Луи Буссенар - Приключения парижанина в Океании

Все сказанное произвело на животных любопытное действие. Четвероногий хищник, гроза малайских лесов, зажмурил глаза, почесал за ухом и принялся вновь мурлыкать громче прежнего. Светлые глаза человека, казалось, успокоили его. Он перестал когтить землю и опустил уши.

— Очень хорошо! — радостно воскликнул Фрике. — Вы довольно сговорчивы. Вместо того чтобы позавтракать мною, идете на мировую. За это я дам вам поесть. Бьюсь об заклад, что желудок у вас совершенно пуст. Но наберитесь терпения и помните, что и у меня больна нога.

Фрике и его товарищи по несчастью находились в самой чаще леса. Для обезьяны сразу нашлось множество вкусных плодов. Не теряя из виду тигра, зная его коварную сущность, молодой человек набрал их сколько мог унести и вернулся к месту вынужденной стоянки. Обезьяна была довольна.

— Ах! Ты понимаешь мои действия лучше, чем слова. Хорошо! Так как я вынужден оставаться здесь, пока не поправлюсь, думаю, найти путь к твоему сердцу через желудок. Возьми! Ешь!

Увидев любимые фрукты, орангутан заерзал на месте. Он протянул руку, схватил сочный плод и принялся набивать щеки.

— Один накормлен. Это было не слишком трудно. Ну что ж, хороший аппетит! К сожалению, вы не плотоядное животное, господин тигр. Если и дальше будете вести себя хорошо, я займусь и вами. На дне ямы еще лежит килограммов сто оленины. Я отправлюсь за нашим завтраком.

Морщась от боли при каждом движении, Фрике спустился по вырытому им ходу вниз, отрезал большой кусок мяса, привязал к своей голове и медленно поднялся. Пот стекал по его лицу. Он был уже почти у поверхности, когда почувствовал сильный удар, а затем услышал рычание. Кусок ткани, которым была привязана оленина, слетел с головы, и Фрике показалось, что кожу содрали чем-то острым.

— Это, очевидно, тигр пошутил, — прошептал Фрике, вылезая из ямы.

Фрике не ошибся. Тигр, раззадоренный запахом мяса, поднялся с места, подошел к краю ловушки и устроился у выхода, словно кошка, поджидающая мышь у норки. В ту секунду, когда кусок мяса показался на поверхности, тигр выпустил когти, подцепил его и начал уплетать за обе щеки.

Парижанин был вне себя от ярости.

— Послушай-ка, приятель! Можно и полюбезнее. Не стоит торопиться. Я научу тебя самообслуживанию. Тогда не придется дожидаться, пока кто-то принесет тебе поесть. Кроме того, мне бы тоже хотелось пообедать. Ты не один.

Фрике схватил револьвер и, забыв всякую осторожность, вцепился в мясо и стал тянуть к себе. Тигр держал крепко и рычал.

— Ой! Ой! Ему не нравится делиться подобру-поздорову! Придется вышибить тебе мозги… Раз… Два…

Зверь взревел так, что вздрогнул лес. Несмотря на мучившую его рану, он, похоже, готов был кинуться на обидчика. Фрике ничего не оставалось, как защищаться с помощью оружия. Но тут тигр неожиданно подпрыгнул, растопырил все четыре лапы и отпустил добычу.

Гнев Фрике сменился хохотом; обезьяна внимательно наблюдала за тем, как тигр виляет хвостом, и в конце концов прыгнула и ухватила своего нового приятеля за хвост, потянув что есть мочи. А так как орангутаны вообще очень сильны, то тигр неожиданно для самого себя отлетел от края ловушки и, обалдевший, так и остался лежать метрах в трех от нее, жалобно при этом повизгивая.

Орангутан, очевидно, был доволен сделанным. Он схватился за живот, выгнул спину, и на физиономии его появилась обворожительная улыбка. Вот уж действительно — рот до ушей…

— Спасибо, дружище. Ты и вправду похож на доброго папашу. Я этого не забуду. Если хочешь, будем дружить. Дружба не на жизнь, а на смерть. Должен признаться, удар был что надо. Наш грозный зверь походил в этот момент на жалкого котенка. Смотри-ка, как он присмирел. Что до меня, то я намереваюсь пообедать прямо на его глазах. Когда наемся, наступит и его очередь. Будет знать, как вести себя в обществе. Этим, пожалуй, моя месть и ограничится. Я не злопамятен.

Орангутан опять принялся за плоды и орехи, а Фрике тем временем устроил себе настоящий пир, даром что мясо было сырым. Тигр, ошеломленный силой обезьяны, держался в сторонке, на почтительном расстоянии. Но вид у него был настолько несчастный и затравленный, что Фрике не выдержал, решил поделиться с провинившимся. Он бросил тигру увесистый кусок, который тот проглотил в одно мгновение.

— Для начала хватит. Предупреждаю, веди себя пристойно, а будешь хулиганить, подпалю шкуру. Сразу научишься быть вежливым и честным. Ну вот, теперь нам хочется пить. Здесь не осталось ни капли воды. Я знаю, что делать, но, черт побери, если господин тигр снова захочет поиграть со мной своими крошечными коготками, то я рискую остаться без головы. Тебя, дорогой предок, как особо для меня важную персону, я напою. Подожди немного.

Фрике за свою жизнь успел побывать в разных переделках. Приобретенного опыта хватило бы, пожалуй, на целую дюжину путешественников. К примеру, ему была известна некая разновидность деревьев, с помощью которой он и собирался утолить жажду. Крупные овальные листья этих деревьев сворачивались и разворачивались в зависимости от времени суток. На донышке такого листа часто можно было отыскать немного влаги. Была ли это дождевая вода или же выделения самого растения, сказать трудно, но скапливавшаяся в чашечке влага оказалась довольно неприятной на вкус. Поскольку выбирать не приходилось, Фрике с жадностью выпил сей нектар, воздавая благословения Господу за то, что получил хоть какую-то возможность промочить пересохшее горло.

Увидев, что человек что-то пьет, обезьяна протянула к нему руки и стала просить. Фрике тотчас дал ей напиться.

— Что поделаешь! Из нас троих я все-таки самый здоровый. Приходится заботиться об остальных.

Выпив все до последней капельки, обезьяна закрыла глаза, тяжело вздохнула и улеглась на земле, давая отдохнуть больной ноге и, очевидно, надеясь немного поспать. С тигром дела обстояли сложнее. Ему не под силу было залезть внутрь листа. Поэтому Фрике пришлось бы поить его, подойдя совсем близко.

— Д-а… Не напрасно мои друзья говорят, что кровь для тигра — все равно что вино для алкоголика. Если я подойду к нему, чтобы дать попить, он может поцарапать меня, а тогда уж, почуяв запах крови, разорвет в клочья. С другой стороны, я хотел бы как-нибудь помочь этому бедняге. Впрочем, есть идея.

С этими словами Фрике снова отправился в нелегкое путешествие. До дерева метров пять-шесть. С больной ногой это не шутка. Добравшись до цели, молодой человек сорвал самый крупный лист, вернулся обратно, не дойдя до тигра каких-нибудь два шага, вынул нож, разрезал лист и, положив его на землю, спокойно удалился.

Тигр прекратил рычать. Постукивая хвостом по земле, он подполз к листку и обмакнул в теплую влагу язык. Эта операция, казалось, возвратила ему прекрасное самочувствие.