Аркадий Вайнер - Искатель. 1974. Выпуск №2

Но Светлячок непочтительно отмахнулась от начальства и совершенно непоследовательно, на взгляд последнего, сказала мечтательно и тихо:

— Только чувства никогда не лгут. Но подумать только: и им пришлось пройти через это…

А под горой, на которой стояла Станция, поспешно одевался в свой лучший праздничный наряд прекрасный город.

Земля готовилась к встрече первых пришельцев.

Аппарат развернулся, выходя на финишную прямую, и вдали — наконец-то! — показался купол Большого Дэна, как всегда светящийся изнутри. Его пластиковая громада непринужденно возвышалась над разбросанными поодаль домами, погруженными в зелень, — обычными двухэтажными коттеджами окраины большого города.

Здесь Дэну было покойно. Он не выносил городской сутолоки — такой уж был у него капризный характер. Даже мелодичный посвист мопедов на магнитной подушке, посвист, неведомо как проникавший сквозь толстую оболочку купола, выводил Дэна из равновесия. Поэтому, собственно, его и перевели когда-то сюда, в царство просторных улиц, заросших серебристым вереском, и редких пешеходов — большей частью сотрудников биоцентра и Зеленого городка.

От ненужных посетителей Большого Дэна надежно охраняла магнитная защита, невидимой стеной окружавшая его резиденцию. Проникнуть сюда могли только посвященные. К их числу принадлежал Эльван. Координатор до конца сентября улетел на Венеру, а совет назначил Эльвана старшим на это время.

Ночью прошел дождь, и платаны сверху казались умытыми.

Орнитоптер плавно терял высоту, и слоистый туман вдруг плотно облепил иллюминатор. «В этом году ранняя осень», — подумал Эльван, включая инфразор. Затем он низко склонился над пультом. Трехмерную карту местности, сейчас неторопливо проплывшей под ним, он достаточно изучил за шесть лет общения с Дэном. Нагромождение острых пиков там, вдали, слева, — это Озеро отдыха. Сейчас поверхности его не видно — над озером туман. Эльван улыбнулся летним воспоминаниям. Немного правее — овальная площадь полигона, на котором испытывались и обучались диковинные системы, выращенные в биоцентре. Эльван кивнул, как старой знакомой, ажурной Башне молчания, совсем невесомой в тумане.

С каждым мигом купол Дэна увеличивался в размерах, словно раздвигая покатыми плечами атлета соседние строения.

Тысячи невидимых нервов связывали Дэна с городом, со всей Землей.

Едва орнитоптер коснулся купола, Эльван открыл люк кабины и выпрыгнул наружу. Не включая эскалатор, он спустился вниз, перескакивая через две ступеньки. Затем миновал магнитную стенку и вошел внутрь.

Все как вчера: хирургически белый пластик стен, бесшумные перфоленты, бегущие в разных направлениях, огромное пространство, заполненное паутиной пульсирующих переплетений.

Теперь Эльван шагал осторожно, движения его стали четкими, скупыми: эти разноцветные токи, бегущие по упругим жилам, ежесекундно перемещают колоссальную информацию, собираемую сюда со всех концов Солнечной системы.

Уже когда Эльван проходил через Малый зал, его охватило странное чувство, будто он что-то позабыл или упустил из виду нечто важное. Эльван замедлил шаг. Ах, вот что! Дэн с ним не поздоровался. Впервые за шесть лет знакомства. Может быть, успокаивал себя Эльван, попросту испортился фотоэлемент-сигнализатор, луч которого он пересек, входя под купол?

Вчера вечером Дэн вел себя, как обычно. Он успел разработать сложную стратегическую схему, и, когда Эльван собирался домой, он, как всегда лаконично, пожелал ему счастливого пути.

Слегка обеспокоенный, Эльван толкнул выпуклую дверь… и так застыл с нелепо поднятой рукой.

Весь пол — от двери до оконных фрамуг — был густо усеян микроэлементами. Дэн, занимавший три стенки до потолка и четвертую до половины, был истерзан. Его глаза и уши были безжалостно вырваны и валялись внизу, изуродованные до неузнаваемости.

Переступив смятый баллон, в котором пузырилась алая жидкость, Эльван нагнулся и поднял обрывок белого шнура, вздрогнувшего от его прикосновения. Нерв… Чуткий нерв Дэна…

Эльван огляделся.

Как видно, неведомый злоумышленник знал свое дело. Он обдуманно и расчетливо разрушил головную часть Дэна.

Сквозь полупрозрачные стены купола отчетливо проступал розовый рассвет.

С чувством почти физической боли Эльван переходил из угла в угол, осторожно обходя обломки, будто это были живые существа.

Аварийный вызов он включил сразу же, но что толку? Мыслимо ли сейчас, в короткий срок, исправить Дэна, над созданием которого в течение нескольких поколений трудились лучшие умы землян?

Эльван бросил взгляд на знакомое круглое личико пультового циферблата. Через сорок пять минут вспыхнут все семь экранов связи. Должен начаться обычный сеанс. Операторы уже, конечно, готовятся, в последний раз проверяют информацию, закладывают в передатчики перфокарты. Каждая узкая полоска с прихотливой вязью шифра — это сведения о движении своего спутника, многие биты информации о параллаксах, магнитных склонениях космического поля и напряженностях…

Через сорок пять? Нет, через сорок…

Все эти сведения Дэн должен на ходу приводить в единую систему и мгновенно давать поправки на движение каждого корабля-спутника.

Семь дрейфующих в дальнем космосе островков, заброшенных туда человеком, составляли точнейший механизм, подобный часовому. Все маневры их были согласованы друг с другом, словно движения гимнаста — чемпиона Звездной олимпиады. Работа, которую проводили спутники, слишком много значила для землян: готовился старт планеты Земля в сторону более горячего солнца — Сириуса.

Правда, Солнце было еще полно сил, но астрофизики глядели не на один миллион лет вперед, и работа по перебазированию Земли предстояла немалая.

Теперь, чтобы заменить Дэна, должны будут включиться сотни аварийных постов, и тысячи людей прильнут к дешифраторам аналитических машин.

Эльвану казалось, что все происшедшее не более, чем дурной сон. «Но кто же, кто мог это сделать?» — билось в голове.

Допустим, что такой злоумышленник нашелся. Как мог он преодолеть магнитную защиту? Невероятно, она непробиваема. Но если даже предположить невозможное… Скажем, он сумел проникнуть под купол. Все равно он не сумел бы и пальцем коснуться Дэна. Малейшее прикосновение чужих рук — и сигнализаторы на всех контрольных постах вспыхнут и зазвенят. Между тем ничего подобного не произошло: электронные сторожа безмолвствовали.