Александр Протасов - Сны души. Сказания душ. Книга первая

Среднестатистический уровень выживания в подобной тюрьме колебался от пары минут до пары недель. Всё зависело от того, что ты умеешь делать, насколько ты силён и насколько зверская у тебя душа. Самый длинный период пребывания гарантировал счастливчику быструю и не мучительную смерть, в том случае если он решит сдать свои полномочия.

Именно об этом сейчас и думал, сидевший в тёмном углу, мужчина огромных размеров. Это был богатырь с абсолютно белым цветом кожи, ростом 198 сантиметров, и весом 165 килограммов, со слегка заросшей, а некогда абсолютно лысой головой и огромным количеством шрамов по всему телу. На правом плече у него красовалась татуировка – огромной волчьей морды, на фоне немецкой свастики. Его звали Вервольф.

Судьба готовила этому человеку прекрасное будущее. Он родился в семье военных. Отец – доблестный генерал, прошедший путь от сына полка в Отечественную войну до звания командующего Воздушно-десантных войск. Мать – эмигрантка из Германии, майор медицинской службы, потерявшая всех своих близких ещё в младенчестве. Её тётка, прихватив девочку с собой, эмигрировала в СССР ещё до начала войны.

Родители Вервольфа познакомились случайно оказавшись в одном вагоне, который вёз их в одну и ту же воинскую часть. Их любовь была подобна вспышке сверхновой звезды – моментальной и сильной. Любовь с первого взгляда. Они не стеснялись её и вскоре создали семью.

И хотя семья очень часто переезжала, мальчик получил прекрасное образование, закончил с отличием Высшее военное училище. Но на этом всё и закончилось. Провидение отвернулось от него и его судьба уже ему не принадлежала. Его, как молодого и подающего надежды офицера, отправили в Афганистан. Именно там, на той забытой Богом высоте, он и потерял последнюю, а может, и первую веру в справедливость, честь, доблесть, в ту идею, за которую его отправили сражаться его командиры. Там же он потерял и весь свой взвод, и был подобран смертельно раненым почти без признаков жизни. Всех остальных, кто был ещё жив, моджахеды перерезали, а с ним даже возиться не стали. Он провёл в госпитале полгода, пока его раны не зажили, затем ещё шесть лет в психиатрической клинике. Его лечили от так называемого «афганского синдрома». По ночам он вскакивал от звуков выстрелов, разрывов снарядов, которые слышал только он, начинал ползать по полу, ища свой автомат, кричал, ругался. Ему всё время казалось, что душманы рядом, что они наступают, атакуют его позицию. Он стреляет по ним, но не может попасть, хотя они уже совсем близко от него. Он слышал вопли и стоны своих умирающих товарищей, своих подчинённых, и от этого ему становилось ещё хуже, а именно от той беспомощности, которую он испытывал в момент их гибели. Эти кошмары посещали его каждый день, он сошёл с ума, и что самое странное, он знал об этом. Он мог целыми часами рассказывать об этих ужасах самому себе или тем, кто к нему приходил, сидя на корточках в своей одиночной камере. Психоз просто убивал его. Родители, навещавшие его поначалу каждую неделю, просто перестали приходить. Он не узнавал их, начинал кидаться на стены, бил себя по щекам, кричал на них, чтобы они убирались в свой кишлак, он принимал их за «духов», так же как и всех остальных. Врачи разводили руками, отказывались с ним работать. Да и работа с таким огромных размеров мужчиной требовала очень серьёзных мер предосторожности, сил и терпения. Так продолжалось два года…

И вдруг, как будто по волшебству, в нём начали происходить какие-то странные перемены. В клинике ходили слухи, будто сам Бог приложил усилия к выздоровлению этой потерявшейся души. Пациент номер 00111 неимоверно быстро шёл на поправку, он перестал кричать по ночам, у него прекратились истерики и пропали признаки психоза. Одним словом, говоря на врачебном негласном языке, наступило полное выздоровление. А остальные называли это чудом. Человеку, который совсем недавно считался неизлечимо больным, было уже просто наплевать, что о нём говорят и что думают. После той роковой ночи, ничем не отличимой от тех сотен ночей, проведённых им в стенах этого заведения, когда он увидел во сне «его», которого так боялся. Он увидел сон, не такой как все остальные, и голос, которого никогда раньше не слышал, сказал ему что он должен делать. Он был как будто в трансе, не мог даже пошевелиться, ему как будто выжгли в мозгу информацию. И с этого момента всё прошло, прошлое исчезло, как дурной сон, остались только слова.

Через год, после огромного количества проверок и комиссий, врачи его отпустили, признав его абсолютно здоровым и вполне вменяемым. Выйдя на свободу, он не вернулся к родным, а уехал в другой город. Зачем он это сделал, он и сам не понимал. Но что-то подсказывало ему, что он поступает верно. Он устроился на работу сторожем на кладбище и завёл себе сначала одного, а потом ещё несколько бойцовых псов. В один из пасмурных дождливых вечеров он, прячась от дождя, заскочил в один неприметный бар. Там за кружкой пива он и познакомился с ней, с прелестной, очаровательной брюнеткой. Они долго болтали ни о чём, а затем просто переспали в номере какой-то гостиницы. С тех пор они как будто приросли друг к другу. Именно она привела его в закрытый клуб, где собирались последователи учений правителя "Третьего Рейха". Узнав об их взглядах на мир, он полностью разделил их со своей возлюбленной. Она не осуждала за его работу, а он не запрещал ей изучать «Майн Кампф». Особенно пришлась по душе парочке возлюбленных «голубков» наука об оккультизме и оккультных экспериментах, которыми занимались в своё время нацисты. Они с жадностью изучали книги об оккультных науках немецких учёных-алхимиков, а так же труды Во́льфрама Зи́верса, руководителя одной из самых известных в мире секретных структур Германии Ананербе – Немецкого общества по изучению древней германской истории и наследия предков. Парочка была в восторге от подобной литературы и всячески поддерживала друг друга в этом. Тем более, что здоровяк считал себя истинным арийцем по материнской линии. И всё бы было прекрасно у этого идеального союза, если бы в один из дней им срочно не потребовались деньги.

На память пришли недавние похороны какого-то богатого горожанина и, не говоря друг другу ни слова, поняв всё с одного только взгляда, влюблённые помчались к домику сторожа. Долго возиться не пришлось, лопаты отыскались быстро. Они направились к могиле, о которой говорили. Уже была поздняя осень, темнело рано, поэтому их фигуры укрытые ночными тенями, даже при желании никто не смог бы рассмотреть. А если кто что и подумал, так, скорее всего, что копатели роют очередную могилу для какого-то бедняги.

Найдя нужную могилу, они очень аккуратно, стараясь не испортить внешнего вида памятника и ограждений, раскопали её и достали гроб. Вскрыв его, они, не побрезговав, сняли с покойника все украшения и одежду. Затем аккуратно закопали могилу, и замели за собой все следы. Вот так началась история чёрного воровства. Теперь уже домик сторожа не был просто местом, откуда велось наблюдение за кладбищем, и куда порой заходили погреться копатели. Это был пункт по сбору информации. Он узнавал у мужиков, так, ради интереса, за стаканом водки, кого хоронят. А ночью, если дело того стоило, они раскапывали могилы и проводили над свежими покойниками только им одним понятные ритуалы, о которых они читали в книгах. Со стороны они могли показаться дикими зверьми, рвущими на куски добычу. Останки тел они скармливали своим псам, а точнее самые лакомые кусочки, остальное зарывали обратно в землю. Одежду и драгоценности, снятые с покойников, они продавали в соседнем городе в комиссионном магазине. Несколько раз Адский ритуал посетили члены их клуба. Отчего были в неописуемом восторге, в частности, от зверского расчленения трупа какого-то старого еврея. Они по достоинству оценили дела своих воспитанников. Наколки на теле говорили об этом лучше всяких слов. Они получили и свои негласные имена. Его звали теперь Werewolf – Вервольф(оборотень), её Фау Wölfin – Волчица. С этой поры они были истинными членами клуба и пользовались в нём немалым уважением.