Василий Викторов - Приключения 1989

— «Амаретто ди Саронно», — подхватил Ричард.

— Правильно. Закажем?

Ричард пригубил бокал. Горьковатый привкус абрикосовых косточек…

— Билл, ты знаешь, я скептик по натуре. Тебя послушать — так вы всесильны, всемогущи, а газеты и журналы пестрят разоблачениями деятельности ЦРУ. Что-то не так.

— Сложная страна, Ричард, гордый, независимый народ, большая тяга к демократии, богатое историческое прошлое. — Чамберс явно отрабатывал «ход назад». — Всё не гак просто. Во время последнего визита Каспара Уайнбергера мы дали указание допускать на пресс-конференции или для интервью с министром обороны только журналистов — членов Института международных проблем. Разразился крупный скандал. Еле утрясли.

Провалы? Тоже бывают. Хавьер Руперес, секретарь по международным связям Союза демократического центра Испании, ценный был агент. Его похитила сепаратистская организация басков ЭТА. На допросах в «народной тюрьме» он и признался, что работает на нас, какие имел задания и с кем встречался. А недавно местная полиция поймала с поличным Джино Росси, итальянского бизнесмена. Парень с помощью техники вел в гостинице подслушивание телефонных переговоров одного важного француза. Щекотливое дело. Ты прав, Ричард, всякое бывает. В общем, пятьдесят на пятьдесят.

— Это, пожалуй, ближе к истине.

— Но учти, Ричард, удачная работа в Испании гарантирует в будущем резиденту ЦРУ или его заместителю высокий пост в Лэнгли и безвыездную работу в США.

— Ладно, уговорил. Вернусь в Мюнхен — буду проситься в Мадрид. Возьмешь? Своим заместителем…

— Только за ящик «Амаретто ди Саронно». Не люблю конкурентов. Ты же сразу начнешь на пятки наступать.

— Тебе наступишь. Как же!

— Я всё, Ричард, о себе. Ну а вы там, на РСЕ-РС? Тоже, наверное, масштабы, ведь центр Европы…

— У нас специфика. Резидентура в стане эмиграции либо эмиграция в стане ЦРУ. Второе вернее. Нет, Билл, это не Испания. Всё мелко.

Чамберс истолковал лаконизм Каммингса как проявление осторожности.

— Ты прости, Ричард, я тут разболтался. В резидентуре с кем поговоришь? Все официальные, деловитые. А мы всё-таки однокашники.

— Не надо лишних слов, Билл. Ты меня знаешь. Прости, но объявили мой рейс.

— Ты летишь в Барселону? Надолго?

— Рутинная инспекция. Вхожу в курс дела. Надо побывать на нашем объекте в Пальсе. Двух дней мне будет достаточно.

— Хочешь, я позвоню шефу подрезидентуры в Барселоне? Тимоти Григгс — отличный парень. Окончил Мадридский университет, работал в Анкаре, Буэнос-Айресе. Страну и обычаи знает блестяще. Он тебе понравится.

— Спасибо. И помни, Билл, если я приеду в Испанию, в моем багаже ты найдешь ящик того чудного нектара.

— Не торопись. Где ты его возьмешь?

— Смотаюсь в Саронно. Поклонюсь мадонне, может, отпустит из старых запасов… Пока.

Они расстались тепло. Насколько тепло могут расстаться два опытных сотрудника службы безопасности ЦРУ.

Волны мелкими барашками приближались к берегу и беззвучно растворялись в песке. Рыбацкие шхуны на горизонте, тихоходные круизные лайнеры. Мачты антенн РС, уходящие далеко в море. Залив Эстартит, Средиземноморье, Плайя де Пальс. Каммингс в смятении медленно брел по пляжу, утопая ногами в песке. Тимоти Григгс и заместитель директора РС в Испании Антонио Рейгоса Ариас, кубинский эмигрант, — каждый по-своему — понимали состояние Ричарда. Они следовали на почтительном расстоянии. Полчаса назад Каммингс сделал открытие, ошеломившее его.

Нет, никакие террористы не нападали на радиостанцию. С моря путь преграждает металлическая ограда, вокруг здания постоянно дежурят патрули испанской гражданской гвардии с собаками. Всё было гораздо проще, обыденнее. В 21.00 в тот самый злополучный день через американский центр коммуникаций в Сантос-дела-Умоса на РС из Пентагона поступил кодированный сигнал «Ред хоутел уан». Действуя в соответствии с инструкциями, дежурный смены достал из сейфа особый пакет на случай чрезвычайных обстоятельств и вскрыл конверт № 1. Там указывалось, что по второму сигналу следует вскрыть пакет № 2. В 21.20 прошел второй сигнал — «Стейт скарлет ту». Во втором конверте предписывалось включить четыре передатчика суммарной мощностью и в 21 40 передать зуммерный сигнал в направлении юго-востока. Дежурный исполнил приказ без промедления. Все его действия были зафиксированы в журнале. Даже тот факт, что особый пакет поступил на РС в декабре 1980 года. Ошибка, случайность исключались.

Взбивая ногами песок, Ричард мучительно размышлял.

«Зачем? Какое-то наваждение. Только подберешь ключ к одной двери, смотришь, за ней вторая, её преодолел, там — третья, потом четвертая, пятая. Стоит ли перепроверять у дежурного по Пентагону, не было ли там ошибки в использовании кода, пароля сигналов связи? Эта «дверь» тоже откроется, а за ней наверняка окажется следующая. Какая?

Значит, свои… Зачем? Может быть, «медные каски» просто проявили свою прыть, не согласовали ни с кем? Или Пентагон устроил проверку линии связи, а кто-то, «крот» например, сидящий наверху, узнал об этом и воспользовался ситуацией? Невероятно, но как вариант для окончательного вывода о результатах расследования не так уж плохо. Пусть в Вашингтоне ломают голову над этим кроссвордом. В Мюнхене дам официальный ход делу, представлю все факты, документы. Найдут «крота» — не забудут, с чьей подачи всё началось. Не найдут — пусть накажут выскочек из Пентагона. Это ход. Хороший ход».

Он несколько повеселел.

— Тимоти, не пора ли нам в обратный путь? Мне, пожалуй, здесь больше делать нечего. Сеньор Ариас, вернется из командировки директор РС, передайте Полу Норту, что я остался доволен мерами безопасности и четкой организацией работы персонала. В Мюнхене непременно отмечу это в своем докладе.

— Может быть, сеньор Каммингс останется пообедать с нами? Настоящая кубинская кухня: коктейль из креветок, черные бобы…

— Спасибо, сеньор Ариас. Я хотел бы поспеть к вечернему самолету

Когда они выехали на автостраду, Григгс не выдержал:

— И почему только ты отказался от обеда? Черные бобы, мечта.

— Не люблю, когда мне кто-то хочет почесать спину в надежде, что в ответ я тоже поскребу по его лопаткам. Обычное отношение к проверяющим. На РСЕ-РС тоже так. Приезжает инспекционная комиссия. День покрутятся с руководством: коктейли, ужины. После чего мы их отправляем на неделю в Альпы на отдых, и всё это за счет бюджета РСЕ-РС, за счет американского налогоплательщика. В заключение — пышный прием в гостинице «Хилтон». Перед отъездом у трапа самолета комиссия получает от нашего руководства «необходимые материалы» для подготовки отчета о якобы проведенной проверке и с сознанием исполненного долга возвращается в США. Комиссия довольна, наше руководство довольно. Всё хорошо, всё прекрасно.