Исаак Бацер - Позывные из ночи

И пошли дальше. Часа два ночи было, когда достигли деревни Поля. Зайдя со стороны озера, ловко обошли часовых, а затем, выбрав момент и убедившись, что у знакомого Филатова на постое солдат нет, постучали в окно. Открыл тот, кого искали.

— Какими судьбами! Откуда взялись? — воскликнул он, увидев перед собой двоих одетых в финские кителя и вооруженных автоматами. В одном из них он признал знакомого.

— Оттуда, — только и ответил Николай.

Уселись за стол, на котором появилась кое-какая еда, начатая бутылка самогона. Выпили.

— Как поживаете? — спросил Яков.

— Ничего, Яков… Как вас по батюшке-то?

— Матвеевич.

— Работаю начальником лесопункта, Яков Матвеевич. Четыреста марок платят. Не жирно, конечно.

— Вижу, что не жирно. — И Яков глянул вниз. А тот как был в момент встречи в нижнем белье, так и сидел сейчас за столом. На коленях его зияли дыры.

— Насчет одежды плоховато, — смущенно сказал он.

— Вижу. Вот вам тысяча марок. Пока на них что-то купить можно, пользуйтесь. Только поторапливайтесь.

— Это почему?

— А как бы финская лавка не закрылась, — ответил Яков. — В нашей, советской, на них можно будет только дырку от бублика купить.

— Брось шутить, Яша, — вступил в беседу Николай Филатов. — Про дело давай расспросим.

— А это самое дело и есть. Пора уже мужичкам нашим просыпаться. К рассвету дело идет. А какой просыпаться не захочет, пусть потом не обижается.

Гости подробно расспросили хозяина обо всем. Выяснилось, что в Полях стоит целый батальон. Поинтересовались укреплениями. Хозяин знал многое, но на вопросы отвечал как-то неохотно. Впрочем, гости понимали: «Боится мужик. Они уйдут, а ему здесь с семьей оставаться».

Яков сладко зевнул:

— Эх, семи смертям не бывать… Не переночевать ли нам, Коля, под крышей. Уж очень ко сну клонит. Тело по матрасу истосковалось.

«Не плохо бы?» — подумал Николай, но какое-то тревожное чувство, не покидавшее его все время, внезапно усилилось и подсказало иное решение:

— А я так думаю: пойдем, — вдруг проговорил он.

Яков испытующе посмотрел в глаза своего друга, немного поразмыслил и согласился. Через пять минут они уже были на улице. Филатов вывел Якова к озерку и шепнул:

— Чтобы оторваться от преследования, лучше всего переправиться на тот берег. Лодка нужна.

— Что ты, чудак! Пока нас никто не преследует. А лодка вон в заливчике темнеет.

— Ладно, не смейся. Айда к лодке!

Подошли. Но лодка была на замке.

Не долго думая, Яков несколько раз рубанул своим тесаком по заклепкам. Цепь повисла. Оба вскочили в лодку, и тут со стороны деревни послышались громкие голоса, прокатилась автоматная очередь, тяжелые сапоги затопали по дороге, идущей к озеру. Захватив вместо весел по доске, разведчики оттолкнулись от берега.

Озеро километра на три растянулось вдоль деревни, а в ширину оно было метров сто пятьдесят не больше. С берега легко можно было обстрелять лодку. Однако то ли стрелки собрались здесь далеко не первоклассные, то ли слишком торопились они, но ни одна пуля «беглецов» не задела. Они благополучно достигли противоположного берега и углубились в лес.

— Вовремя ушли, — сказал Яков. — Красиво бы мы выглядели, если бы заночевали. Так что спасибочко тебе за догадливость.

— После войны сочтемся, — ответил Николай.

Данные о противнике, полученные в результате похода в деревню Поля, были высоко оценены командованием. А вот на сообщение о предполагаемом взрыве склада очень скоро пришел ответ. Из центра просили срочно сообщить, на каком расстоянии от склада живут рабочие, согнанные оккупантами на строительство дороги. Яков уточнил это обстоятельство у Самойлова и, успокоенный, тут же сообщил, что расстояние около полутора километров. На это последовал совершенно неожиданный и категорический приказ: «Взрыв проводить запрещаю».

Теперь все надежды возлагались на Бондаренко. Вскоре он пришел.

— Ну как? — спросил Яков.

— Порядок.

— Эх, какой уж тут порядок! Центр требует, чтобы мы обезвредили мину. В противном случае пострадают наши люди.

Бондаренко свистнул:

— Легко сказать — обезвредить! А если она тут-то и громыхнет?

— Чтобы не громыхнула, надо делать умеючи. Поэтому-то пойду туда я.

— Вы? Вас, Яков Матвеевич, не пропустят к складу, да и мину вы не найдете.

— А мы с тобой помозгуем, как сделать, чтобы и пропустили и чтобы мину я нашел.

Но тут в разговор вмешался Филатов:

— Я категорически возражаю против того, чтобы ты, Яков, сейчас так рисковал собой. У тебя в руках все явки. Нет, тут другое нужно придумать.

— И думать нечего, — сказал Бондаренко. — Я заложил мину. Я ее и заберу оттуда.

— Хорошо, — решил Яков после недолгого раздумья. — Пусть будет так. Но я буду ожидать в непосредственной близости и приму у тебя мину, как говорится, тепленькую.

Все поняли, что это решение командира является окончательным и не пытались больше возражать. Орлов и Бондаренко тут же отправились к складу и на следующий день вернулись обратно. Здесь их ждали хорошие вести, самые радостные за все эти годы. Карельский фронт пришел в движение.

Итак, настал решающий час. Выполняя задание центра, разведчики из района Мунозера вышли к Ламбасручью и, поднявшись на возвышенность, стали наблюдать. Да, здесь шла лихорадочная погрузка. Войска и снаряжение — все это заглатывалось стоящими у пристани баржами. Враг торопился, очень торопился. По всему было видно, что он начал массовую эвакуацию из Заонежья.

— Драпают господа фашисты, — сказал Яков. — Скипидарчиком их надо подмазать, скипидарчиком…

Чтобы атаковать Ламбасручей, нужны были значительные силы. Ими разведчики не располагали. Но выход есть. Связались с центром и стали передавать туда данные об отходе противника. Вскоре появились самолеты, и у пристани загрохотали взрывы, баржи окутались дымом.

Теперь необходимо было достать оружие. Решение этой задачи взяли на себя Яков Ефимов и два Николая — Филатов и Бондаренко. Они устроили засаду километрах в пятнадцати от Ламбасручья. Под вечер появился конный обоз с оружием. Его сопровождало отделение автоматчиков. Никому из солдат не пришло в голову, что трое одетых в финскую форму людей намерены атаковать обоз, в котором вместе с охраной было до пятнадцати вооруженных людей.

Все решили буквально секунды. Стоящий впереди коренастый крепыш в распахнутом кителе махнул рукой: зарокотали автоматы, а потом одна за другой в ошалевших фашистов полетели гранаты. Лишь нескольким уцелевшим охранникам удалось унести ноги. Обоз был захвачен.

Так раздобыли оружие, необходимое для людей, вступивших в сформированный Яковом отряд.

Накануне ухода из Мунозера последний раз собрались под гостеприимной крышей сергинского дома. Здесь были Яков, Николай, обе радистки, старик Самойлов с невесткой, Сергин и его домочадцы.