Георгий Тушкан - Охотники за ФАУ

Ох, как мечтал Баженов приехать и завалиться спать! А вместо этого пришлось поездить по улицам, поговорить с горожанами, чтобы видели: военный комендант не сбежал, как утверждали слухи, а ездил на передовую уточнить положение войск, теперь вот вернулся и снова приступил к работе.

Уезжая от командарма, Баженов добился обещания, что на днях его сменит обычный комендант. Но вместо ожидаемой радости он вдруг почувствовал что-то вроде ревности и недоверия. Сумеет ли новый комендант закончить все начатое? Поймет ли, оценит ли он, какой подвиг совершили патриоты, сколько сил, энтузиазма, трудового героизма проявили эти простые советские люди в те дни, когда город был еще линией фронта?..

Шесть катеров возили на барках через Днепр танки и артиллерию. Перевезли и новую стрелковую дивизию.

Днем уже господствовала наша авиация.

Через день на правом фланге наша армия вышла на рубеж «Западная речка» и готовилась к наступлению на Узел. Противник был вынужден перебросить обе танковые дивизии на этот более угрожаемый участок фронта. На левом фланге, в городе, наши части заняли ветку, сбили противника с возвышенности и вели с ним бои в южной части города.

А еще через день весь город был освобожден. Все эти дни боев в городе Баженов проводил с Черкасовым, с его командирами полков и батальонов: изучал новую тактику наших войск и войск противника. В комендатуре его заменял Свешников.

В семь утра он вернулся на «виллисе» в комендатуру. В городе стояла необычная тишина. Отвечая на приветствия зенитчиков, часового у подъезда, часового в коридоре, Баженов прошел в свой служебный кабинет. За его столом сидел лейтенант Ольховский.

Лейтенант захлопнул книгу, которую читал, вскочил и весело отрапортовал, что за время его дежурства чрезвычайных происшествий не было, если не считать трех взрывов: одна мина в доме, одна на улице, одна на берегу. Один убитый, два раненых.

— Почему ты, Коля, здесь, а не командуешь вверенным тебе батальоном? — поинтересовался Баженов.

Оказывается, по приказанию генерала Соболева еще вчера прибыл назначенный комбат с офицерами, и батальон передан им. Ольховский хотел продолжать рапорт, Баженов снова прервал. Прежде чем заниматься комендантскими делами, он, Баженов, сменит одежду, умоется, поест, а уж после этого выслушает подробности. Пусть уж дежурный распорядится, чтоб принесли поесть.

Баженов не утерпел и взял перевернутую книгу.

— «Граф Монте-Кристо», — громко прочел он. — А как насчет Устава гарнизонной службы?

— Проработал! — засмеялся Ольховский.

Баженов сбросил одежду, покряхтывая от удовольствия, обтерся холодной водой, побрился и наконец-то почистил зубы. Усталость как рукой сняло: легкий запах мыла, одеколона, зубной пасты, эти спутники пробуждения и нормального утра, творили чудеса. Баженов надел свежее белье, чистую одежду и взялся было за обувь, когда заметил у кровати пару новеньких шевровых сапог.

— Чьи здесь сапоги? — крикнул он.

— Богун принес, говорил — ваши.

Баженов надел их. Легкие, по ноге, очень удобные!..

— Богуна ко мне!

_ Богун с вечера выбыл для выполнения вашего задания и еще не явился.

— Моего задания? — удивленно повторил Баженов, входя в кабинет.

Ольховский хотел объяснить, но Баженов отмахнулся — ладно, потом! — и взял дневник дежурного по комендатуре. Он требовал, чтобы записи велись регулярно и по дневнику можно было бы и без дежурных узнать, когда, где и что произошло.

Судя по дневнику, позавчера дежурил Бичкин, но его подписи, свидетельствующей о сдаче дежурства, почему-то не было.

— Коля, вы что же — один дежурили с позавчерашнего утра? Почему майор не передавал вам дежурства по форме? Сейчас же вызовите ко мне майора Бичкина!

— Майор Бичкин не совсем здоров. Спит он, — лейтенант был явно смущен.

Баженов заставил его доложить, ничего не скрывая. Оказывается, Бичкин, как только Ольховский сдал батальон, оставил его подежурить вместо себя до вечера. Вечером он отправился вместе с майором Свешниковым в город, проводить беседу, пришел поздно. Вчера днем заходил подменить, вечером опять ушел с майором Свешниковым на встречу с населением и явился только на рассвете, хмельной. Поднял комендантскую роту по боевой тревоге, собирался вести ее в бой. Его еле угомонили, и сейчас он спит.

— Подымите, окатите холодной водой, дайте четыре капли нашатырного спирта в чашке воды.

— Товарищ комендант, давали, только чуть-чуть помогло… Снова уснул. Ну что с хмельного спрашивать?

— А кто отменил боевую тревогу? Майор Свешников? — Я!

— А майор Свешников?

— Доставил Бичкина. Они приехали вместе. Сейчас тоже спит.

— Понятно, — машинально сказал Баженов, но ему было отнюдь не понятно, как это Свешников мог допустить, чтобы Бичкин так налился.

— Свешников явился тоже во хмелю?

— Я бы не сказал. Навеселе немного.

— Сдадите мне дежурство, а когда отправитесь спать, предупредите дежурного по роте и часовых: как только майор Бичкин проснется — сейчас же ко мне. И майора Свешникова тоже. Теперь объясните, какое мое задание ушел выполнять Богун?

Лейтенант Ольховский начал издалека:

— Сюда пришел боец из госпиталя, разыскивал свою часть. Документы у него были в порядке. Вышел этот боец, встретил бойца из комендантской роты и начал спрашивать, не примут ли его, хорошо ли кормят и прочее. Уговорил дать посмотреть ему «одним глазком», как живут: это, мол, и решит вопрос, так как с комендантом он знаком. Тот показал. Когда об этом узнал Богун, то приказал привести этого бойца; а боец уже ушел за вещами. Обещал через час вернуться. Богун — ко мне, спрашивает, каков из себя этот боец. Невысокий, молодцеватый, говорю, ярко выраженный блондин. Богун говорит: сяду на мотоцикл, поеду разыскивать «бравого солдата». Так и скажите коменданту: «бравого», он знает его. А тем временем, говорит, ищите «штуковины». И умчался. Я, признаться, так и не понял: какие такие «штуковины»?

— Кроме майоров, всю роту соберите по боевой тревоге во дворе.

Когда рота построилась, Баженов показал картонный цилиндр радионаводчика, объяснил новичкам, как он действует, и приказал разыскивать такие «штуковины» или похожие на нее в доме, в соседних домах.

Нашли. Здесь же, во дворе. В прикрытом досками колодце подвального окна. Вторую — в ротной спальне, куда «бравый» заглядывал «одним глазком». Обыскали и соседние дома; нашли в одном. Радист «оперировал» находки.

Баженов приказал сообщить во все части, находившиеся в городе: пусть ищут.

В дневнике дежурного была запись о посещении группы женщин во главе с Оксаной Михайловной Солодухой. По-видимому, опять насчет суда над Мюллером. И почему до сих пор нет следователя из трибунала? Или Свешников не доложил? Ну, пусть только проснется!