Юрий Гаврюченков - Сокровища Массандры

- Знаешь, Макс, - задумчиво произнёс он. - Судя по докладам, четырнадцать катушек ушло. Это семь километров кабеля. Теперь запаримся его мотать и чистить.

- А говорил, что я прикалываюсь.

- Что ты… Вот они, - Юра мотнул головой в сторону сооружения 34, где обитали хозяева контейнеров. - Вот они прикалываются по-настоящему. Никогда бы не подумал, что бывает такой маразм: учения у инженеров, а гоняют матросов. Нет в жизни ни справедливости, ни истины, ни правды. Сплошное гонево и опускалово! - добавил он с досадой.

Впоследствии Макс узнал, что правда по своим масштабам нередко оказывается гораздо крупнее любой самой беспардонной лжи.

И сейчас, прячась в тени скалы, он размышлял, как следует относиться к увиденному. Правда была ошеломляющей. Правда была опасной.

О том, что после развала СССР из Украины вывезли ядерное оружие, Макс узнал из газет. Соединение, охранявшее в Кизилташе боеголовки, было расформировано. Опустевшие казармы заняла 1-я Отдельная бригада морской пехоты, а в 2004 года морпехов сменил 47-й полк специального назначения Внутренних войск МВД Украины "Тигр".

Планируя вылазки в места боевой славы, Макс стремился всячески избегать контакта с "тиграми". По его представлению, размещённый на южном берегу спецназ ВВ должен был обеспечивать порядок в случае экстремистских выходок крымских татар, по сути, выполняя карательные функции. Однако теперь Верещагин припомнил, что в обязанности мусорского казачества входит сопровождение особо ценных грузов. Что это за груз, он теперь увидел своими глазами.

Повод для раздумий под скалой выдался более чем серьёзный. Случается, что у смельчака, который дёрнул чёрта за хвост, сразу отрывает яйца. Макс смельчаком не был. Он хотел и дальше жить в своё удовольствие, здоровым, с неисковерканной судьбой. Надежд на лучезарное будущее, если его поймают и начнут пытать украинские особисты, у мошенника не было вовсе. Здоровый, по-уставному стриженный мужик, шпионящий на секретном объекте - это стопроцентный разведчик. А если найдут поддельные паспорта…

Очутиться в застенках Службы безопасности Украины у Макса не было никакого желания. Отпустить-то отпустят, когда выведают всю подноготную. Вернее, передадут российской стороне, а родина даст просраться за излишнее любопытство. Посадят на много лет за старые дела, в которых сам же чистосердечно признаешься. Чисто для профилактики. Чтобы не разглашал военную и государственную тайну.

Напуганный сам собою до холодного пота, Макс побрёл вниз по склону, прочь от технической зоны и контейнеров с опасным содержимым. Перед ним раскинулось выжженная солнцем пустошь, рассечённая пополам упавшим заграждением из ржавой колючей проволоки на сгнивших столбах. Здесь испокон веков царил дух безжизненного одиночества. Раскалённый и неподвижный воздух дрожал густым маревом. К запаху нагретого камня примешивались ароматы пожухлых трав. Поле заросло странными голыми стеблями, густо облепленными маленькими белыми ракушками, как будто улитки договорились залезть на них и дружно засохнуть. Качаемые берцами, стебельки с ракушками стучали друг о друга словно костяные. Это чудесное место особенным образом действовало на идущего по нему человека. Максу нестерпимо захотелось остаться здесь навсегда, не беда, что воды совсем нет, зато как красиво!

Когда он переступал через поваленный временем забор техзоны, сапог запутался в проволоке, Макс клюнул носом. Он подумал, что было бы неплохо лечь, растянуться ничком и заснуть. Сумка с баклажками ударила по бедру и стряхнула наваждение. Макс остановился, достал пластиковый баттл минералки, от души приложился. Сразу по всему телу выступил пот. "Что я здесь медлю? - удивился жулик. - Надо двигать в лес, там тень и дорога." Он вытащил карту и прикинул своё местоположение относительно извилистого пунктира. Грунтовка должна была проходить неподалёку. Напрямик до неё было рукой подать, но в горах для этого надо было иметь крылья. Спустя всего какие-то два с половиной часа Макс преодолел расстояние, по карте равное километру, и ступил на глиняную ленту, изорванную колеями глубиной по колено.

"На чём же они ездят? - Макс оценил крутые подъёмы, основательность выбитых шинами канав. - Для УАЗика или джипа слишком крупные. Не иначе как ГАЗ-66, кроме "шишиги" здесь больше ничего не пройдёт. На фига тут ездить, спрашивается? - привыкший изучать предстоящее поле деятельности, осторожный мошенник был внимателен к мелочам. - Военным по эту сторону горы делать нечего, все их интересы сосредоточены в ущелье. Значит, гражданские, у них тоже есть "газончики". Что тут может понадобиться гражданским? До полей и виноградников далеко… Кизилташ объезжать? Быстрее и безопаснее по трассе будет, здесь перевернуться недолго. Кому ещё надо переть через дебри, кроме фермеров? Разве что лесничим. Да, у них вполне может быть ГАЗ-66."

Макс ломал голову, прикидывая возможный риск. Ему вовсе не хотелось, чтобы их навещали частые гости, если придётся ставить палатку где-то поблизости. Местные могут настучать работникам заповедника, а блюстители природоохраны прогонят непрошеных гостей или вовсе сдадут в милицию. По пути Макс неоднократно встречал таблички на украинском языке, запрещающие ступать на девственные земли заказника. Он двинулся в сторону Щебетовки и отметил пяток глубоких размывов с относительно свежими, острыми кромками. Дождевая или весенняя талая вода летела с гор, рассекая дорогу жуткого вида ранами.

"Тут даже "шишига" не пройдёт, - обрадовался Макс. - Такие промоины надо щебнем засыпать, а следов ремонта нет, и не ездил по ним никто, края не осыпались. Значит, с весны дорогой не пользуются."

Начала спадать жара и застрекотали цикады. Макс понял, что надо сматываться. Скоро зайдёт солнце и упадёт темнота, а ночевать в горах - удовольствие на любителя, особенно, когда рядом имеется дом. Сойдя в тень, Макс хлебнул водички, поймал свежий ветерок, приободрился и повеселел. Даже подсмотренная тайна уже не казалась такой страшной.

Он спустился в Щебетовку к сумеркам. Дождался маршрутки, и через пятнадцать минут высадился на остановке у магазина.

"Купить что-нибудь к ужину? - Макс изучил пласт слипшихся гривен и брезгливо сунул обратно в карман. Показывать такие деньги продавщице он стыдился. - Майя, наверное, давно всем затарилась. Лучше поторопиться домой."

Ступая, как каменный гость, он ввалился в курятник и застал Майю лежащей поверх одеяла с книжкой в глянцевой яркой обложке.

- Привет, как день прошёл? - бухнул с порога Макс.

- На море была, - исчерпывающе объяснила Майя, не отрываясь от чтива.

Макс плюхнул седалище на свою койку и принялся расшнуровывать горячие пыльные берцы. Днём в них было настоящее пекло, но для ходьбы по горам требовалась толстая и твёрдая подмётка, так что крепкие белорусские сапожищи Макс оценил по достоинству. Особенно, когда освободился от их пламенных объятий, содрал зловонные носки и вытянул распаренные ноги с синими рубцами от шнурков.