пипетка, – процедил сквозь зубы кровопийца, склонившись над телом жены. – За такие слова я у тебя всю кровь вместе с жиром высосу. Ты же давно похудеть мечтала? Будешь завтра килограмм пятнадцать весить…

Как только Пацкевич собрался вцепиться зубами в шею жены, в прихожей заскрипел замок, распахнулась дверь и в комнату кто-то вошёл.

– Кисюня! Твой мотылёк уже летит к тебе на крыльях грязного, зубодробительного секса!

Услышав голос Паши, Пацкевич поднял с пола сковороду и спрятался за дверью.

– Кисюня, ну почему ты не встречаешь своего мамонтёнка? – Паша вошел на кухню и увидел лежащую на полу Марину. – Кисюня! О боже, что с тобой, кисюня?!

Упав на колени перед бесчувственным телом Марины, «мамонтёнок» обхватил ее запястье, пытаясь нащупать пульс. Оказавшийся за спиной Паши Пацкевич не стал изобретать ничего нового. Обхватив рукоять сковороды обеими руками, он нанес небывалый до этого по силе удар – прямо по темечку своего бывшего коллеги. Рукоять сковороды осталась у Пацкевича в руках, а сама сковорода весело звеня, пустилась в пляс по начищенному кафелю.

– Когда меня посадят в тюрьму за все мои зверства, зэки наверняка мне дадут прозвище – глушитель, – самодовольно произнес Сергей, глядя на растянувшегося рядом с Мариной Павла.

Насытившись вдоволь кровью павших от сковороды жертв, Пацкевич взял ножницы и выстриг на голове своей жены «ирокез», таким образом, отомстив за измену.

«Жить будут. Для таких свиней потерять пол-литра крови, как для меня ударить человека доской по голове – ничего не стоит», – подумал Сергей и, перевоплотившись в комара, вылетел в открытую форточку.

Когда Пацкевич вернулся в свою нищенскую обитель, на улице уже светало. Одернув покрывало, он увидел сидящего на диване Вову. Обхватив голову руками, он раскачивался и стонал.

– А, вернулся, – бегло взглянув на Сергея, сказал Вован. – Что-то от этой водки голова раскалывается ещё сильнее, чем от бабкиного самогона. Я опять падал, да?

– Да Вова, да. Тебе нужно меньше пить. А то убьешься, когда-нибудь.

– А я и думаю, откуда у меня шишка с баскетбольный мяч на затылке. Но двести грамм в качестве лекарства, думаю, не помешает, – Вова привстал с дивана и налил в стакан водку.

– Вован, пока ты ещё адекватный, прошу, перестань мне заливать про войну, ладно? А там гляди и голова по утрам меньше болеть будет, – сказал Сергей, залезая в холодильник. – Ешь, пей, сколько хочешь, а я спать. Тяжелая ночь выдалась…

Проснулся Сергей от чувства легкой тревоги. Он не знал, сколько времени провел в состоянии сна, ему впервые удалось заснуть с момента перевоплощения в вампира. Когда Пацкевич выбрался из холодильника, в комнате никого не было. Одернув покрывало, он выбрался наружу и осмотрелся по сторонам. На улице было очень темно, даже раскинувшийся вдали город не излучал привычного света, как будто отключили электричество. Небывалая, гнетущая тишина казалась совершенно неестественной, не было слышно даже обычно раздражающих Сергея сверчков. Не было слышно лая собак, пения птиц, гула от проезжающих по шоссе автомобилей. Абсолютная тишина. Это обстоятельство усилило чувство тревоги, и Сергей направился в сторону кольцевой.

«Что-то пугает меня эта гробовая тишина, – думал он, шагая по уже полюбившемуся пустырю. – Такое ощущение, что я проспал ядерный апокалипсис. И Вован куда-то исчез. А хрен с ним, с этим Вованом. От него больше вреда, чем пользы. Воняет только на всю округу, и все мои деньги уже почти пропил, придется опять к проституткам наведаться. А вот, кстати, столб, под которым они обычно пасутся. Странно… и здесь никого нет».

Приблизившись к кольцевой дороге, Пацкевич увидел по-настоящему жуткую картину: автозаправка и прилегающий к ней магазин были совершенно безлюдны и погружены в полный мрак. На трассе, ранее отличающейся своей сумасшедшей интенсивностью, не было ни одного автомобиля. Придорожный кабак, у которого постоянно собиралась вся местная шпана, был фактически разрушен. Его окна и двери были выбиты, а от крыши остались только обугленные балки. На обочине вдоль дороги стояло несколько автомобилей с открытыми дверьми и спущенными колесами. Лобовое стекло одного из автомобилей было полностью забрызгано кровью. И все это леденящее душу зрелище сопровождала зловещая, полная тишина. Сергей подошел к одному из автомобилей и заглянул внутрь: на переднем сиденье он увидел окровавленные обрывки чьей-то одежды, а на заднем диване в неестественной позе застыл труп мужчины. На первый взгляд это тело пролежало в автомобиле не меньше месяца, оно уже практически разложилось. Сильный запах гниющей плоти заставил Пацкевича попятиться назад. Остановившись посередине дороги, Сергей бросил взгляд куда-то в темноту, его внимание привлек неожиданно раздавшийся женский крик. Через мгновение из темноты показался человеческий силуэт – это была молодая девушка. Она еле передвигалась, одежда была разорвана, а ноги сбиты в кровь.

– Останови их, прошу тебя! – слабым голосом прохрипела девушка, приближаясь к Сергею. – Они послушают только тебя, останови их…