Антон Панфёров - Сунгирь. Тайна древней стоянки

Девушки отличались друг от друга разительно, и никто, глядя со стороны, не мог понять, что у них может быть общего.

Дождавшись, когда на нее обратят внимание, Таня продолжила:

– Я-то думала, таких, как вы, ничто не может заставить соблюдать правила, даже любое важное мероприятие. Кстати, – заигрывающе прищурилась она, – что же за мероприятие такое важное, не хотите рассказать?

Лиза взяла бутылку и налила себе и подруге:

– Итак, мы внимательно слушаем.

– Мы с другом археологи, – начал Руслан, поглядывая на Бугая, – и завтра отправляемся к месту наших научных исследований.

– Да, предстоит большая работа по раскопкам древних захоронений, – стал развивать легенду Бугай, – редкие экземпляры предстоит отыскать, я б даже сказал, бесценные.

– За это надо выпить! – предложила Таня, и все четверо, дружно чокнувшись, сделали еще по глотку.

Легкомысленное поведение девушек в общении с незнакомыми людьми, и то, с какой легкостью они прикладывались к спиртному, ничуть при этом не смущаясь, навело парней на мысль о возможном продолжении вечера в более уединенном месте.

– А давайте танцевать! – Лиза, встав из-за стола, потянула за собой Руслана.

Парочки переместились в середину зала и слились с общей массой танцующих. Примитивные телодвижения парней меркли на фоне тех изящных па, которые демонстрировали их новые подруги. Создавалось впечатление, что они окончили не Высшую школу экономики, а какое-нибудь хореографическое училище. Вдоволь натанцевавшись под зажигательную музыку, все вернулись за столик. Попросив у бармена два больших стакана, девушки разлили в них оставшуюся водку и разбавили ее апельсиновым соком.

– Ну продолжаем разговор! – отхлебнув коктейль, Лиза приготовилась слушать.

Сильные раскаты грома и стук дождя по крыше и водосточным трубам разбудили всех обитателей дома. Юрий Александрович, привстав с постели, взглянул на часы – была половина первого ночи.

– Наташ, дождь сильный начался, пойду закрою окна, а то весь дом зальет, – сказал он жене и подошел к открытому окну. Под порывами ветра, врывавшимися в комнату вместе с дождем, задернутые шторы надувались, как паруса кораблей в бурю. На журнальном столике шелестели газеты, потихоньку пододвигаясь к краю и уже готовые слететь на пол.

Закрыв окно, Юрий Александрович немного постоял, вглядываясь в ночную темноту. Небо то и дело озаряли яркие вспышки молний, после чего все вокруг сотрясалось от грома. Росшие на участке деревья, темные силуэты которых хорошо просматривались через окно, качались из стороны в сторону, барабаня ветвями по металлическому забору.

Надев тапочки, Панкратов-старший вышел из комнаты и, немного постояв в предбаннике, начал подниматься по лестнице на второй этаж. В холле наверху окон не было, и чтобы хоть что-то разглядеть, мужчина вынужден был включить свет. Двери комнат были закрыты. Постучав в одну из них, он тихо спросил:

– Сынок, ты не спишь?

– Нет, пап, заходи!

Отец вошел и присел на край кровати. Дмитрий, с включенным ночником, прислонившись спиной к стене и согнув ноги в коленях, что-то увлеченно читал.

– Всегда, как только утром куда-то ехать, накануне не могу уснуть, – юноша отложил книгу. – А ты-то чего не спишь?

– Да мы с мамой уже задремали, а тут гроза началась, разбудила. Вот решил пойти проверить, все ли окна закрыты.

В эту минуту небо пронзили очередные всполохи, и свет в комнате погас. А через несколько секунд разразился гром такой силы, будто где-то поблизости находился эпицентр землетрясения. Юрий Александрович нащупал на полке фонарик, включил его и выглянул в холл – там тоже было темно.

– Вот тебе раз… Похоже, трансформатор выбило. Придется спускаться в подвал.

– Ну и грозища! Давно такой не помню. Не зря сегодня весь день парило. Я с тобой пойду, – Дмитрий слез с кровати и нацепил тренировочные штаны.

Двигаясь с фонариком вдоль стены, они подошли к лестнице и, подсвечивая ступени, начали медленно спускаться. Гром продолжал сотрясать стены дома. Мощные порывы ветра, на лету хватая щедрые порции дождя, с силой бросали их в окна. Создавалось впечатление, что тонкое стекло вот-вот треснет, не выдержав такого напора, и вода хлынет внутрь.

Дмитрию стало жутко, он почувствовал, как по телу пробежали мурашки.

Оказавшись на первом этаже, Юрий Александрович поднял лежавшую на полу ковровую дорожку, освободив ведущий в подвал люк. Щитовая находилась там, а помимо нее – насосная станция и прочие коммуникации. Поэтому подвал фактически занимал всю площадь под домом.

Спустившись вслед за отцом, Дмитрий оглянулся по сторонам, но ничего не увидел, так как тусклый свет фонарика освещал лишь малую часть помещения. Бетонные стены, пол и потолок, страх, нагоняемый непогодой, рисовали в его голове чудовищные картины Средневековья: ему виделись заполненные наполовину водой каменные казематы, где на подвешенных цепях висели объеденные крысами останки человеческих тел. Молодой человек попытался сосредоточиться. Он прекрасно понимал, что все это – лишь плод его воображения, а причина тому – горы прочитанных книг.

В нескольких метрах от себя Дмитрий увидел силуэт отца: Юрий Александрович копался в электрическом щитке на противоположной стене, закрывая собой маленький фонарь – единственный источник света. Попытавшись обойти подвал по периметру, юноша за что-то зацепился и рухнул на пол.

– Что случилось? – отец направил луч фонарика в сторону шума.

Дмитрий стоял на коленях в дальнем углу. Как только свет упал на небольшой пятачок, прямо перед лицом молодого человека выросла бронзовая фигура обнаженной девушки. В ужасе отшатнувшись, он зажмурился и закричал:

– Не может быть! Как она здесь очутилась?

– Что с тобой? – испугался Юрий Александрович и подбежал к нему.

– Это… это она… это она, – нервно сглатывая, твердил Дмитрий. – Только у той волосы были длинные.

– Кто «она»? Какие волосы? Ты о чем? – отец не понимал, что происходит.

– Та девушка в метро, которую я видел утром, – чуть не плача, повторял тот.

– Сынок, это обычная скульптура, которую мне друзья подарили на пятидесятилетие. Она очень раздражала твою маму – вот я и перенес ее сюда.

Юрий Александрович осветил статую девушки, слегка скрестившей ноги, ее левая рука лежала на груди. Правой рукой она закрывала себе голову, а ее взгляд при этом был направлен вниз.

– Сиди здесь и ничего не трогай, – строго сказал отец, – я сейчас.

Панкратов-старший вернулся к щитку. А Дмитрий, словно завороженный, сидел, уставившись в одну точку, боясь пошевелиться. Со стороны он был похож на восковую фигуру.

Вдруг что-то щелкнуло, и в подвале вспыхнул свет.