Вэчел Линдсей - Призраки бизонов. Американские писатели о Дальнем Западе

Их было девять, верхом на быстрых пони. Они рассыпались по равнине в поисках бизонов. Самый ближний увидел Медвежонка на фоне неба, когда он, остановившись на верху последней, самой высокой гряды и впервые взирая на дурное место, открывшееся перед ним, забыл об осторожности и стоял во весь рост. Этот первый повернул и помчался сообщить остальным. Медвежонок услышал топот копыт, который донес к нему ветер, пригнулся, чтобы не выделяться на фоне неба, и побежал. Он бежал прямо в страшное место, где невозможно следовать на лошадях, а одинокий человек может, прячась и изворачиваясь среди торчащих утесов, найти не одну пещеру или щель, чтоб укрыться.

Ему предстояло немало пройти, чуть не милю, но кроу были очень осторожны и не спешили за ним. Они не знали, что он один. Не знали, не разведчик ли он, высланный какимто отважным боевым отрядом. Они медленно приближались, готовые — по обстановке — к нападению и к бегству, и внимательно осматривали все вокруг. А он уходил вперед, и они не могли его видеть. Ему попалась узкая глубокая лощина, которая, извиваясь, забирала вправо; он спрыгнул в нее и, пригибаясь, быстро побежал. Они осмотрели землю, нашли его следы, так как, убегая, он не мог выбрать себе путь. Тут и там среди трав попадались еле заметные отпечатки мокасин. Кроу поискали еще и не обнаружили других следов. Они вглядывались в даль, во все стороны. Видимо, не было там боевого отряда. А только следы, оставленные одним человеком. Они ринулись по его еле заметным следам.

Кроу вновь потеряли время, достигнув лощины. Второпях проскочили вперед — лошади с ходу перемахивали через нее.

Они остановились и вновь принялись осматривать землю. Один спешился, прыгнул в лощину и увидел на дне следы на песке. С криком помчались они вдоль ее извилистого края. Но к тому времени Медвежонок снова был далеко впереди. Он уже выбрался из лощины и ползком через травы пробирался к поганому месту, которое теперь находилось от него всего лишь в четверти мили. Он слышал их крики, разносимые ветром. Он полз как змея и лежал, распластавшись в траве, и они, двигаясь по лощине, проскочили мимо, скрылись из виду, а он вскочил и побежал изо всей мочи, подпрыгивая и с трудом переводя подолгу задерживаемое дыхание, и то, что ноги коротки, наполняло его печалью.

Перед ним вздымались скалы, позади он слышал крики, Кроу повернули назад, увидели его и знали теперь наверняка, что это враг и что он один. Они ударили пятками по бокам пони, пригнулись к их шеям и припустили за ним. Он еле успел добраться до скал и стал карабкаться, подпрыгивая и извиваясь, пробирался лабиринтами и больше не мог прыгать — остановился, припав спиной к отесанному непогодой каменному столбу и выставил наготове копье. Не донеслось ни звука со стороны врагов, которые бы карабкались вслед за ним. Только глухое, ни на миг не прерываемое стенание ветра, что проносился над равниной и без конца вгрызался в утесы.

Он крадучись пробрался к вершине выветрившегося утеса и посмотрел вниз, назад, в ту сторону, откуда пришел. Увидел их — на равнине, у подножия. Они кружили на своих пони, посматривали вверх на кручи и переговаривались, стараясь держаться подальше. Они не желали спешиваться и уехали прочь.

Долго наблюдал он с этой высокой точки — они не показались. Исчезли. Перед ним простиралось безбрежное пустое пространство, за спиной вздымались причудливые громады того места, что должно быть очень поганым, раз те, в чьих землях они поднялись, боятся сюда войти.

Солнце клонилось к закату. Нужно спешить, а то настигнет ночь и те безымянные, что обитают здесь во мраке. Он, должно быть, недалеко от того места, которое ищет, потому что отряд, с которым двигался отец. Пятнистой Черепахи, приходил с этой стороны и не углублялся в горы. Слева Медвежонок заметил две высоченные каменные колонны, широкие у основания и сужавшиеся кверху, остроконечные и чуть изогнутые наподобие рогов гигантского бизона. За ними открылась каменная округлость, горбатившаяся словно спина этого гигантского бизона. Все так, как ему сказали. Меж рогов и горба — то место, где демоны схватили раненого воина, перетащили на край утеса и сбросили вниз на камни.

Идти в свете косых лучей клонившегося долу солнца, пробивавшихся через каменные громады и их тени, не составляло труда. Дорога мимо рогов шла по камням и колдобинам, а за ними с одной стороны скоро брала круто вниз, где открывалась отвесная пропасть. Легко споткнуться здесь, и в темноте не будет надежды спастись от демонов, удержаться на ногах.

Он сполз по крутому спуску на край пропасти, заглянул в нее. Она неглубока, не более тридцати футов, склоны испещрены множеством мелких уступов: много тут мест, где удобно поставить ногу. По сравнению с его каньоном, сущая чепуха. Пропасть не замкнута, как его каньон, виден проход, соединяющий ее с другой, еще большей пропастью. Он обследовал взглядом всю окрестность. Нигде ни признаков рваной одежды, ни белизны обмытых дождями костей. Положил на вершину утеса копье и мешочек с пеммиканом, спустился ниже, легко переходя с уступа на уступ. Быстро принялся за свои поиски на дне пропасти, переходя от расщелины к расщелине, среди кустов. Ничего. Он спешил, двигаясь среди сгущавшихся теней; там, на равнине, настали сумерки, но тут, в этом поганом месте, настала ночь, стремительно окутавшая все единым покровом.

В первый миг он испугался. Страх погнал его вверх. Страх остановил его на полпути, где оказался выступ, достаточно широкий, чтобы человек мог сидеть или даже лежать, не опасаясь свалиться. Самое надежное место. Здесь тебя трудно достать кому бы то ни было — что сверху, что снизу. И здешние демоны, выходя глотнуть ночного воздуха, могут не заметить его, примостившегося у самого склона. Он сидел, скрестив ноги, и спина его покоилась, упираясь в камень, и он боролся со страхом.

Ветер, что дул над равниной, беспрерывно стенал и становился сильнее, высылал сквозняки по расщелинам утесов, и те глухо посмеивались меж собой. И духи этого места вышли, как туман, из своих горных жилищ и плавали в воздухе, поглощая его прохладную тьму, и, уцепившись за ветер, мчали вместе с ним. Это не были демоны. Это были Майюны, и их голоса напоминали голоса Майюнов каменистых круч его каньона.

— Маленький брат, — сказали они, — нашел ли ты кости воина, которые ищешь? — Они удалились за ветром и, кружа в таинственном танце, примчали назад. — Маленький брат, погоди, покуда луна не поговорит с тобой.

Взошла золотистая луна, но свет ее был серебрист. Она осветила противоположный край пропасти. Мягкое сияние скользило вниз по камню и нежно коснулось зиявшей впадины у подножия. Эта впадина не видна с вершины изза нависшего выступа, не видна снизу изза густых кустов. Она стала видна с середины спуска, когда в пропасть скользнули лунные лучи. Укромное место, куда волк мог затащить мертвого воина, чтобы с наслаждением отведать его плоти. Ночной свет нежно струился на бледную белизну костей: