В. Владимиров - Агент абвера. Повести

— Уберите этого подлеца отсюда, — коротко приказал появившийся на шум Шиммель.

На улице глухо щелкнул выстрел. С Владимиром все было кончено.

В тот же вечер Никулин беседовал с Ниной Зиминой.

— У меня есть адрес надежного человека. Он поможет тебе уйти в лес, вернуться к партизанам. Это твой единственный шанс оправдаться перед своими, — говорил чекист Нине. — Владимира немцы убили. Следить за тобой некому. Вот бери этот пакет и иди в город. Тебя отведут в лес. Командиру партизанского отряда скажешь…

Подробно проинструктировав Нину Зимину, Никулин проводил ее в дорогу. А на следующий день и сам поездом выехал в Тильзит.

…В Тильзите возле большого моста через Неман горделиво высилась массивная, построенная еще в 1210 году кирха. Похожая на средневековый замок немецкого феодала, она с угрозой смотрела за реку на восток. Туда были устремлены агрессивные взгляды псов–рыцарей, прусских юнкеров и их наследников — офицеров гитлеровского вермахта. Здесь, на самой границе Восточной Пруссии, абвер держал свое отделение, замаскированное под невинную контору по сплаву леса. Она носила название «Хольмессамт». Возглавлял предприятие господин Эрнст Шрамм. Контора его располагалась на Дойчштрассе, 74 — как раз напротив кирхи. Но подлинная деятельность господина Шрамма протекала не здесь, а километрах в двенадцати от Тильзита, в укромном месте за дамбой при впадении в Неман небольшой речушки.

Укрытый от посторонних взоров хуторок был великолепным местом для шпионской школы. Два жилых дома, небольшая баня, сарай — вот вся усадьба. Сюда и привезли Никулина. На вилле Шрамма собралось более ста шпионов. Они не были новичками в разведке. Каждый из них в свое время отличился перед немцами.

Чем больше поражений терпели фашисты, тем более озверело и безрассудно они действовали. Подобная картина наблюдалась и в абвере. Если раньше абвер ограничивался разведкой передовых линий обороны советских войск и их неглубоких тылов, то сейчас адмирал Канарис поставил перед «Штабом Валли» задачу посложнее. По его указанию на вилле Шрамма надо было подготовить несколько больших групп агентов–диверсантов и забросить их в глубокие тылы Советского Союза — на Волгу, Урал, в другие крупные промышленные районы. Диверсанты должны были взрывать и поджигать важные объекты, убивать видных советских политических и государственных деятелей.

Для выполнения этих заданий немецкие разведчики подобрали и соответствующих людей. На вилле Шрамма Николай Константинович встретил давних знакомых: Аббаса, фельдфебеля Безверхого, Саблукова, «отца Алексия». Здесь были и полицаи, известные своими зверствами в лагерях военнопленных. Почти каждый из этих предателей имел по две–три медали за заслуги перед фашистами. На вилле Шрамма собрались отъявленные враги советского народа.

Николай Константинович мысленно благодарил покойного Владимира и Шиммеля за то, что с их помощью ему удалось попасть в Тильзит. Он мог теперь известить генерала Быстрова и советских контрразведчиков о замыслах, которые вынашивались здесь.

— Скоро вы приступите к занятиям, — говорил Шрамм.

Но исход войны был уже предрешен. Советские дивизии все ближе и ближе подходили к фашистскому логову. Гитлеровцы лихорадочно готовились к обороне Тильзита. Этот город, третий по величине в Восточной. Пруссии, был ключевым в немецкой обороне. Отсюда открывалась прямая дорога на Кенигсберг. Дорожный указатель, установленный возле кирхи на площади Флешерплатц, оповещал, что до столицы Восточной Пруссии всего сто двадцать километров.

Фашисты сформировали для защиты Тильзита части из местного населения. Они считали, что пруссаки будут особенно стойко оборонять свои жилища. Город был изрыт траншеями. За толстыми каменными стенами стоявших на набережной домов укрывались расчеты пулеметов и орудий. Перед мостом королевы Луизы, отделяющим Восточную Пруссию от Литвы, была вырыта траншея, протянувшаяся дугой от тротуара к тротуару. Началась эвакуация населения. Уехала в Германию даже секретарша Шрамма — фрау Лидия. А самому Шрамму пришлось натянуть мундир фельдфебеля и отправиться на фронт.

В создавшихся условиях заниматься подготовкой агентуры немцы не могли. Собранных на вилле Шрамма разведчиков они распределили на различные работы — кого на пилораму, кого в батраки, чтобы хлеб даром не ели. Николая Константиновича по особой рекомендации Шрамма направили в кирху подручным старика служителя.

Незаметно подошла осень. Ранний снежок запорошил гранит Дойчштрассе, побелил медного орла на шпиле ратуши, осыпал бронзовые стрелки, сияющие на черном циферблате башенных часов старинной кирхи. Советские войска уже вышли на подступы к Тильзиту. Николай Константинович намеревался собрать наиболее опасных диверсантов в одну группу и вывести их к нашим войскам, чтобы предатели не смогли бежать в Германию или вернуться в толпе беженцев на советскую землю. С этой целью он встретился с одним из агентов — Васильевым.

Васильев, пожилой мужчина, опытный немецкий разведчик, окончивший школу в Восточной Пруссии, москвич по, рождению, не раз в беседах с Николаем Константиновичем высказывал сожаление, что связался с немцами, запутался в их грязном деле. Гитлеровцы наградили его бронзовой и серебряной медалями. Он выполнял какие–то важные задания на Украине, о которых предпочитал помалкивать.

— Ну, что ты намереваешься делать? — спросил Васильев Никулина. — Побежишь в Германию?

— На мой взгляд, пора выходить из игры.

— А как?

— Надо собрать человек тридцать из наших и под видом освобожденных из плена выйти к русским. Сейчас каша такая, что разбираться особо не будут. Раз–два — и в маршевую. Документы получим, тогда ищи нас.

— А зачем группой собираться? Вдвоем легче.

— Вот чудак! Нас же обязательно проверят. Когда тридцать — сорок человек одно и то же говорить начнут — все будет шито–крыто. А двоим могут не поверить.

— Да, ты прав, — кивнул Васильев.

К вечеру диверсанты, собравшись группой, затесались в толпу беженцев, уходящих к Кенигсбергу. Нескончаемые людские потоки лились по дорогам. Они мешали идущим к фронту немецким войскам. И танки врезались в толпы беженцев, прокладывая себе кровавую дорогу вперед.

Гитлеровцы не удержали Тильзита. Напрасно они взорвали мост через Неман, напрасно громоздили баррикады на его восточных окраинах. В один из мглистых январских вечеров сорок пятого года девятьсот девяносто седьмой стрелковый полк под командованием подполковника Рогалева и части двести шестьдесят третьей Сивашской стрелковой дивизии полковника Черепанова форсировали Неман и с разных сторон ворвались в город. А наутро — первое утро новой жизни города — над ним взошло яркое солнце. В центре Тильзита, на площади у кирхи, встал первый советский регулировщик младший сержант Постнов. Мимо него шли колонны войск. Шли к победе.