Гэвин Лайл - Весьма опасная игра

– Я так понимаю, кто-то погиб?

– Двое.

Она закурила и слегка нахмурилась.

– Когда тот самолет потерпел аварию, вы сказали, что здесь это случается чрезвычайно редко. Новая авария вторая... за два дня.

– Может быть, вокруг что-то происходит.

– Мне не до смеха, мистер Кери, – холодно отрезала она.

– Странно, но и мне тоже.

Она долго смотрела на меня. Затем тихо спросила:

– Они были вашими друзьями?

– Можете понимать и так.

– В общем, это не мое дело?

– Можете понимать и так тоже.

Она просто кивнула.

– Сожалею... Вы, пилоты, чертовски трудный народ. И все же – я чем-нибудь могу помочь?

– Если вы здесь встретите некого типа франко-шведского происхождения, представительного мужчину по имени Клод, мне хотелось бы узнать о нем хоть что-нибудь, и о чем он будет говорить – тоже. Я думаю Оскар – летчик, который разбился – работал на него.

– Он здесь живет?

– У него трейлер, стоящий где-то к северу отсюда. Я хочу попытаться выйти на него еще сегодня вечером.

Она кивнула, а затем последовала длительная пауза, в течение которой она забавлялась балансированием башенкой пепла на своей сигарете. Затем она сказала:

– Вчера я вела себя с вами неправильно. Сегодня собираюсь снова совершить ту же ошибку, только еще крупнее. Но это единственный способ доказать вам, как мне важно увидеться с братом.

Подняв на меня глаза, она спокойно сказала:

– Я думаю, вам нужен новый самолет. Я вам куплю его.

И я его увидел. Я ничего не мог поделать, он сам возник передо мной: серебристый "Бобер" самой последней модели с отчетливыми буквами на хвосте: "Служба Кери". 200 километров в час при 300 лошадиных силах и всего двадцать трех галлонах горючего в час... Точно, как в рекламных брошюрах. А может и новый самописец магнитометра. Она не будет мелочиться при оплате из-за этой великолепной безделицы.

Но сказал я другое.

– Сожалею, миссис Бикман. Мне кажется, что я стою больше, чем новый самолет. Раньше я об этом как-то не догадывался. Да и не было повода выяснять.

Около дверей кто-то забубнил. Два моих приятеля – полицейских стояли у входа в обеденный зал и озирались по сторонам. Тот, который побольше, увидел меня, ткнул рукой в мою сторону и согнул ее, то ли приказывая, то ли приглашая к ним подойти.

Я покончил со шнапсом и встал.

Она взорвалась:

– Чертов проклятый дурак! Ничего ты не понимаешь!

Я кивнул.

– Прошлым вечером мы это уже обсуждали.

Ее лицо вспыхнуло, и она закрыла его руками.

Я подождал несколько секунд, но поскольку она все же не сказала, что такого я не понимаю, двинулся через зал к дверям и полицейским.

Здоровяк кивнул через мое плечо:

– Близкая знакомая?

– Просто новый клиент, миллионерша. Она хочет купить мне новый самолет.

Тот, что поменьше, смерил меня своим быстрым птичьим взглядом и наморщил нос.

– Ты один из этих, да?

Я повернулся к нему, чтобы получить удовольствие, демонстрируя свою почти безграничную неприязнь.

Здоровяк примирительно вмешался:

– Мы не собираемся устраивать здесь скандала.

Положил свою клешню на мое плечо, он его чуть не раздавил.

– Если хочешь честно, то я просто тебе не верю.

Я обдумал это и кивнул.

– Не думаю, что верю и сам.

Мы двинулись из зала.

– Куда направляемся?

– Куда-нибудь, где потише. Кое-кто хочет тебя увидеть.

Мы подошли к конторке в вестибюле. Он облокотился на стойку и спросил дежурную:

– Не могли бы мы получить комнату на пару часов? Просто побеседовать спокойно?

У нее не было особого желания, чтобы отель кишел полицейскими и типами вроде меня, но в конце концов, сверившись с регистрационным списком, она передала ему ключ.

Я воскликнул:

– На пару часов? Я должен пойти прихватить еще выпивки.

Здоровяк кивнул:

– Хочешь выпить – годится. – Он повернулся к дежурной. – И пришлите нам бутылку шнапса.

Она возмутилась:

– Мы не можем доставлять алкогольные напитки в номера. Закон...

Его мягкая улыбка очень напоминала огромный разлом в скале.

– Это только для нашего приятеля. Он перенес сильный шок. Вы же нас знаете, – он распростер руки, как корни огромного дерева. – Мы-то не можем пить на работе, верно?

Он кивнул мне и повел по коридору, затем опять обернулся к девушке:

– И три стакана.

Мы прошли в комнату на первом этаже, маленькую, чистую, чисто выбеленную, с простой новой мебелью и тяжелыми шторами, чтобы можно было отгородиться от полуночного солнца.

В комнате были два кресла и маленький стол. Я уселся на одно. Здоровяк втиснулся во второе, и его зад вылез за подлокотники. Тот, что поменьше облокотился на дверь и выглядел чопорно и официально.

– Ну хорошо, – спросил я, – так кто же хочет меня видеть?

Здоровяк ответил:

– Скоро будет.

Он снял фуражку и пробежал рукой по своим редким рыжим волосам.

– Паршивое дело. Много суеты.

– Чего вдруг? Разве это не просто авиационная катастрофа?

Кто-то постучал.

Маленький коп отпрыгнул в сторону, рванул дверь и открывая ее – и все это одним движением.

Официантка протопала по комнате и с грохотом поставила на стол бутылку шнапса и три стакана. Потом оглядела нас:

– Кто платить будет?

Воцарилась тишина, затем я пробурчал:

– Нужно было догадаться.

Я заплатил, она ушла.

Здоровяк улыбнулся и разлил на троих.

– Kippis.

Все трое залпом опорожнили стаканы. Он заметил:

– Положим, выкорчуем мы напрочь все нарушения сухого закона в округе. Что после этого случится?

– Не знаю. Может быть, полиции придется покупать выпивку самой?

– Ну уж такого никогда не будет. А случится вот что: каждый будет пить втихомолку зелье домашнего приготовления. И наконец правительство установит на это налог. Kippis.

Мы залпом выпили.

– Ты сказал, что это просто авиационная катастрофа. Может быть. Но почему-то тебя желает видеть "SuoPo".

Напарник резко повернулся и опалил здоровяка взглядом.

Я спросил:

– Никонен?

Маленький требовательно осведомился:

– Знаешь Никонена?

– Слегка. И уж конечно хуже, чем он меня.

Я встал и подошел к окну. Река текла величественно и плавно, и в бледном полуденном солнечном свете казалось, поверхность ее была смазана жиром. Маленькие беленькие дома с красными крышами на противоположном берегу выглядели детскими игрушками.

Но справа на берегу вниз по течению видна была небольшая толпа и против нее на середине реки – лодка.

Я прокомментировал:

– К нам! К нам! Великолепный новый аттракцион для туристов! Всего только двадцать финских марок, чтобы лицезреть могилу в пучине реки!

Маленький коп взорвался, выплеснул плотный сгусток выражений, правда по-фински, и выскользнул из комнаты.