Елена Негва - Меняя завтрашний день

Путешествие окончилось.

Поселение Вике показалось маленьким — у подножья горы на холме, окружённым лесом, виднелся большой деревянный дом без окон, окруженный постройками поменьше. В зеленеющих полях были разбросаны другие, грубо сколоченные домики. Несколько женщин и детей в сопровождении своры собак бежали к драккару, чтобы поскорее встретить мужчин. Вику и других пленниц снова связали и двое викингов повели их в малень-кий дом, примыкающий к усадьбе.

Тем временем, в Харальдхейме шли приготовления к пиршеству. На вертеле жари-лась туша огромного кабана. Рабыни на кухонной половине пекли лепёшки и готовили рыбу. Приехавшая с Сигурдом дружина, не теряя времени, собралась в большом зале за длинными столами, черпая мёд глиняными чашами из большого сосуда. Некоторые соревновались, кто кого перепьёт, остальные делали ставки и заключали пари. Большой, похожий на трон стул Харальда во главе стола, украшенный столбами с резными изображениями богов, пока пустовал, но хозяина усадьбы пока никто не хватился. С возвращением Харальда, стены дома украсились роскошными щитами, представлявшими собой огром-ные деревянные пластины с изображениями сцен из сказаний о богах и героях, обитые золотом и инкрустированные драгоценными камнями.

В купальне на огне грелись котлы с водой, которой потом наполнили гигантскую лохань, стоявшую посреди комнаты, освещённой ровным жёлтым сиянием масляных светильников. Сигурд, с чашей мёда в руке, растянулся в лохани по пояс в воде. Его отец, Харальд, больше похожий на медведя с копной рыжевато-русых волос и косматой бородой, восседал на скамье у стены.

— Недолго же ты странствовал, сын, — начал он, — однако супруга моя, видимо, до сих пор считает тебя дитём малым, ведь ни дня не проходит, чтобы она не говорила о том, что на тебя напали или тебя утащил великан, Локи его побери!

— Она же мать, — ухмыльнулся Сигурд, — А все матери одинаковы, как я понял. Что происходило за время моего отъезда?

— Ничего интересного, разве что ты привёз с собой Бьёрна, за которого мы решили сосватать Адальбьёрг. На тинге мы обговорили этот вопрос и решили соединить наши семьи. Бьёрн — достойный человек, сын достойного отца, он хорошего рода и богат, да и сам удалец, каких мало. Его род известен, воспитание он получил хорошее, имеет обширные родственные и дружеские связи. Как я узнал, дочь тоже испытывает определённые симпатии к твоему другу.

— Да, отец, — Сигурд кивнул и отложил чашу в сторону. — Я рад, что так всё и вышло.

— Мне сказали, что ты привёз пленников.

— Да, пятерых, отец. Все они — женщины.

— Интересно взглянуть, — продолжал Харальд. — У нас, стало быть, рабов уже четырнадцать. Этого достаточно. Хозяйство наше расширяется и ещё пять человек нам не помешают.

— Среди них есть одна девушка, — Сигурд нахмурился. — Её имя Виктория и я хочу забрать её себе.

— Твоя воля, сын. — Харальд кивнул. — Пусть эта женщина будет принадлежать тебе. Она красива?

— Как сама Идунн, такая же кроткая и юная. Надеюсь, у неё и для меня найдётся золотое яблоко и благосклонность богини, — Сигурд усмехнулся, вспоминая точёный профиль девушки, её длинные золотистые волосы и большие печальные глаза. Пламя от небольших светильников уютно освещало небольшое помещение и вход в него, закрытый тяжёлым гобеленом с вышитым орнаментом. Сигурд в глубине души был рад, что снова вернулся домой целым и невредимым, даже та неприятная и недолгая битва на иноземном песчаном берегу, завершившаяся бегством неприятеля, понемногу испарялась из памяти, словно смешиваясь с клубами пара, поднимавшимися от горячей воды. Он продолжал смотреть на огни масляных светильников, затуманенные паром, однако, мыслями он всё время возвращался к золотоволосой девушке, в которой, несомненно, было нечто странное, но одновременно с этим, такое притягательное…

— Да ну? — донёсся до него бас отца. — Мне не терпится посмотреть на неё и заодно послушать твой рассказ о путешествии.

— Я скоро буду, — Сигурд коротко кивнул, расслабленно прикрыв глаза, и отец поспешил присоединиться к пиршеству.

Женщин проводили в большой дом, втолкнули в открытую дверь и оставили стоять в центре заполненного людьми большого зала. Вика узнала в мужчинах, сидевших за столами и на скамьях у стен, тех, кто плыл с ними на драккаре. Многие собрались на конце стола, где шла оживлённая игра в тафл. Вика, сначала растерявшись, через мгновение с интересом разглядывала убранство дома и находившихся в нём людей.

Вика заметила, что все присутствующие в доме люди, занятые приготовлениями к пиру, большей частью были светловолосыми: светлые волосы всех оттенков, от почти белого до огненно-рыжего, мелькали перед её глазами. Женщины постарше стягивали их в узел на затылках и покрывали косынками или чепцами, остальные носили длинные косы или распускали волосы по плечам. Волосы мужчин достигали плеч и зачастую тоже были заплетены в косы, обрамлявшие лица, либо чисто выбритые, либо усатые и с густыми ухоженными бородами. Тяжёлые браслеты искусной работы из золота и серебра, усыпанные драгоценными камнями, украшали запястья и предплечья мужчин и женщин, одетых побогаче. Девушка заворожено смотрела на всё это великолепие, невольно отметив, сколько бы стоили подобные украшения в её времени, которое, как ей казалось, она покинула уже очень давно.

Харальд сидел во главе одного из столов, находившемся на небольшом возвыше-нии между четырьмя богато украшенными резьбой столбами, поддерживавшими крышу. Ему прислуживали две молодые девушки в платьях из грубой некрашеной шерсти, без сомнения, рабыни. Рядом восседала женщина с надменным выражением лица в красном платье с золотыми застёжками, подол которого был подбит мехом. На ней был виден серебряный пояс с пряжками и подвешенными на него ключами на манер жителей восточных стран, а большие тяжёлые браслеты охватывали кисти рук, лежавших ладонями вниз на столе. Чуть поодаль сидела девушка в голубом платье с круглой серебряной пластинкой на груди, её волосы были стянуты в хвост на затылке, а рядом с нею была девушка помоложе, с распущенными волосами в платье из некрашеной шерсти.

Чуть дальше от стола стояли три вертикальных ткацких станка, прислонённых к стене, состоящие из двух вертикальных столбов, поддерживавших горизонтальный валик, на который наматывалась готовая ткань.

Над огнём на вертеле обжаривалась кабанья туша, а с другой стороны длинного очага была плоская каменная плита, на которой пеклись лепёшки. Викинги, заполонившие зал, сидели за столом на скамьях и стульях, сиденья которых были покрыты разными тканями. На полках вдоль стен усадьбы стояла посуда из дерева и стеатита, чуть поодаль со стен свисала кухонная утварь. Деревянные лохани и бочонки с маслом, сыром, творогом и молоком были расставлены около кухни, которая располагалась правее большого зала.