Владимир Бывакин - Призрак янтарной комнаты

– Ваше королевское величество, если Вы мне прикажете, я завтра же подготовлю предварительные расчёты затрат. Но это не самое важное. Главное- Ваша гениальная идея об использовании янтаря. Дальше мы можем варьировать. Мы можем сделать только янтарный пол, а стены драпировать и украсить картинами. Можем сделать так, как я только что описал – полностью янтарную отделку. А можем сделать янтарную отделку стен в сочетании с полом, набранным из разных пород древесины. Это вообще будет великолепно. В конце концов, мы можем сначала сделать янтарный кабинет. Потом постепенно увеличить количество панелей и всё перенести в большее помещение. Это будет чудо, – поспешно заговорил Адриас, словно боясь, что король остановит его на полуслове, и он не успеет сказать самое важное.

Фридрих действительно остановил его словами – Хорошо. Ступай. Завтра я хочу видеть все расчёты.

Адриас склонился в почтительном поклоне и вышел.

Несмотря на то, что король его так и не дослушал, в душе он ликовал.

Теперь он на девяносто процентов был уверен в победе, но, в то же время, он ни на минуту не забывал, что ему, всё же, придётся заниматься работами с янтарём.

– Король будет непременно строить янтарный зал или хотя бы кабинет. Значит, мне нужно быть готовым начинать работу. Следовательно, пора подумать о том, кто будет этим заниматься. В первую очередь это, конечно, Эозандер. Понятно, что такая отделка обойдётся в копеечку и, возможно, всё-таки удастся отговорить Фридриха от безумной идеи с полом, но если он всё же не отступится от своей блажи, то заниматься этим будет Эозандер. Во вторую очередь нужно выяснить, кто автор этих замечательных шахмат и привлечь его, – рассуждал Адриас, удаляясь от короля.

Взвесив все за и против, Фридрих I решил начать строительство янтарного зала.

Приняв во внимание все доводы Шлютера, он отказался от мысли о создании янтарного пола и загорелся желанием иметь зал таким, как ему описал его Шлютер.

Адриас ликовал. Всё вышло так, как он рассчитывал. Нужно было только набрать мастеров и заняться делом. Особенно его радовало то, что он мог смело задвинуть Эозандера на второй план.

– Никто не заподозрит никаких козней с моей стороны, ведь, скажем, Мартин Грюнберг или Кристиан Эльтестер тоже неплохие архитекторы и их можно будет поставить на одну ступень с Эозандером. Мастера же, изготовившего шахматы, понравившиеся Фридриху, можно приблизить к себе. Это тоже будет выглядеть естественно, – рассуждал он, обдумывая свои дальнейшие действия.

Наведя справки, Шлютер выяснил, что шахматы для короля привезены из портового города Гданьска и изготовил их умелец с немецким именем и французской фамилией – Готфрид Туссо.

Готфрид Туссо принадлежал к числу умельцев, которые для своей работы использовали добываемый на берегах Балтийского моря янтарь. Эти замечательные мастера прибалтийских стран изготавливали из него мундштуки, ожерелья, броши, а так же фигурки разнообразных зверей.

Готфрид Туссо был одним из лучших мастеров своего дела. Иногда, увлёкшись, он мог часами сидеть в своей маленькой тёмной мастерской, подбирая, подгоняя и полируя кусочки янтаря, чтобы обклеить ими очередную шкатулку.

Любое своё, даже самое маленькое изделие, Готфрид создавал, вкладывая в него всю свою душу. Любимым же занятием для него было изготовление шахмат. Фигурки, сделанные его руками, были настолько изящными, что, закончив работу и выставив два шахматных войска на линиях своих рубежей, Готфрид мог часами просиживать, любуясь своим творением.

Случалось, что он так увлекался работой, что возвращался к реальности лишь тогда, когда под рукой не оказывалось не единого подходящего кусочка янтаря. Тогда для мастера наступали чёрные дни. Он не мог дождаться, когда снова продолжит своё любимое дело и с тоской смотрел на небо, ожидая непогоду. Человеку, наблюдающему за ним в такие минуты со стороны, казалось, что это злой колдун призывает тёмные силы обрушить на землю свой гнев, принести разрушения и страдания.

Возможно, поэтому многие рыбаки и их близкие недолюбливали и боялись Готфрида. Да и вряд ли могло быть иначе. Ведь зачастую, когда они смотрели на море с опаской и тревогой, Готфрид, как на капитанском мостике стоял на своём любимом месте, на обрывистом берегу возле старой, искривлённой ветрами сосны и с благодарной улыбкой всматривался вдаль. Причём, чем больше переживали другие, тем сильнее радовался он.

Не раз случалось, что в то время, когда кто-то оплакивал своих близких, погибших во время шторма, Готфрид ликовал, не сдерживая порывов своей радости.

Лишь немногие понимали мастера, зная, что всё его существование зависит от того, что даёт ему море. После шторма он мог пополнить свои запасы янтаря таким количеством, какое не всегда можно было собрать и за год.

В этот раз произошёл именно такой случай.

Готфрид работал над очередным набором шахмат. Как всегда, дав волю своей фантазии, так как не любил, чтобы в разных наборах фигурки повторялись, Готфрид увлёкся и не заметил, что израсходовал последний янтарь из своего запаса. Когда, собираясь делать чёрного коня, он открыл коробку, из которой брал материал для работы и обнаружил, что она пуста, Готфрид с досадой поморщился. Нехорошее предчувствие защемило в груди. Он резко поднялся и кинулся проверять все коробки, банки, шкатулки, в которых хранил янтарь. К его разочарованию, ни в одной из них не оказалось ни одного кусочка, который годился бы для работы.

В такой ситуации он не был уже несколько лет. С того самого момента, как ему удалось запастись янтарём после сильнейшего шторма, вынесшего на берег, вместе с разным мусором, большое количество застывшей смолы разных тонов и оттенков. Там были и мелкие кусочки, и куски больше куриного яйца и, даже, целые глыбы янтаря. Готфриду, оказавшемуся на берегу в числе первых, удалось изрядно поживиться.

Впоследствии он пополнял свои запасы при любом удобном случае, покупая янтарь у рыбаков, местных мальчишек или находя сам.

Тогда ему казалось, что запасы рабочего материала у него неисчерпаемые, тем более, что после каждого шторма он пополнял их значительно больше, чем покупал у рыбаков и мальчишек.

Свыкшись с мыслью, что янтарь есть всегда, Готфрид перестал его покупать.

– Какой смысл тратить деньги, если море само мне выбросит свои запасы бесплатно, – думал он.

Однако жизнь проучила зазнавшегося мастера.

После очередного шторма он не смог подняться и выйти на берег из-за высокой температуры.

Сначала Готфрид огорчился, но, проверив свои запасы, снова успокоился.

Однако это было тогда. Теперь же было иначе. Экстренная ревизия показала совсем другое.