Лев Рыжков - Последнее танго в Тегусигальпе

- Кто они?

- Их много, - ответил Вицлипуцли. - Одна из этих, сущностей отвечает за сны. Другая - за раннее детство, от которого в памяти тоже не остается ничего. Ты ведь не помнишь своего невидимого друга?

- А он разве был?

- Он был у всех, - менторским тоном произнесло облако. - К ведению второй сущности относятся и воспоминания о пребывании в утробе матери.

- Их всего две?

- Три, - поправило облако. - Есть еще одна сущность, которая истребляет воспоминания из прошлых жизней. А сейчас ты можешь их посмотреть. Хочешь?

- Ну, не знаю, - ответила Ира. - Наверное, да.

- Ты их увидишь, - улыбнулось облако. - Только за это надо заплатить.

- Как я могу тебе заплатить?

- Мы с тобой займемся сексом, - сказал Вицлипуцли.

Это был просто вздор.

- Ты же облако! - возмутилась Ира.

- О, облака прекрасно умеют заниматься сексом.

- Ну… давай! - решилась Ира.

Она и сама была порядком возбуждена. В конце концов, бывает секс в облаках, которым она чуть не занялась с Костей в самолете. Но секс с облаком - это нечто из ряда вон.

Вицлипуцли обхватил ее мягкими руками пушинками. Из белой поверхности вдруг стал появляться фаллос - большой, белоснежный, пушистый и странным образом упругий.

Когда Вицлипуцли вошел в нее, Ирина закричала от восторга. В целом мире не было ничего приятнее, чем падать в нескончаемую бездну, занимаясь сексом с облаком.

«Сколько я еще не знала!» - подумала она. А потом стала содрогаться и стонать от внезапно нахлынувшего блаженства.

Полету, казалось, не будет конца.

Футбольный матч оказался очень скучным. Весь первый тайм ничего не происходило. Лена изнывала. Она смотрела на своего спутника и чувствовала раздражение. Стоило стараться, делать прическу, маникюр, подбирать наряд, в конце концов, чтобы тебя просто игнорировали. Вместо того, чтобы пожирать ее влюбленным взглядом, Леша возбужденно смотрел на арену «Лужников», где под холодным октябрьским дождем бегали несчастные мокрые футболисты в трусах.

Носились они совершенно бесцельно. Если верить цифрам на табло, то счет в матче «Спартак» - ФК «Харлем» еще не открыли.

Лена держала над головой раскрытый зонтик и говорила себе, что, наверное, бросит Лешу. Это же каким надо быть дураком, чтобы затащить девушку на футбол! Да и она сама тоже хороша. Зачем согласилась?

Вдруг все мужики вокруг нее повскакивали с мест, затрясли руками, кто-то даже принялся по-дикарски прыгать.

- Го-о-ол! - раздавалось вокруг.

Лешка, увы, тоже был среди дикарей. Он сорвался с места, безжалостно отпихнув зонтик. Лишь чудом Лена удержала его в руках.

- Гол, бля! - радостно кричал он. - «Спартак» - чемпион!!!

На его лице была написана неподдельная и очень примитивная радость.

До окончания матча оставалось, кажется, пять минут.

- Пойдем домой! - заявила Лена. - Я замерзла.

- Ну, подожди, слушай! Сейчас они доиграют.

- Тут только один выход открыт, мы до ночи будем выходить.

- Ладно, - сказал Леша. - Пошли.

Девушка поняла, что уже почти простила его.

Впрочем, уйти решили не одни они. У выхода уже громоздилась очередь. Люди проходили через милицейский кордон и оказывались на улице. Людской поток двигался достаточно быстро. К тому же сзади напирали все сильней.

Лена вместе со своим спутником были уже у самого кордона, когда стадион взорвался криком.

- ГООООЛ!!! ГООООЛ!!! - восторженно ревели трибуны.

- Что?! - Леша замер. - Гол забили? Кто? Кто, мужики?

- …минуте… Сергей Швецов… - донесся голос стадионного комментатора.

- Аааа! - в едином порыве закричала очередь. - Красавец, бля! «Спартак» чемпион!

Леша рванулся обратно, но Лена держала его за руку. Парень вздохнул, и они продолжили пробираться к выходу.

Впрочем, не тут-то было. Значительная часть их тех, кто шел впереди, пихаясь локтями, агрессивно стала протискиваться обратно, на трибуны.

Кто-то из них толкнул Лену. Девушка устояла, но на туфле подломился каблук. У самого основания. Лена слышала, что это место называется «супинатор». Сзади, тем не менее, продолжали напирать. Чуть меньшая, но все же сильная людская волна перла спереди.

Во время очередного случайного тычка Лена оступилась, и, наконец, свершилось неизбежное. Она упала. Лена видела, как Леша протягивает ей руку. Девушка потянулась, попыталась схватить его ладонь. Но в следующий момент поток беснующихся болельщиков оттеснил Лешу куда-то невообразимо далеко. Лена ощущала толчки, пинки. Кто-то наступил ей на грудь, еще кто-то топтался по ребрам. Можно было встать, но сделать это как раз не удавалось.

- Спасите! - кричала Лена.

Но ее никто не слышал. На какое-то мгновение ей показалось, что она стала футбольным мячом. По телу разливалась тяжелая боль. Сознание угасало, как экран телевизора, в центре которого еще долго после того, как вилку питания выдернут из розетки, остается светлая точка.

- Все, привал, мальчишки-девчонки! - сказал руководитель экспедиции и воткнул лыжные палки в снег. - Остановимся здесь.

- Ох, и не нравится мне это место, - проворчал Сашка Золотарев. - Может, чуть дальше пройдем, а, Игорек?

- А что тебе не нравится? - нахмурил густые брови товарищ Дятлов.

- Да гора эта. Мы, когда с фольклористами по деревням ходили, такие страсти про нее наслушались.

- Это какие же такие страсти? - усмехнулся руководитель экспедиции.

Зине очень нравилось, как он улыбался. Хорошая была улыбка, широкая. Как у этого голливудского актера… Как же его? Хэмфри Богарт!

- А такие, - наседал Сашка, - что гора эта называется Холат-Сяхл. В переводе с мансийского «Гора мертвецов».

- И что с того? - спросил руководитель экспедиции. - Нам теперь мертвецов твоих - бояться, что ли? Мы в войну фашиста победили, что нам мертвецы?

- Манси избегают Горы мертвецов, - продолжал Сашка. - Здесь, по их поверьям, живет злой дух. Раз в девяносто девять лет манси вроде как совершают жертвоприношения, приводят на гору девятерых человек.

- И что? - спросил кто-то из лыжников. Кажется, француз Колька. Самый, кстати, настоящий, наш, советский француз по фамилии Тибо-Бриньоль. Из-за этой фамилии его долго не брали в комсомол.

- А то, что и нас - тоже девять! - с каким-то странным раздражением ответил Сашка.

- Значит, так, - сказал Игорь. - Я, как начальник экспедиции, приказываю категорически отставить мракобесные настроения. Ни манси, ни их злые духи ничего нам не сделают. Народ манси хорошо и гостеприимно относится к русским.

- И к французам тоже! - ляпнул Колька.

Все захохотали.

Колька был весельчаком. Однажды в походе он ночевал на стойбище манси. Жители заполярья оказались настолько гостеприимны, что предлагали пришельцам из большого мира не только ночлег и пищу, но еще и своих жен. В том, позапрошлогоднем походе все комсомольцы отказались от такой сомнительной чести. Воспользовался халявой, как оказалось, только француз Колька, тогда еще не комсомолец.