Фернандо Гамбоа - Последний тайник

— Какое предположение? — тут же спросила, будучи не в силах себя сдержать, Кассандра.

— Я имел смелость предположить, что здесь описывается некое территориальное владение тамплиеров, о котором до сего момента никто ничего не знал.

Я пристально посмотрел на профессора, пытаясь подавить охватывающее меня разочарование:

— Ну и что в этом такого интересного? Вы сами рассказывали мне, что у тамплиеров имелись сотни территориальных владений — от Лиссабона до Иерусалима.

Профессор прикрыл ладонью нижнюю часть своего лица, но я успел заметить, как его рот стал расплываться в коварной улыбке.

— Интересное в данном случае заключается в том, что это территориальное владение, насколько я понял, рассматривая пергамент, находилось отнюдь не между Лиссабоном и Иерусалимом, — заявил профессор. — И я не сомневаюсь, что именно в это территориальное владение и было, скорее всего, увезено золото тамплиеров.

Задумавшись над словами профессора, я впился взглядом в старинный документ.

Это был довольно толстый пергамент размером примерно со стандартный лист писчей бумаги. Он представлял собой нечто среднее между обработанной кожей и бумагой и имел цвет слоновой кости — как бумага, которую очень долго держали на солнце. На нем виднелись несколько строчек, написанные кем-то семь столетий назад, однако бóльшую его часть занимала незатейливая карта, изображавшая бухту, почти полностью отделенную от открытого моря узкой и длинной полоской земли. Неподалеку от бухты находилось устье широкой реки, вытекающей из зеленых гор и затем вьющейся с юго-востока на северо-запад по холмистой равнине.

Разглядывая карту, я с удивлением заметил, что посреди холмистой местности, изображенной на ней, в том месте, где река делала почти замкнутую петлю, превращая охваченную ею землю едва ли не в остров, была нарисована странная ступенчатая пирамида. Она была ярко-красного цвета, а на ее верхушке красовался предмет, удивительно похожий на тамплиерский крест.

Вечер уже давно перешел в ночь, а мы, включив свет, все еще сидели за столом, заваленным различными картами, книгами и листами бумаги, безуспешно ломая себе голову над тем, какую же часть мира изображала лежащая перед нами примитивная географическая карта.

Пока мы с профессором, решив сделать перерыв, лакомились принесенной из китайского ресторана вкуснейшей лапшой, Касси уже в тридесятый раз перечитывала вслух написанный на пергаменте рядом с картой коротенький текст:

— «Отплыв из Ла-Рошель и направившись на юг, прибываете на Счастливые острова [44] Так раньше назывались Канарские острова. , где можно подремонтировать суда и взять провизию для долгого путешествия. Оттуда, все время следуя направлению тени, падающей от мачты на рассвете, с Божьей помощью прибываете через тридцать или сорок дней к берегам неизвестной земли. Миновав маленькие острова, заселенные дикарями, плывете вдоль побережья на север, до Города Рассвета, в который являетесь со смирением и вручаете подарки его могущественному правителю от имени ордена. Затем опять плывете вдоль побережья в течение пяти или шести дней, пока не прибудете в лагуну акул, где высадитесь на берег и пойдете вдоль бурной реки вверх по ее течению. После пятнадцати дней пешего пути через густые леса; в которых живут странные животные, прибудете в место, указанное нам Господом».

Под этим текстом не имелось ни подписи, ни даты, ни указания на место его написания, что было весьма нехарактерно для любого документа той эпохи, а тем более для такого важного, как этот.

— Да уж, изложено тут все довольно расплывчато, — сказала Кассандра, отрывая взгляд от пергамента. — Какие-то заселенные дикарями острова, лагуна, река… Это может быть где угодно от Венесуэлы до Соединенных Штатов!

— Ну, не совсем так, — возразил я, с усмешкой показывая на карту китайскими палочками, которыми уплетал лапшу. — Поскольку мы нашли перстень и колокол с затонувшего тамплиерского судна неподалеку от побережья Гондураса, зону поиска можно сократить всего лишь до какой-то пары тысяч километров центральноамериканского побережья — от Гондураса и далее на север.

Профессор с важным видом поднял вверх палец.

— Кроме того, в тексте упоминается «Город Рассвета». Если нам удастся выяснить, что это был за город и где он находился, то мы сможем разобраться и со всем остальным.

— Тогда давайте примемся за работу, — предложила Кассандра, резко поднимаясь из-за стола. — Если не возражаете, я войду в Интернет и попробую найти какие-нибудь упоминания об этом таинственном городе, а вы тем временем могли бы попытаться определить, какие из рек и лагун центральноамериканского побережья соответствуют данному в тексте описанию.

— Слушаюсь, сэр! — дурашливо козырнул я, изображая из себя бравого американского солдата.

Касси, показав мне в ответ язык, повернулась и стремительно направилась в кабинет профессора.

Удивившись такому бурному порыву Кассандры, мы быстренько доели свою лапшу и склонились над подробнейшим атласом мира, выпущенным Национальным географическим обществом.

Через неполных полчаса мы уже пересмотрели все реки и прибрежные лагуны от Москитового берега до Техаса. Едва мы успели закончить, как появилась Кассандра. Судя по выражению лица, у нее были для нас кое-какие новости.

— Как тут у вас дела? — осведомилась она.

— Мы нашли в интересующем нас регионе более двадцати прибрежных лагун, — ответил профессор, — однако только семь из них находятся неподалеку от того, что можно было бы назвать «бурной рекой». Впрочем, за семь сотен лет водоносность многих рек могла сильно измениться, и те реки, которые сейчас являются судоходными, в далекие времена могли быть всего лишь ручейками — и разумеется, наоборот.

— А какие из них все-таки больше всего привлекли ваше внимание?

— Ну, пожалуй, река Рио-Гранде, протекающая между США и твоей прекрасной Мексикой, — сказал профессор и стал водить пальцем по карте, — река Усумасинта, которая берет начало в Гватемале, но впадает в море в южной части Мексики, река Полочик, протекающая только лишь по Гватемале, и река Коко, являющаяся естественной границей между Гондурасом и Никарагуа. Я сразу же отбрасываю первую из этих рек, потому что она протекает по довольно хорошо освоенной и, главное, засушливой местности, что трудно ассоциируется с районом, где могут быть «густые леса, в которых живут странные животные». А вот три другие реки протекают по гористой тропической местности, которая большей частью плохо освоена и в которой, следовательно, вполне мог затеряться в сельве целый древний город.

Касси в знак согласия кивнула.