Николай Асанов - Янтарное море

Он предполагал, что вся операция, — если, конечно, она удастся! — продлится полгода. Его посланцы за это время изучат обстановку, свяжутся с отрядами «лесных братьев», подыщут открытые места на побережье, устроят тайные аэродромы в лесах, и следующей весной «дорога на Восток» будет подготовлена. А уж затем дело Маккибина и Янга «регулировать движение» по этой дороге.

Но что-то во всем этом распорядке было недостаточно продумано. Силайс невольно вспомнил старую русскую солдатскую песню: «Гладко писано в бумаге, да забыли про овраги, а по ним ходить!» Вместо ранней весны, — как настаивал Силайс, — первую группу разведчиков отправили поздней осенью. Правда, через десять дней после высадки Вилкс доложил, что все благополучно, но дальше начались неприятности. Нет паспортов. Нет связи с «лесными братьями». Только к весне мелькнуло имя руководителя подпольной группы Будриса и сообщение о переходе в отряд…

Первый год был потерян.

И вот теперь, когда Англию, наконец, обогрела атлантическая весна, дело как будто сдвинулось с места. Правда, жаль Вилкса. Бедняга, оказывается, проболел всю зиму. Но каков характер у парня! Даже не жаловался. Только недавно, когда дело пошло к теплу, а ночи еще долгие, темные, попросил помощи.

Вот какие мысли были у Силайса, когда в конце марта он увидел, наконец, утвержденную полковником Маккибином радиограмму для Вилкса:

«Предпринимай меры по подготовке рыбака, который мог бы в одну из ночей между двадцать четвертым апреля и четырнадцатым мая вывезти тебя и назначенного руководством влиятельного человека в какой-нибудь заранее назначенный квадрат в тридцати милях от побережья. Встреча с нашим судном должна произойти между полуночью и пятью часами утра по московскому времени. Точное число и пункт встречи обусловим особо…»

В душе у Силайса пели пасхальные колокола, все казалось ему радостным и веселым. В Англии была тихая, теплая погода. Состоятельные люди готовились к летнему сезону, снимали дачи, пансионы и целые усадьбы на побережье. В барских поместьях шел последний ремонт перед приездом хозяев и гостей. Силайс готовился к длительной командировке. Правда, пока не в Брайтон, а на восточное побережье Германии, где отстаивался самый быстроходный катер бывшего немецкого военно-морского флота, ныне принадлежащий вместе с людьми и их душами английской разведке. Командиру катера Клозе уже было дано указание приготовиться к длинному и, что греха таить, опасному рейсу. Впрочем, Клозе и его команда давно продали души дьяволу, и только потом у дьявола эти души перекупили англичане.

В эти дни Силайса снова вызвал Маккибин.

Полковник и на этот раз выглядел мрачным. Видно, «план широкого проникновения» давался с трудом. Первый же вопрос Маккибина ошарашил Силайса:

— А что, если ваш Вилкс работает под контролем чекистов? — спросил Маккибин.

— Как вы могли подумать такое? — возмутился Силайс. — Я знаю Вилкса еще по службе в немецкой армии! Это сильный, храбрый человек, преданный нашему делу и душой и телом!

— О Лауве вы говорили в таком же тоне, а между тем у этого льва оказалась заячья душонка!

— Но Вилкс писал, что Лаува никого не предал!

— Вот это мы и должны проверить! — ворчливо сказал Маккибин.

Да, теперь Силайс лучше понимал англичан! Вот уж воистину, как говорят на их любимом востоке: «Человек, испугавшийся змеи, боится и брошенной веревки!» Значит, они сознательно оттягивали столько времени свое пресловутое «проникновение»! А Маккибин продолжал брезгливым тоном:

— И мы проверим это, Силайс! Вы подготовите офицера связи, лучше всего использовать для этого инструктора вашей школы Петерсона, договоритесь с Ребане, чтобы он подготовил одного из своих эстонцев, и мы отправим их по каналу Вилкса. А параллельно, по нашему каналу, направим еще двух человек, латышей, знающих Ригу. Подобрать подходящих людей поручаю вам…

И Силайс понял, — Вилксу еще долго придется ждать обещанного катера…

С этого дня он занимался только подготовкой людей. На параллельную линию он подобрал двух молодых латышей — Тома и Адольфа. Для проверки Вилкса готовил старого своего приятеля Петерсона, а попутно помогал Ребане инструктировать его подопечного Густава, который должен был при помощи Вилкса перейти в Эстонию и осесть там…

В тот день, когда Делиньш расшифровал только что полученную от англичан радиограмму, в которой предлагалось выйти на рыбацкой лодке в море для встречи с английским катером, больной Вилкс готов был отплясывать, как на празднике Лиго.

Делиньш довольно безучастно спросил, а как думает Вилкс искать рыбака? От хутора до побережья восемьдесят километров… На побережье утвердились пограничники… Выходить в море придется из порта… Скорее всего, из Вентспилса…

Праздничное настроение с Вилкса как рукой сняло.

Лидумс, пытавшийся выгладить только что отстиранное белье, с грохотом поставил утюг на доску, сказал:

— Делиньш, кто тебе разрешил обсуждать эти вопросы? Ты что, поставлен вместо Будриса?

— Но я же только… Ой, у вас что-то горит, командир!

Лидумс сбросил утюг, поднял рубаху. На подоле расползалось коричневое пятно.

Делиньш перехватил рубаху, покачал головой, смирно сказал:

— Это можно починить. Я вырежу заплату из подола. Под брюками не будет видно.

— Починить можно все, а вот настроение человеку портить нечего! — оборвал его Лидумс. — Сначала надо посоветоваться с Будрисом…

Эгле, лежавший в углу на кровати, небритый, нечесаный, угрюмо спросил:

— А что, ваш Будрис — бог?

— Эгле, вот горячая вода на печке. Немедленно побрейся!

— А если я не хочу?

— Я приказываю!

— Мы, кажется, на зимних квартирах! — насмешливо ответил Эгле. — Да и в лесу не очень были похожи на солдат. А вашему Будрису я и вовсе не желаю подчиняться!

Лидумс сделал два шага, протянул руку и одним рывком поставил худого, серого, похожего на тень человека на ноги. Эгле изогнулся, сунул руку под подушку. Лидумс сжал его локоть, и выхваченный из-под подушки пистолет грохнулся на пол. Лидумс отшвырнул его ногой. Вилкс поднял пистолет и положил на колени.

— Ни с места! — яростно рявкнул Лидумс.

Делиньш придвинулся ближе, готовый ударить извивающегося Эгле. В этот миг он взглянул через плечо Эгле в окно, вздрогнул и свистящим шепотом сказал:

— Командир, сюда едут какие-то люди на двух подводах…

Снежно-белая дорога, по которой утром уехал Арвид за продуктами в Тукумс, чернела на повороте от подвод. В комнате все замерло, как будто в окна вливалась гроза. Серое лицо Эгле вытянулось, налилось желтизной страха. Вилкс деловито щелкнул предохранителем пистолета, спросил Лидумса: