Клайв Касслер - Ночной рейд

Шо сложил руки, прижав ладони друг к другу, и размахнулся, нанося рубящий удар в шею Глая сбоку. Он знал с болезненной определенностью, что это было последним актом полного пренебрежения смертельной опасностью. Он мог с тем же результатом ударить по бетону. Задохнулся от шока и боли. Почувствовал, как хрустнули кости обеих ладоней.

Глай, не проявляя никаких признаков боли, обхватил мощной рукой Шо за талию, а второй рукой со всей силы ударил Шо в грудь, вдавливая ее. Затем Фосс медленно увеличил давление с двух сторон, и позвоночник Шо начал прогибаться и трещать.

— Прощай, британский дурачок.

Шо сжал зубы, когда внезапно внутри стала нарастать дикая боль. Весь воздух из легких был выдавлен. В висках бешено пульсировала кровь, каюта стала туманной и поплыла у него перед глазами. Последний крик пытался вырваться сквозь сжатые зубы, но замер. Сейчас уже ничего не осталось, кроме дикой боли в спине. Смерть была единственным избавлением.

Где-то на расстоянии раздался громкий треск. Шо решил, что всё кончено. Безжалостное давление ослабло, боль уменьшилась. Он мягко осел на палубу.

Шо спрашивал себя, что будет дальше. Долгое путешествие по темному туннелю к ослепительному свету? Его почему-то огорчало, что не было музыки. Он начал разбирать по пунктам свои ощущения. Вдруг понял, что продолжает ощущать боль, и это было странно. Ребра и позвоночник будто бы горели в огне. Со страхом Шо открыл глаза. Потребовалось некоторое время на то, чтобы они смогли что-нибудь рассмотреть.

Первые предметы, которые ему удалось различить, оказались парой ковбойских сапог.

Он поморгал, но они оставались на месте. Телячья кожа с рисунком по бокам, высокий каблук и измененный заостренный носок. Он повернул голову и взглянул в грубоватое лицо, глаза которого, похоже, улыбались.

— Ты кто? — пробормотал он.

— Питт. Дирк Питт.

— Странно, ты не похож на дьявола.

У Шо никогда не возникало сомнений, куда он отправится после смерти.

Сейчас улыбнулись губы.

— Есть и такие, кто не согласится с этим.

Он опустился на колени и просунул свои руки Шо под мышки.

— Ну-ка, дай-ка я помогу тебе, папаша.

— Господи, как бы мне хотелось, — раздраженно пробормотал Шо, — чтобы меня перестали называть папашей.

Глай лежал в позе мертвеца. Руки безжизненно вытянуты по бокам, ноги слегка согнуты. Как плоский резиновый шар без воздуха.

— Как тебе удалось это? — спросил ошеломленный Шо.

Питт показал огромный гаечный ключ.

— Одинаково хорош для завинчивания болтов и пролома черепов.

— Он умер?

— Сомневаюсь. Его можно уничтожить разве что пушкой.

Шо сделал несколько глубоких вдохов и помассировал руки.

— Благодарю за своевременное вмешательство, мистер…

— Меня зовут Питт, мистер Шо. И можешь прекратить этот театр. Мы оба знаем всё друг о друге.

Шо перевел разговор на другую тему. Только благодаря удаче он смог едва живым избавиться от одного противника, но перед ним немедленно возник другой.

— Ты рискуешь, мистер Питт. В любой момент в дверях может появиться мой экипаж.

— Если кто-то и придет сюда, — сказал Питт беспечным тоном, — то это будет мой экипаж. Пока ты вальсировал с ходячей мышцей, твоих людей надежно спрятали в машинном отделении.

— Мои комплименты, — ответил Шо. — Ты вошел тихо и принес большой гаечный ключ.

Питт засунул инструмент в боковой карман ветровки и сел.

— Они очень старались сотрудничать. Но я думаю, что это происходит со всеми людьми, когда они пристально смотрят на дуло автомата.

Боль волнами распространялась по спине Шо назад и вперед. Лицо было бледным. Он несколько раз пытался согнуться, но от этого ему стало еще хуже.

Питт наблюдал за ним.

— Думаю, тебе следует обратиться к остеопату после того, как ты уведомишь «МИ-6» о последних событиях.

— Спасибо за заботу, — пробормотал Шо. — Откуда тебе известно так много?

— Ты мгновенно стал знаменитостью после того, как посмотрел в камеры нашего аппарата. Хейди Миллиган узнала твое лицо, ЦРУ раскопало твое прошлое.

Глаза Шо сузились.

— Коммандер Миллиган на борту твоего корабля?

— Она сказала мне, что вы старые друзья. Красивая и умная девушка. Она проводит научное исследование по нашей истории.

— Понимаю, — сказал Шо. — Она разработала план операции по подъему останков судна.

— Если ты хочешь сказать, что Хейди определила расположение каюты Харви Шилдса, то да.

Шо всегда поражался откровенности американцев. Питта, с другой стороны, постоянно раздражало то, что англичане предпочитали ходить вокруг да около.

— Почему ты здесь, мистер Питт?

— Понял, что пора предупредить вас, чтобы вы уходили отсюда.

— Уходили?

— Не существует закона, который бы гласил, что вы не можете сидеть на скамейках для зрителей, мистер Шо. Но держите своих парней подальше от района наших операций. Последний пытался вести жесткую игру.

— Ты говоришь, наверное, об этом мистере Глае?

Питт посмотрел на неподвижное тело на полу.

— Я должен был догадаться.

— Было время, когда я был подходящим для него соперником, — с тоской сказал Шо.

Питт улыбнулся, и от его улыбки атмосфера в помещении стала теплее.

— Мне остается только надеться, что в свои шестьдесят шесть я буду в такой же форме, как ты.

— Лестное предположение.

— Вес сто семьдесят фунтов, рост шесть футов и один дюйм, правша, многочисленные шрамы. Никаких предположений, мистер Шо. У меня есть твоя биография. У тебя была интересная жизнь.

— Возможно, но твои подвиги далеко превосходят мои, — впервые улыбнулся Шо. — Видишь, у меня тоже есть картотека на тебя.

Питт взглянул на часы.

— Мне пора на борт «Оушен венчерера». Было приятно познакомиться с тобой.

— Провожу тебя до твоей лодки. Самое малое, что я могу сделать для человека, который спас мне жизнь.

На открытой палубе стояли два охранника. Размером и формой они напоминали белых медведей. Один из них заговорил голосом, исходящим, казалось из самой утробы.

— Проблемы, сэр?

Питт отрицательно покачал головой.

— Никаких. Вы готовы отчалить?

— Все на борту, кроме нас.

— Вперед, я догоню вас.

Оба охранника бросили на Шо суровый взгляд и, перевалив через борт, поднялись на борт катера, пришвартованного у буксира.

Питт повернулся и сказал:

— Передай мои наилучшие пожелания генералу Симмсу.

Шо взглянул на Питта с бесконечным уважением.

— Есть ли что-нибудь, чего ты не знаешь?

— Я не знаю массу вещей, — сказал Питт с невинным выражением. — Прежде всего, у меня никогда не было времени научиться играть в триктрак.

«Боже, — подумал Шо, — этот человек просто чудо!» Но он был слишком высоким профессионалом, чтобы не заметить ледяную проницательность, скрывающуюся под внешней оболочкой теплого дружелюбия.