Picaro - Шанхайский регтайм

Со стороны города медленно приближалась одномачтовая джонка. Суденышко шло на середине реки, ловя циновочным парусом слабый ветерок, потихоньку рассеивавший утренний туман. Большую часть палубы загромождали бочонки, мешки и клетки с живой птицей. Стоявший на корме человек сделал движение рулевым веслом, и кораблик заскользил к маленькому причалу на торчавших из воды сваях.

На носу джонки присели на корточках двое мужчин в одинаковых парусиновых штанах и конусообразных шляпах. У костлявых босых ступней лежало по 'томпсону'. Чуть впереди стоял третий человек — постарше и с черной повязкой на голове. Один из сидевших, с худым лицом и злыми глазами, рельефной мускулатурой атлета, спросил:

— Это точно то место? Ты не ошибся, Боджинг?

— Не ошибся, Зедонг, — подтвердил пожилой. — Я хорошо его знаю.

— А где же люди? — недоуменно поинтересовался Зедонг. — Я никого не вижу…

Словно в ответ, на берегу из зарослей колышущегося тростника к воде вышли двое. Высокий мужчина в белой рубашке с закатанными рукавами и брюках на подтяжках. Левой рукой он придерживал переброшенный через плечо пиджак. Второй был одет во все синее, а грудь пересекал ремень с деревянной кобурой.

— Вот и они, — Боджинг оглянулся на сидевшего у правого борта человека. — Все в порядке, Зедонг. Я хорошо знаю того, что с пистолетом. Его зовут Ксу.

— Вот и отлично, — сухо ответил Зедонг.

Тем временем на берегу из зарослей тростника показался еще один мужчина. Высокий что-то коротко сказал ему, и он исчез. Джонка быстро приближалась к причалу.

— Скажешь им, чтобы сразу несли посылку, — негромко произнес атлет. — И не вздумай… — он не договорил, так как Боджинг неожиданно сделал пару шагов и прыгнул в воду. Вынырнув, он быстро поплыл к мостику. Закричал людям на берегу:

— Бегите! Бегите!

Высокий китаец так и застыл с раскрытым ртом, а его товарищ сообразил, что происходит что-то не то и схватился за крышку деревянной кобуры. Пока он тащил из нее "маузер", мужчины на носу суденышка, как по команде, схватились за "томпсоны". Зедонг выстрелил первым и Ксу, наконец-то извлекший из кобуры пистолет, опрокинулся на спину. Второй очередью он прострелил спину сбежавшему Боджингу. Вначале тот отчаянно забарахтался, потом ушел под воду. Через несколько секунд его тело всплыло и закачалось на поверхности реки. Течение медленно потянуло труп к мостику. Другой стрелок длинной очередью почти перерезал пополам высокого мужчину в подтяжках. На груди Хонгки расцвели красные пятна. Из тростника за его спиной в панике взлетали птицы переполошенные выстрелами. Подстреленный человек раскинул руки и упал на колени. Ткнулся головой в ил и завалился на бок.

Мужчина с рулевым веслом хладнокровно направил джонку прямо к берегу. Через несколько минут, содрогнувшись от толчка, суденышко село на мель. Оба стрелка, не теряя времени, спрыгнули с борта и побрели по-колено в воде. Не прошло минуты, как они были на суше. Вслепую продрались сквозь осыпающийся семенами тростник и замерли в нескольких десятков шагов от какой-то хибары. У домика стоял грузовик. Отчаянно жестикулируя, трое мужчин растерянно спорили рядом с машиной. Неподалеку лежал связанный по рукам и ногам человек.

— Я сам, — негромко сказал атлет своему товарищу и тщательно прицелившись, начал стрелять.

Три коротких очереди — трое бандитов, один за другим, свалились на землю. Один был только ранен и громко кричал. Люди с джонки вышли из тростника и направились к грузовику.

— Добей раненого, — коротко приказал Зедонг и склонился над связанным пленником.

— Это он, — удовлетворенно произнес атлет и, не обратив внимания на выстрел, которым товарищ прикончил бандита, стал резать ножом ремни стягивавшие ноги Александра.

— Что с ним? — спросил второй автоматчик. — Он жив?

— Без сознания, — ответил Зедонг. — Сходи на джонку за Кангом. Соберите наши вещи и быстро сюда. Возвращаться будем на грузовике.

Китаец-охранник впустил в комнату, служившую Александру больничной палатой, гостей. Мистер Пинг и мистер Ю — собственными персонами. За спинами толстяков маячил одетый в черное платье Зедонг. Входить он не стал и с порога окинул помещение быстрым, изучающим взглядом.

— Мы очень рады, что вы поправляетесь, — сняв шляпу, сказал мистер Пинг. — Ваша гибель была бы для нас непоправимым горем.

— Для меня тоже, — Александр сел в кровати и спустил на пол голые ноги. — Господа, я буду очень признателен, если вы объясните, что происходит, где я нахожусь и почему. И в каком… э-э… статусе?

Китайцы опустились на жалобно скрипнувшие под тяжестью табуреты. Ю достал платок голубого шелка и тщательно промокнул мокрое от пота лицо.

— Вам не о чем волноваться, мистер Джонсон, — Ю зажал платок в кулаке и опустил руки на колени. — Вы — наш партнер по-бизнесу, и мы заинтересованы в вашей безопасности.

— Немного терпения и все станет понятно, — Пинг доверительно подался к американцу. — К несчастью, вы и покойный Фанг, слишком беспечно вели себя, если бы не меры безопасности, принятые нами, то ваша судьба… — он скорчил на своем широком, одутловатом лице печальную гримасу. Мы должны благодарить богов и духов предков, что помощь подоспела вовремя.

Ю оглянулся на равнодушно слушавшего разговор Зедонга.

— Своей жизнью вы обязаны нашему скромному служащему, — он кивнул на мужчину в черном. — С этой минуты и до момента, как вы выполните все обязательства он будет повсюду сопровождать вас, мистер Джонсон.

— Для вашей же безопасности, — добавил Ю.

— Но я должен вернуться к себе в Штаты, — Александр растерянно посмотрел на китайцев. — Я не могу решать вопросы, находясь в Шанхае.

— Конечно, конечно, — закивал Пинг. — Доктор, который занимается вашим лечением, сказал нам, что через два-три дня вы можете вернуться к нормальной жизни.

— Мы организуем ваше возвращение в США, — сказал Пинг. — Правда, придется смириться с тем, что плыть назад вы будете не каютой второго класса, а в более скромных условиях…

— Стоп, стоп, — Александр нахмурился. — Минутку, господа. Давайте по-порядку. Расскажите мне все с самого начала. Как я понимаю, комиссионер Фанг убит? Кем? Кто были люди, похитившие меня?

Толстяки переглянулись, и Пинг велеречиво начал:

— К великой скорби любого патриота наша многострадальная родина уже много лет разодрана на части безответственными политиканами. Когда-то могущественная древняя империя превратилась в какое-то лоскутное одеяло.

— Болтуны и демагоги, растащившие Родину, даже не смогли объединиться перед нашествием иностранных захватчиков, — горестно подхватил Ю. — Но наш вождь — мудрый руководитель, сумевший сплотить вокруг себя лучших сынов нации…