Алексей Доброхотов - Падение в небеса, или «Все будет хорошо!»

– Историческая надпись, – оценил Дмитрий Кириллович, – Что у нас там есть пожрать?

* * *

– Печенье, – ткнул Коля локтем свои полновесные сумки, явно обрадовавшись развороту разговора в привычную для него сторону, – Хочешь?

– И только?! Бутербродов не мог взять! – воскликнул малыш, – Знал же что на весь день едем! Это же так элементарно: позаботиться о тех, кто находится рядом! Заварить крепкого чайку с лимончиком, нарезать колбаски, ветчинки, сыра, в конце концов. Неужели это было так сложно сделать!?.

– Я тебе что, мамка!? – возмутился, вдруг, рослый товарищ на новый поток упреков, – Я, тебе, носи, я, тебе, корми, я, тебе, сопли вытирай! И всё я? А, ты, сам что?

– Нет. Ты, мне не мамка. Ты, мне гораздо больше, чем мамка. Ты – мне друг, – развернул к нему коротышка свое светлое личико, – Потому так и говорю. Потому так часто и повторяю: нужно серьезнее относиться к делу. Не ножиком доски резать, а башкой, как следует, думать. Думаешь, это так просто, взять и заработать миллион? Самому? Без ничего? Другим хотя бы родители помочь могут. А нам кто? У меня мать с грошовой зарплатой, а у тебя отец на вольных хлебах. Мы с тобой можем рассчитывать только на себя. На мою голову и твои ноги. Пора нам взять от этого государства всё, что оно у нас забрало за эти семьдесят лет. Это даже благородно вернуть обратно своё утраченное. Хватит шастать по спортзалам и дискотекам. Хватит покупать мороженное вместо билетов. Хватит швырять деньги на дурацкую дорогую обувь. Пора забыть про всякие удовольствия. Как минимум на год. До тех пор пока не заработаем миллион. Понял? Ладно. Давай. Печенье жрать будем, если жрать больше нечего.

Коротышка расстегнул курточку, достал из нагрудного кармашка клетчатой, фланелиевой рубашки белый, носовой платочек и заложил его под воротничок. Его напарник после неприятно прозвучавших слов снова как-то насупился, но ненадолго, а ровно на то время, какое потребовалось для того, чтобы неспешно раскрыть одну из больших сумок и извлечь из неё несколько упаковок фабричной выпечки разного сорта.

– Тебе какое? – поинтересовался он.

– То, что дешевле, – указал малыш, – Не жрать мы сюда приехали.

– Понятное дело, – протянул ему Коля сдобное.

– Нет, – отмахнулся Дмитрий Кириллович, – Себе это возьми. Мне дай вон то, шоколадное. Я его лучше попробую. Надо знать, чем мы с тобой тут торгуем. Хотя, следует заметить, что больше сидим, чем торгуем.

– Да, ладно, тебе! Прямо зануда такой. Проехали уже, – заметил парень.

– Вот именно, что проехали, – откусил малыш тонкий край шоколадной выпечки, – Что там у нас есть запить?

– Кола. В банках, – раскрыл свою дешевую пачку собеседник.

– Сладко очень. Ладно. Давай Колу. Будем растворять печенье в желудке, – согласился коротышка, – Я для чего тебе всё это говорю? – отхлебнул изрядно из алюминиевой баночки, – Только для того, чтобы, ты, понял, что миллион, просто так, с неба не падает. Его, прежде всего, башкой заработать надо, а не ногами. Но и это не главное.

– А что, по-твоему, главное? – покачал рослый товарищ дорогой кроссовкой, любуясь на неё со стороны, словно говоря: смотри, как ладно сидит. Вот это вещь!

– Главное: это суметь его удержать, – провозгласил Дмитрий Кириллович, – Не просто удержать, а приумножить, пустить в рост, так, чтобы он приносил новые доходы. Регулярно приносил. Так, как это положено капиталу. Понимаешь? Нормально работающему капиталу. Помнишь, ещё Гоголь писал во втором томе своих «Мертвых душ», что трудно бывает заработать только первую копеечку. А потом, когда, ты, её уже заработал, когда набрал свой миллион, то это уже совсем не трудно. Помнишь?

Спортивный парень неопределенно пожал плечами. Но по его выражению лица не составляло большого труда догадаться, что он совсем этого не помнил, потому как, вряд ли в своём усердии дошёл дальше третьей страницы первого тома. В лучшем случае ограничился краткой аннотацией из школьного учебника или просмотрел одноименный мультипликационный фильм о похождении некоего Чичикова. А там, как известно, об этом не упоминалось.

– Так вот, если не помнишь, то я напомню, – продолжил рассудительный напарник, – Гоголь во втором томе писал о том, что легко зарабатывать деньги тому, кто, набирая первый свой миллион, одновременно с ним набрался ума под стать этому миллиону. Кто возрос над собой вместе с этим миллионом. Кто научился управлять им. А управлять им не просто. Потому как возможностей у тебя появляется слишком много. Потому как, чем выше, ты, забираешься, тем этих возможностей становится больше. Но эти возможности ещё нужно понимать. Различать. Но, что наиболее важно, себя ограничивать. Но, более всего, управлять теми обстоятельствами, при которых возможности эти перед тобой открываются. Чем выше, ты, забираешься, тем эти обстоятельства жостче. Тем ответственность твоя выше. Это только кажется, что конкуренция там слабже. Там условия, Коля, другие. Там уже правила другие работают. Не те, что внизу. Правила больших чисел. Их понимать надо. Этому учиться надо. Это тебе не печеньем торговать. Печеньем торговать хоть и тяжело, но просто. А там будет, хоть и просто, но тяжело. Об этом Гоголь и писал. И если, ты, сейчас со своим грошовым мышлением хапнешь, вдруг, миллион, то надолго он у тебя не задержится. В лучшем случае это будет только денежная сумма, а не капитал. Ты быстро её просадишь, спустишь на «нет». Потому как не сумеешь правильно ею распорядиться. Не знаешь ещё, что это такое, и каково бывает обладать такой суммой. Поэтому я и говорю, что вместе с первой копеечкой, надо ещё и мозги наращивать. Учиться надо. Учиться, для того, чтобы стать богатым. Богатым, а не деньгатым.

– Слушай, жуй, ты, свое печенье. Оставь, ты, меня в покое. Вот прицепился. Тебе надо, ты, и учись. А я лучше сумки поношу. Сам знаешь, не лезет в меня эта твоя наука. Скучно мне от неё. Спать хочется. Вот если бы таблетку такую изобрели, чтобы съел и сразу всё знаешь, тогда другое дело. Такую, я бы купил. А так…

– Болван, ты, Коля, – заключил маленький собеседник.

В конце платформы появился мужик неопределенных лет. Судя по расслабленному состоянию, местный, бездельно убивающий время шатанием по окрестностям. Он с любопытством посмотрел на две странные фигуры, торчащие возле скамейки, и медленно направился в их сторону, слегка пришаркивая стоптанными кирзовыми, строительными башмаками по выщербленному, асфальтовому покрытию.

Поравнявшись с незадачливыми пассажирами, он, как бы невзначай, заметил:

– Баночку не выбрасывайте.

Фраза адресовалась большому, одетому в синий, спортивный костюм, и предполагала, чтобы тот проследил за своим мальчиком, шумно посасывающим «Кока-колу», а то тот метнет её в густые кусты, так после неналазаешься, доставая.