Сергей Серванкос - Необычная фантастика. Повести

– Что за хрень? Да у вас тут, как в раю, может я уже на небесах, а ты маленький ангел? – заговорил я с оленёнком, гладя его бархатную шею.

Сзади в мои ноги ткнулось что-то мягкое и шерстяное. Я повернулся и обомлел, прямо возле моих ног сидел маленький львёнок и озорно смотрел в мои глаза, потом он вскочил, как котёнок, задрал хвост и прыгнул на мою ногу. Малышу, явно, хотелось поиграть. Я наклонился и стал гладить увесистую киску.

– Бежал бы ты к своей мамке, а то ненароком придёт за тобой.

Только я это проговорил, как увидел лежащую метрах в двадцати от нас львицу с ещё одним львёнком.

– А вот и мама, – прошептал я и убрал руку с мохнатой спины львёнка.

– Не бойся! – сказал голос.

Легко сказать «не бойся», когда в нескольких шагах от тебя лежит живой лев, но что это: буйволы и антилопы её не бояться, вон та, чуть на нос львице не наступает. Видно, что тут у них полная идиллия, я вспомнил бегемота возле зеркального камня, потом ночного питона на дереве, теперь лев с антилопами на одной поляне. Где я? В раю? С чего это вдруг? Нет, я сплю, всё это длинный сон, поэтому надо не заморачиваться вопросами, а просто наслаждаться происходящим, пока он опять в кошмар не обратился.

Осмотрев поляну, я вернулся на дорогу и пошёл дальше. За очередным поворотом я увидел то, что очень хотел увидеть и в тоже время, чего больше всего боялся. Это был дом, большой, красивый дом, в два этажа, с замысловатыми башенками и ажурными балконами. Он напоминал маленький замок из сказки про добрых фей.

Кто здесь живёт? Этот вопрос волновал меня. С одной стороны, очень хотелось побыстрее встретиться с людьми, а с другой, не хотелось опять попасть в клетку и стать подопытным кроликом очередного маньяка.

Я осторожно пробрался поближе и, спрятавшись в густых зарослях, решил понаблюдать за жилищем. Просидев более получаса, так ничего и не увидев подозрительного, я решил послушаться моего невидимого попутчика, который уже не первый раз говорит:

– Иди смело внутрь!

Я осторожно вышел из кустов и, озираясь по сторонам, стал, крадучись, пробираться к дому. Через пару минут я уже стоял возле двери, постучал, никто не ответил. Открыв дверь, вошёл внутрь.

Передо мной была просторная комната, красиво меблированная, широкая лестница справа вела на второй этаж, впереди стеклянная дверь, слева от неё, широкое окно почти во всю стену. В комнате было очень светло и просторно. Я громко крикнул на ломаном английском:

– Привет! Есть здесь кто?

Дом ответил тишиной. Я прошёл на середину комнаты и крикнул ещё раз чуть громче. Опять никто не ответил, видимо, хозяев не было. Я стал осматривать дом. В прихожей, кроме лестницы наверх и двери, которую видно от входа, было ещё две двери: одна была под лестницей и вела в подвал, другая слева от входа – на кухню.

Мебель сливалась с домом в единое целое. У хозяев был отменный вкус, каждый предмет стоял на своём месте, казалось, что я нахожусь в образцово-показательном музее по благоустройству квартир.

Удивило отсутствие электроприборов, но когда я заглянул в тёмный подвал, там сразу зажёгся яркий свет, исходивший, как мне показалось, от белоснежного потолка. Светился весь потолок равномерным, ярким свечением. Он вспыхнул так неожиданно, что я невольно зажмурился, когда открыл глаза, мне показалось, что за высоким шкафом в глубине подвала мелькнула тень, напоминающая силуэт человека. Я испугался, но взяв себя в руки, ещё раз крикнул:

– Привет! Есть здесь кто?

В ответ опять тишина, я успокоился, но в подвал решил не ходить. Закрыв в него дверь, стал подниматься на второй этаж по широкой лестнице с витиеватыми перилами.

На втором этаже было несколько спален, два туалета с ванными комнатами и кабинет с письменным столом и странными панелями в разноцветных знаках на маленьких прямоугольниках, напоминающих кнопки в лифте.

Осмотрев дом, я вышел на просторный балкон в одной из спален и присел в стоящее на нём кресло. Эта часть дома выходила на противоположную от входа сторону. Передо мной открылся великолепный вид. Дом стоял на холме, поэтому можно было хорошо осмотреть окрестности.

Далеко на горизонте синели горы, всё пространство до них было устлано изумрудным ковром зелени, пестрящей всполохами жёлтых, оранжевых, красных, синих и других красок. Посередине этой прекрасной картины, извиваясь голубой лентой, тянулась река, которая огибала холм с левой стороны.

Что это? На песчаном берегу реки, прямо возле дома, метрах в ста от меня, лежали мужчина и женщина, видимо, загорали или спали. Я насторожился, вскочил с кресла и спрятался за ажурную решётку балкона. Через неё мне можно было хорошо рассмотреть лежащих на песке, а самому остаться незамеченным.

Мужчина был крепкого телосложения, с очень смуглой кожей, светловолосый. Женщина: хрупкая, тёмноволосая, в её точёной фигуре, казалось, не было изъянов, впрочем, как и в фигуре мужчины.

Вот здоровяк поднялся и побежал к воде, подняв тучу брызг, он плюхнулся в воду и поплыл на спине, громко крикнув:

– Гарно то як, мать твою!

Этот голос и говор нельзя было спутать ни с кем.

– Стёпа! Сидорчук! – заорал я, встав в полный рост и размахивая руками.

Через пару минут я уже стоял на берегу перед Зиной, которая в изумлении смотрела на меня, не веря своим глазам. Впрочем, я тоже был поражён ожившей молоденькой девчонкой с фотографий из Зининых альбомов двадцатилетней давности.

– Серёжа! – наконец, сбросив оцепенение, закричала она и бросилась мне на шею.

– Здоровеньки булы! – подошёл мокрый и, сияющий богатырской мощью и молодецкой удалью, боцман.

Мы обнялись с ним. Я с удивлением посмотрел на его белобрысую шевелюру и, улыбаясь, спросил:

– Слушай, когда ты успел волосы отрастить, или ты гримировался под лысого всё время?

– Це, зэркало мэнэ так размалювало. Я таким рокив в двадцать був, а писля службы на атомной пидлодци вси мои волосся гикнулыся.

Ещё через полчаса мы уже сидели в доме на, увитой виноградом, веранде и ели суп, который приготовила Зина. Она была в красивом бирюзовом платьице, боцман сидел напротив меня в шортах лимонного цвета, рубашку он одевать не стал.

– А где вы так приоделись?

– Здесь есть чудесный гардероб, пойдём и тебя оденем, – игриво сказала Зина, потянув меня за руку.

– Нет. Давайте сначала поедим, а то от голода уже в глазах мутнеет.

Мы стали есть. Боцман и Зина наперебой рассказывали, как они оказались здесь. Многое было похоже на то, что я сам испытал. Где мы и что это такое вокруг, мы не понимали и не знали, но то, что мы живы, здоровы и молоды – это было очевидным. Как это случилось, для нас оставалось загадкой.