Олег Верещагин - Путь в архипелаге (воспоминание о небывшем)
- Название:Путь в архипелаге (воспоминание о небывшем)
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Олег Верещагин - Путь в архипелаге (воспоминание о небывшем) краткое содержание
Где-то есть мир, в котором тяжело жить и тяжело умирать — и тем не менее, он чем-то привлекателен…
Эта книга никогда не была предназначена для коммерческой публикации (в отличие от остальных моих книг — каюсь в гордыне…) Поэтому сюжеты и образы из неё могут встречаться моим читателям в других моих произведениях. Роман написан полностью, но, к сожалению, в те времена, когда у меня не было компьютера, и это занятие меня угнетает — переписывать с бумажных листов в файл. Тем не менее, перед вами — вполне самостоятельный роман. Откройте его. Может быть, он вам понравится.
Путь в архипелаге (воспоминание о небывшем) - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Покуда мой меч вкруговую поёт
И дух не забыл, что такое полёт,
Я буду идти, вызывая на бой,
Незваная Гостья — смеясь над тобой!
Игорь приглушил ладонью струны, отложил инструмент и, обведя нас всех блестящими глазами, резко поднялся, вышел, на ходу схватив тёплую куртку. Мы не сразу зашевелись. Так и сидели, ошарашенные этой песней. Не знаю, как остальные, а я ощущал какую-то звенящую, напружиненную пустоту внутри, как перед схваткой. Какие-то образы всплывали в этой пустоте — словно поднявшиеся из глубин той памяти, которую зовут наследственной.
Север неуверенно потянулся за лирой, взял её. Пощипал струны, устроился удобнее и тихо запел хорошо всем знакомую, словно разбавляя густую тишину…
— Знаешь ли ты, как память
В эти часы остра?
Стиснутые лесами,
Мы сидим у костра…
…Я вышел наружу. Луна, хотя и неполная, сияла; серебристыми искрами брызгали сугробы. Поднявшись на скалу, я невольно улыбнулся — местность не казалась мёртвой. Несколько человек неподалёку катились по склону между деревьями. Перекликались голоса. Кто-то развёл большой костёр, возле него Саня что-то объяснял своей сестре. Совсем неподалёку Вадим сбивал с лыж слежавшийся снег, а Наташка Крючкова за его спиной коварно лепила снежок.
Я выбрался на тропинку, ведущую от нашей пещеры, и подошёл к костру. Санек с сестрой уже куда-то умелись, и я, присев на притащенное кем-то бревно, уставился в огонь.
Настроение улучшилось… Нет, неправильно — настроение изменилось. Мне было спокойно и чуть грустно. Кончится праздник, придут негры, снова будут схватки, и, может быть, чья-то кровь зальёт снег — не может ведь нам бесконечно везти… Кто это будет, интересно?
Заскрипел снег. Я не очень охотно обернулся; за моей спиной на лыжах стояла Татьяна. Мою пару она держала в руках.
— Пойдём, походим на лыжах? — предложила она. Я молча поднялся, принял у неё самоделки, начал затягивать ремни вокруг пятки унтов. — Олег, тебе не кажется, что мы тут друг с другом меньше, чем в Кирсанове? Всё время рядом — а вместе почти не бываем.
— А тебе этого хочется? — я выпрямился. Танюшка накинула капюшон:
— Я же пришла… Там тепло, светло, еда и поют. А я пришла.
— А тут красиво, — возразил я и подумал, что и правда глупо себя веду. И даже как-то странно, словно меня от неё магнитом отталкивает.
Мимо нас, держась за руки и смеясь, проехали Арнис и Ленка Рудь. Синхронно перевалили снежный бугорок и остановились погреться у огня. Мы проводили их глазами и — бок о бок, по целине — двинулись в лес. Я провёл по поясу, найдя наган и обратил внимание, что у Танюшки на ремне висит её кинжал.
В лесу было жутковато и красиво, как в серебряном сне. Тонко, хрустально звенел бегущий ручей — тот самый, что вытекал от нашей пещеры. Смех и выкрики слышались и здесь — они, словно тонкая ниточка, связывали нас с реальным миром в лунном мираже, через который мы двигались.
— Почитай мне стихи, — попросила Танюшка. Я, глядя себе на носки лыж, тут же негромко откликнулся:
— Ты меня на рассвете разбудишь…
— Не надо, — выдохнула Танюшка. Я, по-прежнему не глядя на неё, упрямо продолжал, и она больше не перебивала…
— …Проводить необутая выйдешь…
Ты меня никогда не забудешь…
Ты меня никогда не увидишь…
Заслонивши тебя от простуды,
Я подумаю: «Боже всевышний!
Я тебя никогда не забуду,
Я тебя никогда не увижу…»
Не мигая, слезятся от ветра
Безнадежные карие вишни…
Возвращаться — плохая примета!
Я тебя никогда не увижу…
Даже если обратно вернёмся
Мы на землю, согласно Хафизу —
Мы, конечно, с тобой разминёмся…
Я тебя никогда не увижу.
И окажется так минимально…
— голос у меня вдруг сорвался, но я коротко передохнул и продолжал:
— …Наше непониманье с тобою
Перед будущим непониманьем
Двух живых — с пустотой неживою…
И качнутся в бессмысленной выси
Пара фраз, долетевших досюда:
" — Я тебя никогда не увижу…
— Я тебя никогда не забуду…»
— и я повторил ещё раз:
— Я тебя никогда не увижу.
Я тебя никогда не забуду, Тань.
— Олег, — я оглянулся. Танька стояла, держась высоко поднятой рукой за ствол дуба, губы у неё кривились. — Олег, ну зачем ты это прочёл?
— А что — плохо прочёл? — я провёл ладонью по щекам. Получилось сказано зло. Танюшка качнулась. — Прости, — попросил я. — Давай ещё погуляем.
— А если не прощу? — жёстко спросила она. — Если я сейчас скажу: «Больше не подходи ко мне. Никогда.» Тогда — что, Олег?
— Я не подойду, — ответил я и, подойдя к ней, уронил в снег меховые краги, взял её ладони в свои. — Ты рукавицы забыла, — и начал осторожно дышать на них. — Так что, прогонишь?
— Нет… — слабо выдохнула она. — Подними, настынут же…
Я поднял краги и надвинул их на руки Танюшки:
— Хорошо ты меня обшила.
— Мне это было приятно, — призналась она. Я не нашёлся, что ответить, да и не очень хотелось отвечать. — А как у тебя волосы отросли, смотри… — она протянула мою прядь пальцами к моим же губам. Губы у меня против моей воли дрогнули — и Танюшка отдёрнула пальцы, словно обожглась. — Пойдём ещё пройдёмся, — как ни в чём не бывало предложила она…
…Мы вышли на то место, откуда был виден морской залив. Сейчас он выглядел пугающе. Вода замёрзла почти на расстояние взгляда, только далеко-далеко за этим серебряным полем чернела полоска открытой воды. В лунном свете по льду километрах в трёх передвигались несколько чёрных фигур.
— Мамонты, — сказала Танюшка. — Сколько времени, Олег?
— Пять минут третьего, — в лунном сиянии отлично было видно циферблат. — Ого!
— Пошли обратно, пошли, — заторопилась Танюшка, — нас там уже ищут, наверное…
Около костра всё ещё сидели несколько человек, рядом торчали воткнутые в снег лыжи, а по рукам ходило несколько дымящихся котелков. Но в целом шум улёгся. Возле подъёма к пещере стоял Сергей; увидев нас, он оживился и махнул рукой:
— Я уже и беспокоиться начал… Гуляли?
— Угу, — буркнула Танюшка, снимая лыжи. Я, занимаясь тем же самым, спросил:
— Наши все тут?
— Не, — мотнул головой Сергей, — Власенкова Ленка с Олегом где-то мотаются тоже.
Да ты не беспокойся, ничего с ними не будет.
Я, если честно, и не собирался беспокоиться. А собирался поесть и погреться. Тепло в пещере показалось мне благословением.
Плошки на столе уже не горели. Было уютно и полутемно, очень как-то домашне. Несколько человек — я даже не понял в полутьме, кто именно — сидели на дальнем конце стола и, тихо разговаривая, «подъедались». Ближе Сморч с Наташкой Бубнёнковой, устроившись друг против друга, ели «по-настоящему» — наверное, тоже только что вернулись с прогулки. Потрескивали полешки в очаге, Игорёк Басаргин, сидя у стены, негромок напевал, подыгрывая себе — и большинство наших, устроившись кучей, сидя и полулёжа на шкурах вокруг, слушали.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: