Александр Марков - По законам ненависти

– Скоро, – говорили ему. – Первый самолёт из Москвы прилетел, вот-вот и регулярные рейсы начнутся.

– Эй, – сказал он наконец, позвонив в редакцию в очередной раз. – Я забронирую билет на первый же рейс из Белграда в Москву, вне зависимости от того, пришлёте вы мне замену или нет. Ясно?

– А когда рейсы возобновятся? – поинтересовались на том конце провода.

– Скоро. Сообщу, чтобы вы в аэропорт машину выслали. Не поеду же я домой своим ходом…

– Хорошо.

Но за всей этой суетой Комов совсем забыл о том, что у него кончается виза, и в результате оказался в тюрьме…

Сергей проснулся оттого, что в двери заскрежетал замок, но так и остался лежать на нарах, прикрывшись тонким одеялом. Дверь открылась, и в камеру вошёл охранник. Если бы он принёс еду, то не стал бы открывать дверь, а лишь постучался в неё, потом приоткрыл бы маленькое окошко, похожее на амбразуру, и поставил на приступок лепёшку, кружку с водой и миску с чечевичной кашей, приготовленной, наверное, из стратегических запасов, хранившихся на складе не один десяток лет. Так он поступил вчера вечером. Ужин Комов съел с удовольствием.

Заходить в камеру к арестанту было опасно: вдруг он набросится на охранника, отберёт у него ключи и бросится бежать из камеры? Но охранник в камеру зашёл. Значит, что-то изменилось…

– Ты не умер тут? – добродушно спросил охранник.

– Нет, – сказал Комов, вытаскивая ноги из-под одеяла и ставя их на кроссовки, что лежали под кроватью.

Сергей не помнил, когда ему надоело изучать «настенную живопись», и он лёг спать. Не выспался, во рту чувствовался неприятный привкус, волосы стояли дыбом, и их нечем было причесать, а голова была тяжёлой, потому что воздух в камере плохо проветривался.

– Вставай, вставай! – поторопил Сергея охранник.

– Зачем это? – спросил Комов.

– К следователю.

– Опять?

Хорошо ещё, что его не допрашивают по конвейерному методу, когда следователи сменяют друг друга каждые четыре часа, а задержанному не дают ни минуты отдыха и сна. Через пару суток такого допроса подпишешь не только, что ты американский шпион, но и то, что прилетел с Марса и главной твоей целью является подготовка места высадки для инопланетного Флота вторжения.

Сергей надел кроссовки и вышел из камеры. Ему представилось несколько отличных возможностей напасть на охранника, но тот задержанного совсем не опасался. Закрывая камеру, даже повернулся к нему вполоборота. Комов, ожидая, когда же охранник справится наконец с замком, размышлял, что ничего не стоит пихнуть этого раззяву ногой, тот ударится головой о железную дверь и может даже сознания лишится…

Да и когда Сергей шёл, сложив руки за спиной и чуть наклонив вперед голову, как это делают арестанты, которых ведут на допрос в фильмах, охранник отставал от него едва ли на половину шага. Несерьёзный он какой-то. А может, детективов не читает, фильмов не смотрит, поэтому и не знает, на что способны доведённые до ручки арестованные?

– Что же ты, братушка, не сказал мне, что ты герой? – буквально с порога огорошил Комова следователь.

– Я? Какой я герой? – не понял Сергей.

– А как же! Разве не ты показывал всему миру правду о том, что у нас происходит? Мне твой приятель всё рассказал.

– Приятель?

– Ты какой-то заторможенный. Всё хорошо? Спал спокойно?

Комов подумал, что ему представился отличный повод продемонстрировать, насколько хорошо он освоил сербскую ненормативную лексику, он даже в рот воздуха побольше набрал, чтобы выдать все эти «ebote picku mate» и прочие крылатые фразы, но решил воздержаться. Сказал:

– Спал я плохо.

– Прости, не курорт тут у нас. Догадываешься, с кем дело иметь приходится?

– Со шпионами? – съязвил Сергей.

– А вот это государственная тайна, – сделав таинственное лицо, произнёс следователь. – Так о чём я? Ах да! Твой приятель Радко с утра скандал устроил. Он, оказывается, стал выяснять, куда ты делся, когда от нас ушёл и почему ночью в гостинице не появился. Очень он обрадовался, что ночь ты у нас провел и что с тобой ничего не случилось.

Комов кивал, а когда в монологе следователя возникло маленькое оконце, ввернул:

– А что с продлением моей визы?

– Всё улажено! – воскликнул следователь.

Он выдвинул один из ящиков стола, достал оттуда паспорт Сергея и кошелёк с его деньгами. Достал пачку денег, отделил от неё купюру с изображением президента Франклина и помахал ею в воздухе.

– Вот эту бумажку я оставлю себе за продление визы. Думаю, что это справедливо, ведь любой консульский отдел за свои услуги собирает плату. Ты не против?

– Нет, – сказал Комов.

– Вот и хорошо, тогда бери свои вещи, паспорт, деньги. Посмотри только, всё ли на месте.

– Кажется всё, – Сергей почти и не смотрел на своё имущество, заметил только что и «шпионскую» карту тоже вернули.

– Желаю тебе удачи, ну а если какие трудности возникнут, то заходи. Всегда поможем! – расплылся в хитрой улыбке следователь.

Едва Комов оказался на улице, как к нему подскочил Радко, стал обнимать, что-то выспрашивать.

– Спасибо тебе, – сказал Сергей. – Без тебя мне, наверное, пришлось бы просидеть в камере подольше. Как ты узнал, что меня задержали?

– Потом расскажу, – махнул рукой Радко. – Следователь долго не хотел тебя отпускать, денег просил.

– Он сто долларов забрал.

– Знаю… – поморщился серб. – Я всё стыдил его, говорил, что нельзя забирать деньги у такого человека, как ты, но он ни в какую.

– Ладно, переживу как-нибудь, мог ведь всё присвоить.

Комов открыл паспорт, выясняя, насколько ему продлили визу. Он, конечно, не надеялся, что её сделают бессрочной, в лучшем случае – опять на месяц, этого было бы достаточно, даже недели ему на этот раз хватило бы, но, к удивлению своему, Сергей увидел, что визу продлили всего лишь на три дня. Теперь стало понятно, отчего следователь так хитро улыбался на прощание.

«Вот жучара! В следующий раз, если я приду к нему визу продлевать, он опять возьмет сто долларов, а продлит её лишь на три дня. Вот только кассовых чеков следователь не даёт, и продление получается за мой счёт, а оно мне надо? – подумал Сергей. – Я что, миллионер? И вообще чего я здесь ещё не видел? Я хочу домой!»

Он был готов уже каждый день приезжать в аэропорт, выходить на взлётно-посадочную полосу и ждать, как верная собака, чей хозяин улетел в дальние края, когда же наконец приземлится первый самолёт из Москвы.

Вероятно, кто-то услышал его мольбы. Когда Комов в тот же день позвонил в представительство «Аэрофлота», милый женский голос ответил:

– Самолёт прилетит завтра днём.

– Я хочу забронировать билет на обратный рейс. Места есть ещё?