Виктор Топоров - Приключения 1990

Другой листок вносил существенное дополнение. Оказывается, Павлу Михайловичу случайно удалось установить личность одного из негодяев. Им был некий Игорь Старицын — знакомый официанта пивбара Валерия Журавлева, опознанный Павлом Михайловичем.

Фамилия Старицына заставила Скороходова насторожиться и прочитать обе бумаги еще раз, после чего он не поленился сбегать в паспортный стол и поглядеть фотографию этого Старицына, совсем недавно получавшего в их отделении паспорт. Аркадий сразу узнал его и был удовлетворен состоянием своей памяти. Да, именно Старицын приходил заявлять по поводу избиения Журавлева. Это здорово меняло дело, но как — Скороходов пока не вполне понимал.

Возвращаясь в свой кабинет, Скороходов столкнулся с начальником, которому, как видно, уже надоело ждать.

— Ты еще не закончил? Чего копаешься! Бери машину, милиционера и быстренько за этим... как его... Старицыным. Доставишь его сюда, будем с ним говорить. Надо устанавливать остальных двоих.

— Я еще не зарегистрировал, — сказал Скороходов, бессознательно пытаясь оттянуть выполнение этого задания.

— Давай-давай, — приказал Кузовкин. — Я сам зарегистрирую.

— Тут неясно многое, — робко возразил Скороходов. — Может, это и не Старицын вовсе...

— Что значит не Старицын? — изумился Кузовкин. — Ты чего плетешь?

— Я хотел сказать, мотивы неясны, — поправился Скороходов. — Было ли ограбление? Действительно ли все так случилось, как в заявлении изложено?

— Это пусть следствие выясняет, — отрезал Кузовкин. — Сейчас у нас конец квартала, возбудим дело — пройдет как раскрытие. А дальше — там видно будет. Давай вези сюда этого Старицына.

Ехать-то было недалеко. Всего три минуты. Вместе с молоденьким милиционером Ерофеевым Скороходов поднялся на лифте и позвонил в квартиру. Никто не открывал. Скороходов прислушался за дверью стояла тишина.

— Нет никого, — решил Скороходов. — Пошли обратно.

Ерофеев согласно кивнул головой, подумал и предложил:

— Стало быть, можно наверху поглядеть.

— Чего там глядеть, — сказал Скороходов. — Ну пойди погляди.

Милиционер Ерофеев приехал в город недавно из Саратовской области, пока еще жил в милицейском общежитии, сильно окал и старался быть бдительным.

Он поднялся на полтора пролета, а дальше не пошел, просто заглянул вверх меж перил.

— Нету никого.

Спустились вниз и залезли в машину. Ерофеев включил двигатель и дисциплинированно спросил:

— Домой? — он имел в виду, конечно, отделение милиции.

— Нет, подожди, — внезапно передумал Скороходов. — Давай-ка в парк, к пивбару.

Пивбар до предела был наполнен посетителями, наливавшими себя до краев пивом. Скороходов остановил одного официанта и спросил:

— Где заведующий?

Тот оглядел его вскользь:

— Сейчас позову.

Убежал в какую-то дверь, а через секунду появился вновь, сопровождаемый двумя здоровенными парнями — каждый на на голову выше Скороходова.

— Тебе, что ли, заведующего? — нагло сказал один из них. — А что у тебя к нему за дело? .

Скороходов нахмурился. Он не любил, чтобы так с ним разговаривали.

— Уголовный розыск, — процедил он в пространство, даже не удостаивая наглеца взглядом. — Ну-ка, позови мне быстренько Литвинца.

— Щас, побежал, — огрызнулся тот, но все же пошел за Павлом Михайловичем.

Скорбное лицо заведующего в двух местах было заклеено пластырем, синеву под левым глазом более или менее искусно скрывал грим.

— Вы из милиции? — с сомнением произнес Павел Михайлович.

Легким и небрежным жестом Скороходов извлек удостоверение. Ему всегда нравилось это делать. Эффект получался разный, но равнодушным не оставался никто. В данный момент на лице Павла Михайловича выразилось одновременно облегчение и озабоченность. Стоявшие тут же громилы успокоились и ушли в глубину зала.

— Вы не очень заняты? — деликатно осведомился Скороходов. — Я бы хотел кое-что уточнить по вашему заявлению. У меня тут машина...

Озабоченность Павла Михайловича несколько возросла, но он согласно кивнул головой.

— Я только сниму халат.

Через минуту Литвинец вышел из дверей своего предприятия.

— Через час вернусь, — бросил он кому-то за спину и справился у Скороходова: — Думаю, дольше вы меня не задержите?

— Может быть, — туманно ответил Аркадий, вызвав легкое удивление Павла Михайловича.

Впрочем, в машине они беседовали как добрые знакомые. О погоде поговорили, о футболе и даже немного о политике. Литвинец спросил:

— Вы этого негодяя, Старицына, еще не задержали?

— Пока нет, — интонация, которую Скороходову удалось вложить в эту фразу, ясно давала понять, что слово «пока» означает не безуспешный поиск, а некоторые продуманные соображения. Одновременно сдержанность ответа показывала, что о деле в дороге разговаривать не следует. Поэтому Павел Михайлович ничего такого больше не спрашивал и, лишь когда они вошли в кабинет Скороходова, поинтересовался:

— Итак, чем могу служить?

— Информацией, — немедленно ответил Скороходов.

Павел Михайлович сделал кисло-недоуменное лицо.

— Какая же информация вас интересует, молодой человек?

Аркадий тоже изобразил удивление.

— Подробная. О том, что с вами произошло.

— Я предельно подробно изложил все в своем заявлении.

— Не все, — возразил Скороходов. — Вот, кстати, насчет Журавлева. Это ведь он, так сказать, идентифицировал одного из нападавших?

— Да...

— А самого Журавлева кто избил? И за что? Почему вы этого не указали в заявлении?

Последний вопрос, разумеется, был абсолютно бессмысленным. Скороходов задал его, только чтобы увидеть реакцию Литвинца.

— Кто избил? — тупо повторил он. — Откуда я знаю! Те же бандиты, наверное, и избили.

Дверь открылась, в кабинет вошел Кузовкин.

— Семнадцатого будешь дежурить по отделению, — объявил он. — Запиши, Скороходов.

Он был до крайности занят составлением месячного графика дежурств и с Литвинцом поздоровался несколько рассеянно, хотя и тепло.

— Михалыч, здорово. Как, живой? Молодец, что к нам зашел. Потом забеги ко мне, ладно?..

Они вновь остались в кабинете одни.

— Кто избил? — тут же вернулся к теме Скороходов.

— Они, — охотно повторил Литвинец. — Бандиты.

— За что же?

Краткое появление Кузовкина полностью восстановило душевное равновесие Павла Михайловича. Он устроился на стуле удобнее, демонстративно глянул на часы и выбил пальцами по столу нетерпеливую дробь.

— Это надо у него спросить, молодой человек. Лично я, признаться, не интересовался. Но я не понимаю, какое это имеет отношение к моему делу?

— Вот это и странно, — вздохнул Скороходов. — Нападают на официанта, потом на вас. Почему же он не обратился в милицию?