Ксения Горбунова - Леди бродяга

– Да почему же, почему так скоро? Ведь вы, то есть я, последняя из рода теперь. Кого опасаться-то?

Лицо графини потемнело. Она уселась на прежнее место и взяла чашку с остывшим чаем. Но дочка была не так проста; она подбежала к матери и встала на колени рядом. Их лица оказались на одном уровне. Канеша уставилась Брииде в глаза и спросила:

– Кого ты боишься?

– Я не боюсь, что ты, – графиня попыталась улыбнуться, – Никто не посмеет причинить нам вред… По крайней мере, в открытую.

– А в закрытую? – ее девочку отличала смекалка, но не достойный словарный запас.

– Герцог Эггенберг прислал мне письмо. Вчера к вечеру. Я из-за него всю ночь не могла глаз сомкнуть.

– Что за письмо?

– Он выражает сочувствие тяжелому положению, в котором мы оказались. Пишет, что матрилинейные браки – большая редкость, и достойные женихи на такое не согласятся… И предлагает выход, как он это назвал.

– Какой там к чертям выход?! – требовательно выкрикнула Канеша, теряя терпение.

– Он предложил выдать тебя за своего сына.

От изумления девушка отшатнулась. Наследник герцога славился статью, смелостью и красотой. Она медленно поднялась с пола и машинально подошла к зеркалу. Мать внимательно следила за ней. Значит, Канеша все-таки переживает из-за своего облика. А она-то волновалась, что в дочери нет ничего девичьего!

– Сынок Эггенберга завидных жених. На кой я ему сдалась? Да еще чтобы дети к нашей династии…

– В том и дело, милая, что нет, – Бриида подошла к дочери и встала рядом, положив руки ей на плечи, – Он предлагает замужество на обычных условиях. И речь не о старшем сыне, а о младшем…

Канеша круто развернулась и уставилась на мать. Лицо девушки исказилось злобой и пошло красными пятнами. К сожалению, гнев дочку не украшал: теперь ее при всем желании нельзя было назвать хорошенькой.

– Об этом недомерке?! Я слышала, что прислуга болтает: он не в себе, только и знает что книжки читать да лягушек собирать.

– Я в жизни его не видела, не могу ничего тебе сказать. Сплетням не стоит доверять полностью… Понятно, что предложение герцога – одна видимость приличия. На деле же это хорошо завуалированный ультиматум.

– Это как? – незнакомое слово заставило Канешу насторожиться.

– Если мы откажемся без веских оснований, последуют неприятности, – пояснила Бриида, невозмутимо оправляя тесемку на платье, – Эггенберги в дальнем родстве с Гросверами; при необходимости их управляющий в два счета состряпает претензию на наш титул и земли.

– А то, что я его не люблю, что жених – урод и что нас не интересует традиционный брак – это не веские основания?

– Нет, если речь идет о предложении от сюзерена. Формально он оказывает нам милость, – графиня удовлетворилась наконец отражением в зеркале и снова перевела взгляд на дочь, собираясь с духом для решающего удара, – Поэтому я ответила согласием рыцарю. Герцог получит вежливый отказ сегодня же.

Лицо Канеши играло всеми оттенками красного. Ноздри раздувались. Она стиснула кулаки, а потом очень тихо и медленно спросила:

– Стало быть, за меня уже все решено?

– Ты моя дочь, наследница и подданная. Я действовала в первую очередь в твоих интересах…

– Хрена с два! – заорала дочь, – Ты всегда делаешь только то, что нужно тебе! Ты не спрашивала, когда приняла этот титул и увезла меня из Борска, не спрашивала, когда решила сменить мне родовое имя!..

Глаза графини сверкнули. Всему есть предел.

– Сменить? Я вернула его тебе, и не без труда! Это был единственный возможный выход! Твой отец, мир его памяти, был прекрасным человеком, но совершенно не знатным. И какое будущее ждало тебя в Борске? Открыла бы пивную? Или вовсе начала бы шарить по карманам, как твои жуткие уличные друзья?

– И чем они были хуже здешних уродцев? У тебя полный двор приживал, которые жрут задарма, а за спиной обсуждают нас как породистых сук! Здесь у нас нет друзей, одни прихвостни да завистники! Вот это настоящая жизнь, по-твоему?! Да лучше пивную держать!

Что правда, то правда: замки знатных вельмож всегда полны прихлебателей. Помимо двух десятков слуг и четырнадцати человек гарнизона в Грос-ан-Роке обитало еще с полтора десятка мужчин и женщин невнятного назначения. Какие-то дальние родственники, чьи-то любовницы… Наверняка среди местных ребятишек, которых никто никогда не считал, полно бастардов покойных кузенов. Словом, компания не самая приятная.

– Я скорее предпочту кормить полный двор приживал, чем оказаться на месте одного из них! – побледневшая графиня сжала кулачки, – И хватит! Я полжизни боролась за кусок хлеба. Я пережила бедность и унижения при герцогском дворе, пережила смерть мужа, пережила нужду во вдовстве… Это проклятое графство свалилось как снег на голову, и, черт побери, я выдержу! Так уж сложилось, что судьба рода Гроссверов теперь в моих руках, и раз нужен наследник – я добуду этого мальчишку хоть из-под земли!

– Удачи: лопата в сарае! А у меня между ног даже не ищи!

Канеша вылетела из комнаты, с грохотом захлопнув дверь. Бриида рухнула в кресло и сжала ладонями виски. Голова болела пуще прежнего.

Канеша решила, что будет жить в самой высокой башне, едва увидев замок. Раньше единственную комнату под крышей занимал придворный маг, но он безропотно перебрался в противоположное крыло Грос-ан-Рока. Это место никогда не служило жильем для господ. До парадного входа отсюда было далеко, зато имелся отдельный выход – на задний двор. Им девушка регулярно пользовалась.

Канеша сбежала по ступенькам на первый этаж замка и пошла по бесконечному коридору. Дыхание сбилось, в глазах саднило, но она не давала волю чувствам. Стиснув зубы, прошла мимо кучки придворных, которые увлеченно что-то обсуждали за карточным столом в крошечной гостиной. Когда требуется, молодая леди тоже умеет держать себя в руках… Девушка взлетела по винтовой лестнице, хлопнула дверью и оказалась в своем убежище. Комната в форме начатого сырного круга давно успела привыкнуть к девичьим слезам.

Она ревела, сидя на полу. Потом всхлипывала, распластавшись на кровати. Затем глотала слезы, уставившись в окно. После – ополоснула лицо водой из кувшина на ночном столике и впустила служанку, которая принесла второй завтрак. Закрыв дверь за девкой, молодая леди упала в кресло, сделала глоток какао, надкусила булочку – и снова дала волю слезам.

Замуж Канеше хотелось, как и любой девушке. Но не сейчас и не так вот сразу. Она, конечно, не на острове выросла и знала, как заключают браки между людьми. Любовь далеко не всегда в приоритете при выборе жениха, тем более для знатных особ, к которым она теперь хочешь-не хочешь, а относится. Тут правят бал расчет, устаревшие (по ее мнению) понятия о родовой чести и престиже, но никак не чувства. Редкая дворянка может рассчитывать на счастливое замужество. А уж если речь идет о продолжении угасающего рода…