Павел Гейцман - Тайник

Он осознал вдруг, что теперь, когда он в пути, когда все идет полным ходом, он чувствует себя удивительно спокойным и равнодушным. Что он по примеру Сурица с самого начала настраивается на катастрофу. Ничего хорошего из этого не выйдет. Бывают моменты, когда человек предчувствует свой конец и тем не менее идет к поставленной цели. Ничто его не может остановить, никто не удержит. Может, надо было включить сигнал поворота и свернуть с магистрали влево, в сторону города. Все бросить и спасать свою шкуру. Исчезнуть из Туниса, ночным самолетом рвануть в Европу — все равно в какую страну, лишь бы подальше отсюда. Жизнь у него только одна.

Однако вместо этого он свернул с магистрали к аэродрому. Безжизненные хребты Джебел Дахара выступили вдалеке на фоне пепельного рассвета. С этой дорогой у него были связаны не очень-то приятные воспоминания. Но на этот раз дорогу не перегораживал грузовой автофургон.

Он посмотрел в зеркало заднего вида. Пусто. В этом направлении он ехал один. Потом над головой загрохотали авиационные двигатели. Самолет, летящий рейсом «Габес — Тунис», набирал высоту. На горизонте показалась белая вышка управления полетами.

Когда через десять минут он въехал на стоянку, какой-то мужчина вышел из зала и дружески обратился к нему:

— Вы доктор Винтер из геологической разведки ООН?

Он кивнул.

— Тогда проезжайте, — махнул он рукой в сторону ангара, возле которого стоял вертолет. — Вас уже ждут, машину можете оставить там, с ней будет все в порядке.

Войтех озадаченно посмотрел на него, потом завел мотор и направился сквозь открытые ворота на взлетное поле.

ГЕОЛОГИЧЕСКАЯ РАЗВЕДКА ООН

БАЗА БИР-РЕЗЕНЕ

— изумленно прочитал он надпись на фюзеляже вертолета. Та же надпись, что на дверце его машины. Это был их собственный вертолет… Трое мужчин ждали его на площадке, а четвертый, в комбинезоне, забирался в кабину — это был пилот. Но не Отталини.

И вот они оказались лицом к лицу. Ни на ком больше не было масок. К надписи на вертолете маскарад как-то не подходил. Молодые геологи. Им было не больше тридцати — лица как лица, такие он мог увидеть в любом уголке земли.

— Ну вот, доктор, идем на дело, — сказал самый старший из них. По голосу Винтеру показалось, что это мог быть Герман. На всех были легкие полотняные рубашки и такие же брюки. — Прошу!

Он посмотрел на двух других. Обычные парни, и все-таки один из них запросто мог пристрелить таксиста, а потом Тиссо.

— Это в таком составе вы хотите открыть шахту? — спросил он раздраженно, когда забрался в кабину. — Нам потребуется еще не менее пяти человек!

— Об этом не беспокойтесь…

Они вошли следом, дверца захлопнулась. Пилот переговаривался с вышкой, просил разрешения на взлет. Винтер уселся на свое место и только тут понял, что оно не было его местом: это был другой вертолет, только опознавательные знаки и надписи на борту были одинаковыми.

— Садитесь ко мне, шеф, будете за штурмана! — крикнул пилот, когда они оторвались от земли. — Хотя по карте все ясно, но то место вы должны будете определить сами.

Винтер пересел, не говоря ни слова.

— Прежде всего вы должны держаться подальше от нашей базы, — сказал он, — чтобы с самого начала не возникло осложнений. База лежит вот здесь… Пока держите направление на Ксар Таркине, а оттуда полетите прямо на запад. Джебел останется у нас слева, это последний ориентир в пустыне, вы не должны его пропустить. Держитесь на высоте около трехсот метров или еще ниже… У вас есть карта с данными магнитометрии? — спросил он, повернувшись к тем парням у него за спиной. Их лица его притягивали, он не мог на них насмотреться. Теперь уж он их не забудет! Упитанный широкоплечий «Герман» (так он называл его про себя) с редеющими волосами и загорелой кожей, с полными губами и глазами неопределенного цвета. Другой — с продолговатым аскетическим лицом, с волнистыми усами и бородкой, а третий… Третий сказал:

— Ну что ты на меня уставился? Дать тебе по морде?

В голосе его звучала ненависть. У него было лицо английского бульдога, плоский раздавленный нос. Бог знает, кто из этих троих был руководителем, возможно, все они были рядовыми исполнителями.

Пилот, видимо итальянец, упитанный невысокий человек с большой плешью, казался старше остальных. Ему как будто ни до чего не было дела, он тихо насвистывал и время от времени сам себе улыбался.

Несколько минут Войтех размышлял, как и где они могли достать вертолет и запросто взлететь с габесского аэродрома. Для того, у кого есть деньги, это, пожалуй, не такая уж проблема. Они просто наняли этого парня вместе с его машиной, а тому все равно куда лететь.

Солнечный диск всплыл над неподвижными волнами. Лицо божества прояснилось. Те трое, затаив дыхание, смотрели на сотворение мира. С небосклона лился золотой дождь, пустыня отбросила серое покрывало и лежала перед ними во всей наготе. Куда ни глянь, всюду только песок. Цвета охры, желтый, темно-золотой и рыжеватый. Застывшая поверхность бурного океана. Пустота от горизонта до горизонта, только песок и песок.

— Снижайтесь до ста метров и держите направление на юго-юго-юго-восток, — распорядился Винтер. Тень вертолета бесшумно бежала по барханам.

— Как далеко это может быть? — спросил пилот.

— Отсюда около двадцати — тридцати километров, если держим правильный курс.

— Ориентиры?

— Последним был Джебел, теперь уже никаких.

— И как же мы это должны искать?

Те трое сзади не разговаривали, они ошеломленно смотрели вниз. Впервые в жизни увидели настоящую пустыню. Очутились в ее нутре. Пустыня окружила их, проглотила, пробудила в них страх.

Он внимательно следил за убегающими барханами. В любую минуту могли показаться остроконечные профили засыпанных терриконов.

— Мне кажется, что мы на месте, — сказал он наконец. — Снизьтесь на пятьдесят метров и заходите на посадку прямо с запада.

Пустыня изменила свое лицо. Барханы были ниже, и местами просвечивало каменистое основание. Вертолет повернул на запад и начал снижаться. Теперь можно было разглядеть каждую мелочь, каждую неровность поверхности. Сквозь песок на остроконечных пирамидах проступали камни, а у подножия терриконов просвечивала красноватая земля.

— Зайдите на посадку еще раз, а вы, — обернулся он к притихшей компании сзади, — обратите внимание на впадины между первыми терриконами. Не исключено, что это засыпанный ствол шахты. Там и начнем раскопки.

Вертолет снова по дуге ушел на запад. Они напряженно следили за поверхностью под фюзеляжем.

— Тут!

Почва между двумя терриконами как бы понизилась, провалилась. Все здесь выглядело несколько иначе, как-то искусственно — здесь поработали не только ветер и песок, тут вмешалась рука человека.