Виталий Мельников - Искатель. 1985. Выпуск №4

«Может, тоже еще сидят в лесу?» — думала Пат, не сводя настороженных глаз с дороги.

Туман постепенно рассеивался, и, словно на фотобумаге, опущенной в проявитель, все отчетливее проступал знакомый пейзаж: луга, холмы, дорога и небо, рябое от комковатых облаков, напоминающее только-только вспаханное поле.

И вдруг издалека донесся еле слышный рокот.

— Едут! — шепнула она подруге, вслушиваясь в эти, не по-доброму рокочущие звуки, мало-помалу перерастающие в грохот. Грохот, приближался с каждой секундой.

Вскоре показались тягачи. Подобно гусеницам, спускались они с покатого холма — неуклюжие, но мощные тягачи, тащившие платформы с ракетами.

Обогнав тягачи, вперед вырвался тупоносый шустрый вездеходик, похожий на майского жука. Проскочив мимо кустарника, в котором затаились Пат и ее подруги, вездеход остановился неподалеку — у развилки дорог. Из него вышел поджарый мужчина в куртке цвета хаки и форменной фуражке с высокой тульей. Подняв руку к глазам, посмотрел на часы.

Пат не отрывала глаз от американца, который, привалившись плечом к капоту вездехода, смотрел на приближающуюся колонну. Его худое, длинное лицо было неподвижно.

А передний тягач был уже возле опушки рощи. Американец что-то крикнул, но крик его потонул в надвигающемся лязге металла.

«Сейчас поравняются с кустарником, — подумала Пат, — и тогда…»

Но «тогда» наступило раньше, чем предполагала Пат Как во времена Робин Гуда, разнеслись пронзительные, резкие звуки охотничьего рога. Пат знала — это сигнал к действию.

— Вперед! — подхватила она под руку Кети. Подруги выбежали на дорогу. И не только они одни. Минуту спустя рев машин заглушили женские голоса. Женщины с песнями и протестующими возгласами выскакивали на дорогу и ложились на мокрый от ночного тумана бетон. Вскоре дорога была покрыта, к? к непреодолимым заслоном, ковром из живых человеческих тел.

Что оставалось делать водителю передового тягача? Он сбросил газ и нажал на тормоз. Вслед за первым остановилась и вся колонна.

Операция была осуществлена до того быстро, что американский офицер в первый момент растерялся. Оторопело глядел он то на остановившиеся тягачи, то на женщин, решительно бросающихся на дорогу. Потом словно обезумел: вне себя бросился вдоль бровки дороги к передовому тягачу, замершему в отдалении, попутно пиная ногами женщин, пытавшихся удержать его, цепляясь за башмаки

Вот офицер поравнялся с Пат.

— Стойте! — крикнула ему девушка, поднимаясь с бетонки. Вцепившись в рукав его куртки, она попыталась задержать американца. — Зачем вы приехали сюда? Нам не нужны ваши ракеты! Давайте спокойно поговорим, а потом вы расскажете своим командирам, своей жене и детям, что думают англичане о ваших «томагавках»…

— Отвяжись, ведьма! — прошипел ей в лицо офицер и локтем ткнул в живот, вырывая руку.

И тут же американец резко передернулся, будто от ожога. В нескольких шагах от него стоял человек с кинокамерой.

— Одумайтесь! Вы же человек! — закричал офицеру Сгив Уиндем, не отрывая глаза от объектива.

Вместо ответа он наотмашь ударил Стива кулаком по лицу…

Идея создать этим летом в Соунси Международный молодежный трудовой лагерь принадлежала Карен Коллинз — дочери секретаря национальной организации «Квакеры за мир». Злые на язык газетчики долго судачили, с какой это стати община квакеров, отвергающих церковь как таковую, вдруг решила помочь заштатному протестантскому приходу. Но причина была проста: в Соунси, неподалеку от церкви, находился приют для сирот английских горняков, погибших во время обвалов, пожаров под землей или по какой-либо другой причине оставшихся без, родительской опеки.

Приют по давней договоренности с местным пастором, преподобным отцом Джозефом, использовал церковную землю в качестве подсобного хозяйства. Воспитанники приюта выращивали зелень и овощи, разводили птицу и имели даже небольшое стадо баранов. В последние годы правительство несколько раз подряд урезало ассигнования на социальные нужды, и приюту хронически не хватало денег не только для поддержания подсобного хозяйства, но и для ремонта жилых помещений. После очередного, самого крупного сокращения руководители приюта были вынуждены обратиться за помощью к благотворительным организациям, в том числе и к квакерам.

Услышав об этом от отца, Карен, побывавшая годом раньше в трудовом лагере во Франции, предложила оказать приюту помощь. Она разослала молодежным организациям своей и других стран приглашение прислать добровольцев для работы в международном трудовом лагере в Соунси. Дорогу до места работы и обратно оплачивают сами добровольцы, а все остальные расходы берут на себя организаторы лагеря.

В свои девятнадцать лет Карен еще ни разу не бралась за столь сложное и ответственное дело. Отец, пообещав поддержку со стороны своей организации, пока ограничивался лишь советами. Это было в его правилах.

После первых попыток найти средства для лагеря у Карен стали опускаться руки. Она начала уже сомневаться, удастся ли собрать хотя бы небольшую сумму, необходимую, чтобы купить палатки и продукты для добровольцев. В официальных учреждениях ей вежливо, но весьма недвусмысленно давали понять, что не одобряют подобной самодеятельности. В профсоюзе горняков никто из руководителей даже не принял ее. И когда она, готовая расплакаться, стояла у окна в коридоре, к ней подоила какая-то женщина в наглухо застегнутой черной кофте. Узнав у Карен, чем она так расстроена, женщина подвела ее к коренастому сероглазому парню в бежевой водолазке и затертых брюках.

— Джек, по-моему, девчонка говорит дело, — представила она Карен.

Тот, кого звали Джеком, внимательно выслушал ее рассказ.

— Что же, мы поможем транспортом, палатками и инструментом. Но на пропитание будете зарабатывать себе сами — своим трудом. Заодно и проверите, на что годятся ваши добровольцы Дадим вам также пару опытных мастеров — для квалифицированного руководства, — заключил он понимающе и серьезно.

Джек помолчал, разглядывая свои широкие ладони, а затем добавил.

— Я попробую поговорить с нашими — может, удастся подкинуть что-нибудь в виде, так сказать, частных пожертвований. Но твердо обещать не буду, — предупредил он. — Ты знаешь, у нас сейчас забастовка, всем приходится нелегко…

Уже потом Карен узнала, что фамилия сероглазого парня Дейн и нет у него ни офиса, ни секретарши, ни служебного телефона. И зарабатывает он себе на жизнь, как и любой другой горняк, спиной и руками. Однако при одном упоминании имени Джека лидеры профсоюзной камарильи разом мрачнели, поскольку авторитет его как председателя неофициального комитета солидарности бастующих шахтеров был настолько весом, что без его согласия не принималось ни одно решение.