Глеб Голубев - Голос в ночи

— Вы ловкий человек, доктор. Жаль, что вы не можете помочь моей тете.

— Да, вот именно, вернемся к нашей тете, — усмехнулся он. — Я должен посмотреть ее. Вполне возможно, у нее обычное психическое расстройство. Тогда мы поищем более опытного специалиста, раз вы мне не доверяете.

— Но она давно ничем не болела. За последний год, насколько я помню, обращалась к врачам только дважды, и то по пустякам, — к дантисту да к глазнику. Доктор Ренар считает, что у тети прекрасное здоровье для ее возраста.

— Кто такой этот доктор Ренар?

— Местный врач, живет рядом с нами. Он не профессор, но мы ему верим. Он очень опытный, все в округе его уважают. Тетя признает только его. Он ухаживал до последних дней и за дядей Францем, ее покойным мужем. Доктор Ренар каждый день бывает у нас, завтракает, обедает с нами и давно уже стал как бы членом нашей семьи.

— А что случилось с вашим дядей?

— У него обнаружили рак желудка. Мы, конечно, скрывали, но он догадывался. Переписывался со всякими врачевателями — знаете, сейчас это модно: хиропрактика, радиэстезия...

— Знаю, — кивнул Жакоб.

— Он стал очень религиозным, жертвовал большие суммы различным организациям. Тетя сердилась, отговаривала его. А теперь сама... Она уверяет, будто «небесный голос» сказал ей, что наказывает ее за неверие и за насмешки над дядей Францем.

— Вот как? Значит, «глас небесный» даже знаком с вашим покойным дядюшкой? Подозрительная осведомленность в ваших семейных делах.

Жакоб задумался, уставившись в свою тарелку, потом поднял голову, посмотрел на меня каким-то отсутствующим взглядом и спросил:

— В чем же заключаются галлюцинации у вашей тети, расскажите подробнее.

— Началось все с того, что она стала слышать по ночам какой-то голос, я же вам говорила.

— Давно?

— Месяца три назад, в конце зимы.

— И что он ей внушает?

— Требует, чтобы покаялась в грехах, одумалась, переменила свою жизнь и посвятила остаток ее богу. Потом он начал всячески нахваливать секту «Внимающих голосам космического пламени» и потребовал, чтобы тетя им помогла. Она уже дважды переводила в Берн довольно крупные суммы, и каждый раз голос ее хвалил за это.

— Откуда она узнала адрес, по которому переводила деньги? От покойного мужа? Он имел какие-нибудь дела с этой сектой?

— Нет, по-моему, никогда.

— Откуда же ваша тетя узнала их адрес?

— Голос назвал. Проснувшись утром, она его прекрасно помнила, хотя вообще-то память у нее не очень хорошая на цифры и адреса.

— Любопытно, — пробормотал Жакоб. — Очень любопытно. А сама она посещала сборища этой секты? Встречалась с кем-нибудь из них?

— Ни разу.

— Почему?

Пожав плечами, я неуверенно ответила:

— Просто у нее не возникало такого желания.

— Странно... А как ей слышится этот голос — звучит внутри головы или доносится откуда-то извне? Это важно.

— Я подробно ее не расспрашивала... По-моему, она просто слышит его, и все. Как мой голос.

Доктор Жакоб недовольно хмыкнул, потом спросил:

— На головные боли она не жалуется?

— Нет.

— Не говорит, будто у нее такое чувство, что ее голову словно распирает изнутри?

— Нет.

— И на бессонницу не жалуется?

— Нет, она спит крепче меня.

— А других галлюцинаций у нее не бывает, кроме «небесного голоса»?

— Вы знаете, последнее время с ней стало твориться что-то странное. Однажды она вдруг якобы увидела в саду цыгана с ручным медведем, хотя никого там не было. Мы с доктором Ренаром тут же уложили ее в постель, и она быстро успокоилась. А на прошлой неделе ей показалось, что в сад забежал волк и прячется в кустах. Она умоляла нашего садовника застрелить его. Мы обшарили все кусты, но никакого волка не нашли. Все ей пригрезилось.

— Может, эти галлюцинации ей тоже внушает голос?

— Не знаю, она ничего не говорила.

— Это может быть и болезнь, — в глубокой задумчивости, забавно наморщив лоб, пробормотал доктор Жакоб. — Но в этом безумии есть явная система. Я сильно подозреваю, что ваша любимая тетя стала жертвой ловких мошенников.

— Как? — испугалась я.

— Вот это-то нам и предстоит узнать. Уж больно подозрительны «небесные голоса», дающие совершенно конкретные и весьма земные приказания. Ваша тетка богата?

— По-моему, да, хотя я никогда не интересовалась особенно... Дядя оставил ей значительное наследство, он был богат, удачливо играл на бирже, пока не заболел.

— Вы ее единственная наследница?

— Послушайте! — вспыхнула я.

— Не обижайтесь, я вовсе не хочу вас уличать в каких-то корыстных замыслах.

— Я неплохо зарабатываю и вполне могу обеспечить тете спокойную старость, если она пожелает раздарить все свои деньги. Показать вам чековую книжку?

— Не надо. Я вполне верю, что вы искренне любите свою тетю и хотите ей добра. А какая у вас профессия, если не секрет?

— Художница.

— То-то я никак не мог догадаться, хотя у нас в Швейцарии перед женщинами не слишком велик выбор жизненных путей. Как говорят англичане: «Если у тебя слишком много способностей, не отчаивайся: ты еще можешь стать вольным художником...»

— Что еще вас интересует? — перебила его я.

— Мне надо знать, есть ли кто-нибудь на свете, кому было бы выгодно, чтобы деньги тети перешли в руки каких-то жуликов.

— Не знаю и не хочу обсуждать эти вопросы, — резко ответила я. — Одно могу сказать совершенно твердо и определенно: никого из членов этой секты тетя не знает, ни разу даже в глаза не видала, так что сразу упрекать людей, которых вы совершенно не знаете, в преступных намерениях — это, мне кажется, бесчестно.

— Странно, что она и не пытается с ними познакомиться, — пробормотал он, не слушая меня. — Похоже, они готовят себе алиби.

— Вы так об этом говорите, словно уже уличили их в чем-то.

— А вы верите, будто ваша тетя в самом деле слышит некий божественный голос свыше? Почему же «глас небесный» советует давать деньги именно этой секте, а не какой-нибудь иной? Почему небеса так благоволят к ней? Почему сделали эту секту своей божественной избранницей и хотят ее щедро наградить за счет вашей тети? Согласитесь, вопросов возникает немало, и в них очень любопытно разобраться. Я материалист, медик, психолог, в «небесные голоса» и божественные откровения не верю, поэтому первым делом задаю вопрос древнеримских юристов: «Cui prodest?» — «Кому выгодно?» Вам — явно нет. Доктору Ренару? Вряд ли он связан с этой сектой...

— Послушайте! — опять гневно перебила я его.

— Я просто логически рассуждаю, — пожал он плечами и, заботливо подлив мне горячего кофе, добавил: — А что касается ловкости шарлатанов, то, верьте мне, я их повидал куда больше вашего.

Он сказал это с такой горечью, что я сразу почувствовала: видно, доктору Жакобу тоже досталось от них. Но расспрашивать его не решилась, а он между тем продолжал с забавной гордостью: