Вячеслав Перекальский - Солнце в кармане

И повернувшись, пошел со двора, а возле Пихты не удержался — резко обернулся: и мелькнуло бородатое лицо Фальшивого деда в окне…

………………………..

Завершились съемки. Состоялись сборы. Егор беспрерывно крутил на ноутбуке куски видео материала. Беспрерывно складывал и раскладывал паззл фильма. Мальцев мотался среди группы. Контролировал процесс сборов, следил, чтоб местные работнички не уволокли кой чего. Сокровенное Изделие, упакованное в несколько "одёжек" лежало в наплечном кейсе. Оно было закрыто на комбинированный замок и не спускалось с плеча майора.

Егор поначалу был в недоумении на счет поведения Мальцева. Измотанного бдительностью до посерения кожи и воспаления слизистой. А на вопрос — чего ж он так боится? Тот ответил, что от Серафима Савельевича всего можно ожидать.

Очень тёмная, даже для специальных органов, личность. Есть сведения, которые считают то ли опечаткой, то ли совпадением. Но они, не проверенные говорят, что дед изменил свой официальный возраст. Что на самом деле ему сто сорок шесть, а может и больше. Что он с любой властью находил взаимопонимание. И не за красивые глаза. Он откупался: от кого просто деньгами, а кому и клад, будто бы старинный показывал. А кому, и пристукнуть, кого помогал, из неудобных.

От советской власти, говорят, он откупился, указав пару залежей, то ли золота, то ли каких-то еще, редких, металлов. Что он, очень дружа с колчаковцами, стрелял им при случае в спину. Да и красных, как зазеваются, не миловал. Что он на своей лошадке доходил до китайской границы и, по всюду, у него соучастники. И с бородами как у него, и без.

Может он и на врагов Михаила Фёдоровича вышел? Кто его такого знает!

Словом был издерган Мальцев до края, если верил в подобный бред.

На усадьбе Фальшивого деда все крутилось, будто ничего не произошло и никто не знает, что отсутствие хозяина как-то связано с присутствующими гостями. Даже накрыли обильный стол перед дорогой. На этот раз, правда, один общий на дворе. За столом присутствовали и Семен Алексеевич и Степан Алексеевич и Петр Андреевич. Не было только Павла. И не было Ольги.

Откушав и выпив: "на посошок", уселись по машинам и тронулись. На душе у Егора скребло и плевалось. Зачем он так, по-хамски повел себя с хорошими людьми. Привычно рассчитывал на немое обожание и скрытую провинциальную зависть? Ведь он столичный и удачливый, а кто они? А вот, поди ж ты! Егор сам почувствовал себя мелким суетливым тараканом у ног Неизвестности. И в страхе оболгал, облаял не приемлемое, не объятое, и утащился вспять. По своим пафосным и башлёвым делам.

А еще была там девушка Оля.

Егор с невнятной тоской обернулся и посмотрел назад.

На пригорке застыла фигура конника с палкой винтовки за плечом.

Берлин и его окрестности.

Третьи сутки Питер и Эндрю торчали в этой "факинг Джёмени".

Они исколесили весь Берлин и окрестности, гоняясь за Кейном Элдриджем. Не раз, рискуя жизнью и репутацией, они рвались вперед, но всякий раз цэреушник ускользал. А их немногословный немецкий помощник Гюнтер, без суеты излучал оптимизм. Но вчера после обеда он потух на глазах и посерел лицом. А к вечеру и позеленел, хватаясь, то за печень, то за селезенку, то пригибался к поджелудочной.

И вот они, впервые за столько дней скачки начатой еще в Америке, никуда не спешат и потягивают сок в раю. Точнее Питер, — апельсиновый сок через трубочку, а вот Эндрю — пиво, и уже с утра.

Эндрю еще с посадки в авиалайнер выпрыгнул из политкорректной колеи. Он был в беспрерывно подогретом состоянии: виски, ром, сидр, пиво, вино. Постоянно шутил и всё с расистским душком. Его ирландская суть взмахнула крылами над Атлантикой и раскаркалась во всё воронье горло, коснувшись земли в Старом Свете.

Только с этого утра он поутих. Верно, пополняет запасы желчи, с пролетарской ненавистью озирая пейзажи "Рая". Курортное местечко под Берлином было, точь в точь как его описал начальник отдела ФБР и его тесть по совместительству: дубовый лес, озеро и берлинский соловей режущий оглушающую тишину, и это под боком у мирового мегаполиса! Питер в телефонном звонке выразил тестю благодарность за сию обитель отдохновения.

Тот заржал и признался, что ни о каком курорте для них он не договаривался, а местечко, где они оказались, нафантазировал. Он вспомнил придурковатые рожи немецких туристов и сюжеты из рекламы немецкого пива и представил себе тот "Эдем", где они мечтали б оттянутся. И вот нарисованная им в уме картина, один в один, оказалась похожей на идеальное место для Правильного Немецкого отдыха.

Апельсиновый сок слегка горчил сожалением. Они так и не смогли задержать Элдриджа. Они четко, с самого аэропорта, след в след шли за ним, наступая тому на пятки. Хотя тот, кажется, и не скрывался. Развлекался в плотном графике. По ресторанам и аристократическим клубам, Не брезговал и злачными местами различного пошиба — от сверхдорогого борделя до гашишного притона. Эндрю на правах старого охотника выговаривал Гюнтеру, их куратору из Интерпола, что изучив повадки этого "зверя" пора бы сыграть на опережение и устроить засаду. Вот только где?

Да, и, конечно здесь тоже как и в Америке исчезли документы.

Дело было так. Утром, в то время когда Питер и Эндрю проходили Германскую таможню в аэропорту, Кейн Элдридж явился собственной персоной на КПП военной базы под Берлином. Предъявил доверенность на изъятие документов за подписью генерала из Пентагона. И вывез 160 килограмм бумаги. Грузили солдаты базы.

На вопрос: Был ли сигнал на задержку мистера Элдриджа до выяснения агентами ФБР?", — вопрос риторический, поскольку Питер держал в руках факс с данными на цереушника за подписью дежурного офицера о его приеме, — дежурный офицер отвечал "Да". На вопрос: "Почему не задержали?", — звонко чеканил: "Не могу знать!", а на крик: " Мы затребуем вашего ареста!", — преданно таращил глаза и молчал.

— Вот где настоящая мафия, — бурчал Эндрю, зло, посверкивая на окруживших их военных законников, охранников, и, еще черт знает кого, в форме. В итоге их выпроводили, со всеми возможными извинениями и заверениями в предоставлении списка исчезнувшей документации и всей информации о ходе внутреннего расследования.

— Надо раскидать это змеиное гнездо! — не унимался ирландец уже в машине по дороге в город, — ты видел, Питер, какие у них там наглые рожи! Даже улыбаться и вести себя мягко и корректно, как приято когда рыльце в пушку, — не утруждаются! Вот такие — если воруют, то воруют! Так, наверное, Гюнтер?

Гюнтер, разместившись на переднем сидении рядом с водителем, хмыкнул:

— Вы, господа, где работаете?… Или из штатов никогда по делам не выезжали? — и, посчитав молчание за согласие, продолжил, — любая военная база даёт особый криминогенный фон и очень повышенный.