Ксения Комарова - Колючка

– Да.

– Шагни вперед.

Я шагнула, и моя нога по колено провалилась во что-то мягкое.

– Глаза можно открыть, – шепнула женщина.

Вокруг стелился туман, белесый, непроницаемый. Впереди изливал свет огромный золотистый шар. Такой же, только оранжевый, висел рядом со мной. Женщина исчезла, оставив меня одну. Я не понимала, что нужно делать, и бродила в тумане, как овечка, оторвавшаяся от стада. Когда стало ясно, что никто мне не даст совета, я попыталась коснуться одной из светящихся сфер, но она уклонилась. Другая сделала то же самое при моем приближении. Я махнула рукой и спустилась вниз по лестнице, стараясь не думать о том, что вот-вот споткнусь и полечу вверх тормашками.

Потом наступила темнота.

Я проснулась в кресле перед камином, изрядно озябшая. Стоявший в проеме двери капитан удивленно меня рассматривал:

– Вот до чего доводит любовь к чтению!

Я что-то буркнула и поплелась на кухню.

– Сливовое варенье? – уточнила я, шаря среди банок.

– Яблочное. И про яичницу не забудь, – сказал Нотис и подал мне восемь яиц.

Я принялась готовить завтрак. Жаль, что на кухне не нашлось сушеных мухоморов, вот бы подсыпать ему в тарелку! Чтобы не ухмылялся победно.

– Слышал, после вечеринки Певир поведет вас в дом с фонарем, – Нотис густо намазывал вареньем ломоть хлеба и силился не улыбаться, но у него плохо получалось.

– Я не пойду. В отличие от вас я мужчина свободный.

– Не вижу логики! Как раз – тебе и карты в руки.

– Не нуждаюсь, – отрезала я.

– Брось, Рин, ты просто трусишь! – капитан пихнул меня кулаком в плечо, и я чуть не хлопнулась со стула. – Женщин не было, да? Ни одной, хоть плохонькой?

– Попрошу оставить мою личную жизнь в покое!

– На словах ты, получается, Колючка, а на деле…

Капитан задумался, подбирая слово.

– Демоны с вами, пойду! Пойду и возьму самую красивую, чтобы вы померли от зависти.

Капитан одобрительно кивнул.

– Вот! Узнаю моего Рина. Давай, повеселись, а потом доложишь мне об успехах в письменной форме.

Я вскочила, и стул свалился на пол. Капитан невозмутимо поедал бутерброд. Пора сбить с него спесь.

– Капитан, перед вашим кабинетом висит зеркало.

– Висит, – подтвердил капитан. – Мне на радость.

– А вы в курсе, что любой маг может увидеть через него, чем вы в кабинете заняты?

Капитан недоверчиво изогнул бровь.

– Докажи!

Я усмехнулась и повела его в свою спальню, где тоже висело зеркало, и как раз на общей с комнатой капитана стене. Мое заклинание ударило по блестящей поверхности, и на ней отразилась расхристанная кровать, комод, из которого свисали вперемежку чистые и грязные рубахи, зайтонский ковер с примятым ворсом и ночная ваза, к счастью, пустая.

Капитан охнул и заслонил собой зеркало.

– Не смотри! – замахал он руками. Я вернула зеркалу первоначальный вид. – Ты подглядывал за мной?

– Конечно. Только этим и занимаюсь в редкие часы досуга.

– Рин, я серьезно!

– И я серьезно.

Капитан снял зеркало и поволок его в чулан.

– Эй, стойте, а как я прихорашиваться буду?

– Перебьешься.

– Повесьте хотя бы на другую стену.

– Ну уж нет! Я тебя знаю, что-нибудь учудишь.

Раздосадованная, я метнула в камин сгусток огня, и потухшее полено вновь занялось. Ну ничего, в тазик с водой погляжу, если понадобится. После выноса зеркала мне стало ясно, что капитан что-то от меня скрывает. Разузнать – дело чести!

На вечеринке в клубе «Квадратный серп» собрались полицейские, курсанты и стражники, охранявшие подходы к городу. Пиво текло рекой, сбившиеся с ног подавальщики носили в зал гуся за гусем, от которых в мгновение ока оставались обглоданные кости. Лейтенант Галт с мрачным и неприступным видом сидел в углу, делая вид, что читает книгу. Капитан вместе со всеми горланил солдатскую песню, в которой женские груди, бедра и то, что между ними, упоминались в каждом куплете по сорок раз. Родериг набрался быстрее всех и пускал слюни в капустную закуску. Курсант Зибик и его лучший друг Ботой шушукались в углу и замышляли что-то коварное. Леди Эна, которую невесть каким ветром занесло в эту клоаку, сидела во главе стола и расточала медовые улыбки соседям. Очарованные ею полицейские стонали от восторга и требовали, чтобы она станцевала на столе. Я подумала, что она их сейчас осадит или раздаст пощечины, но вместо этого сирена скинула сапожки, забралась на стол и принялась изящно покачивать бедрами.

Разговоры прекратились. Курсант Шуп подавился гусем, а сержант Певир – брагой. На леди Эну смотрело десять дюжин влюбленных глаз. Нет, пожалуй, чуть меньше. Капитан в шутовской шапке, натянутой до носа, весело свистел и изображал страсть, но было видно, что он не всерьез – по крайней мере, мне хотелось в это верить. Галт продолжал читать книгу. Мастер Осторг, затащенный в клуб силой, изучал собственные пальцы, словно хотел убедиться, что ни один не сбежал.

Запах хвои заставил меня насторожиться. Леди Эна мелодично мурлыкала и сбрасывала босой ступней пустые бутылки, которые ей подставляли поклонники, Осорг, казалось, задремал. Его кулак сжался, и ножка стола с хрустом переломилась. Я прыгнула и подхватила падающую сирену на руки, но не удержала и мы рухнули на пол под крики толпы. Вслед нам покатились свечи, кружки и блюда с огрызками.

Я ударилась затылком так, что свет померк перед глазами. Сирена лежала на мне, невредимая и растерянная. К нам с разных сторон подбежали парни, леди Эну увели, а я осталась сидеть. Капитан Нотис склонился надо мной, его пальцы настойчиво ощупывали мой ноющий затылок.

– Рин, ты как?

Боль прошла, остался только звон в ушах и злость.

– В порядке. Я же говорил, что завалю первую красотку Узора. Свое слово сдержал.

– По-моему, это она тебя завалила, – улыбнулся капитан и поднял меня. – Давай выпьем за то, чтобы закрепить успех.

Уже пять кружек я добросовестно вылила под стол, в урну для мусора, памятуя о том, что случилось в Пожарках. Предстояло выливать шестую. Но сначала надо разобраться с одним махоньким вопросом. Я отделалась от капитана и присела рядом с Осоргом.

– Зачем? – спросила я.

Осорг отвернулся и скрипнул зубами.

– Можете молчать. Тогда я встану на останки стола и расскажу, из-за кого он рухнул.

– Ненавижу, – прошептал Осорг. – Ее, и тебя тоже.

– Не убедили. Ломать мебель – немного мелко, не находите?

– Ты щенок!..

– Щенок, но не глупец. Еще раз спрашиваю: зачем?

– Раз дважды задаешь один и тот же вопрос, значит, все-таки глупец. Говори, кому хочешь. Мне уже не важно.

Подавальщики унесли искалеченный стол и собрали разбитую посуду. Полицейские натягивали курки и шапки, готовясь отправиться в увеселительный дом «Цветник».