Анатолий Степанов - Искатель. 1987. Выпуск №4

Сивецкий, как оказалось, умер от инфаркта.

После медицинского заключения я подверг сомнению вывод о том, что Сивецкого покусала крыса. Более того, я догадался, что создать картину насильственной смерти мог только Грудзинский, в прошлом очень хороший хирург.

С какой целью была выдумана легенда об укусах, которая получила теперь реальное подтверждение? — вот в чем был весь вопрос

Известно только одно. Грудзинский, увидев мертвого, в первый момент растерялся. Однако, зная о наших подозрениях насчет профессора и желая помочь Дороте, он решил усилить их.

Именно поэтому Грудзинский сразу же рассказал Дороте о том, что Сивецкого покусала крыса. Он был почти невменяем и действовал неосторожно. Дорота попрощалась с ним и даже не позволила ему проводить ее до дома, опасаясь приступа ревности у Яна. Грудзинский первым же такси уехал к себе.

— Таксист подтвердил это? — спросил полковник.

— Да. Хотя найти его было нелегко. В конце концов он все-таки вспомнил пассажира с длинным шарфом. Мужчины редко носят подобные шарфы. Впрочем, речь шла о том самом шарфе, который потом Ян набросил Грудзинскому на голову.

Таксист отвез доцента к его дому в Кемпе. Грудзинский сказал ему подождать, и тот ждал, не избежав при этом любопытного взгляда хозяйки из-за занавески. Потом доцент попросил отвезти его и высадить недалеко от дома Сивецкого. Операция стоила ему немалых усилий и отняла слишком много времени; несмотря на это, бывший хирург работал очень ловко. Я спросил у него во время допроса:

«Зачем вам это понадобилось? Неужели вам так важно было бросить на профессора подозрение? А вы не боялись еще больше напугать и без того встревоженную Дороту Скерскую?»

«Я сказал Дороте после первого посещения квартиры Сивецкого, когда она ждала меня внизу, — ответил мне Грудзинский, — что обнаружил следы крысы в квартире. После этого я уже должен был подтвердить придуманную мной ситуацию. Все получилось нелепо».

«Вы не вспомнили о противоречии между обстоятельствами гибели Сивецкого, какими их хотели представить вы, и вашим заключением о полной безвредности крыс?»

«Я пошел на это сознательно. Мне казалось, что, твердя о том, что эти игрушки не представляют опасности, я избавлю себя от ваших подозрений».

Вот все, что рассказал мне Грудзинский.

— Обычный преступник-дилетант.

— Именно так. Естественно, профессор воспользовался ситуацией, желая усилить чувство страха у влюбленной пары, которое он всеми средствами создавал, чтобы разлучить молодых людей навсегда. Его игра вполне годилась для большой сцены.

Берда на несколько секунд задумался. Он не был уверен в том, что все произошло именно таким образом. На профессора рассчитывать не приходилось. Он был готов признать все, что угодно, но через минуту отказывался от своих слов.

— Неудивительно, что Дороте пришла в голову мысль убить своего бывшего мужа, — произнес Берда.

— Мне кажется, поручик, — сказал полковник, — что на решение Дороты больше повлияла усталость и безразличие Яна — первые признаки его охлаждения к ней.

— Да. Именно это стало основной причиной ее безрассудного поведения. Кстати, несмотря на просьбы Дороты о свидании, Ян до следственного ареста к ней не пришел. Мне только что сообщили, что Ян собирается уехать. Скорее всего он купил билет на самолет до Кракова на пятнадцать часов Вы понимаете меня?

— У него есть здесь какие-то родственники?

— Есть один. Он родом из Кракова. Выяснить, чем занимается?

— Берда, — сказал полковник, — я понимаю ваш интерес, но сейчас все уже закончилось. Я не вижу причин возвращаться к этой истории. Пусть убегает отсюда, это его право. И поймите вы наконец, что вы спасли эту женщину и профессора. Если бы вы не подоспели вовремя и не выбили в последний момент пистолет из ее рук, мы бы имели дело еще с одним трупом. И еще с одним убийцей.

— Ее и так будут судить за попытку убийства собственного мужа.

— Она действовала в состоянии аффекта. Кроме того, ее спровоцировали на убийство. Это смягчающее обстоятельство.

— Тем не менее я сомневаюсь, что она благодарит меня за такое спасение, — сказал Берда.

Перевела с польского Ирина СТРАВИНСКАЯ.

© YANINA MARTYN, Pastwowe Wydawnictwo «Iskry», Warszawa, 1977.

Чупага — трость-топор у жителей Татр.