Федор Шахмагонов - Хранить вечно

Вместе с вином в мои жилы вливалось успокоение, я как бы размягчался, пропадало ощущение тревоги и реальности всего происходящего. Реальности, что мы находимся в Будапеште, что где-то на востоке идут ожесточенные сражения. Город не оккупирован немцами, но это нисколько не снимало опасности. Хорти — диктатор не менее изощренный, чем Гитлер. Во всяком случае, я не должен забывать — гестапо в Будапеште меня достанет без особого труда.

Но кто же все-таки хозяин дома? Аккредитованный дипломат при венгерском правительстве какой-нибудь дружественной державы? Он принимает меня как дорогого гостя, все, что я вижу в этом доме, говорит о достатке. В Будапеште он числится юрисконсультом влиятельной и значительной фирмы «Даймлер-Бенц». Они занимаются продажей грузовых автомобилей. Товарооборот невелик: машины нужны на Восточном фронте, а сюда попадает только то, что не берет армия. Но все же контора фирмы работает. И потом, чтобы я не ошибся в дальнейшем, — здесь он не Кемпенер. Он назвал мне другую фамилию…

Оказывается, я ему могу помочь. Чем?

После обеда он отвел меня в спальню. Я вытянулся на мягком пуховике, на чистой простыне, голову положил на чистую наволочку и накрылся легким теплым одеялом в чистом, хрустящем пододеяльнике.

Мне было не по себе лишь от мысли о Марии. Я здесь купаюсь в роскоши, а она дрогнет в лесной землянке. Хотя надо полагать, что и ее мучения позади.

Вечером мы занялись делами. Прежде всего совершенно точно было намечено, как доберется до Будапешта Мария и как доберутся до назначенных адресов мои товарищи.

За Марией поехал представитель фирмы «Даймлер-Бенц».

Вильгельм Кемпенер изложил мне мои обязанности. Он заготовил для меня фальшивые документы, в которых правда была в одном — что я австрийский инженер. По этим документам я должен был устроиться на один из немецких заводов, который строился в Венгрии. У рейха не хватает своих инженеров. Военная мобилизация забирает все больше специалистов на Восточный фронт. Гестапо сгоняет на завод специалистов со всех стран. Я должен с ними установить связь. Через них ниточка связи протянется дальше.

Как быть с Марией? Этот вопрос мучил меня. А Вильгельм Кемпенер сказал, что Марию надо прятать сразу и надежно.

Ничего лучше, чем чердак дома, о котором размещалась нынешняя квартира, он не видел. Хозяин огромного шестиэтажного дома тоже, по-видимому, был своим человеком для Вильгельма Кемпенера. По заказу Кемпенера он отгородил на чердаке комнату с выходом в слуховое окно. Входы на чердак с лестничных площадок замуровали.

В одной из комнат шестого этажа пробили потолок и поставили переносную лестницу. Помещение это готовилось не только для Марии, но и для тех, кого придется прятать, когда придут немцы.

Я устроился на завод. Нити связи, по которым мне приходилось работать, были огромны.

Я сообщался с югославскими партизанами, с венгерскими подпольщиками, передавал сведения, которые были связаны с карпатскими партизанами. По нашим каналам связи шла покупка и перепродажа оружия, сообщались сведения о важнейших передвижениях гитлеровских войск. У нас была особая служба на железных дорогах. Она сообщала нам о движении составов с вооружением и войсками на Восточный фронт. Партизанские подрывники встречали эти составы в подходящих местах, составы катились под откос. Мы получали сведения даже из Франции.

Когда-нибудь историки займутся движением Сопротивления. Они расскажут о нашей системе связи, о конспирации, о радиопередатчиках, которые так искусно маскировались, что их не могли засечь пеленгаторы. Это тема научного труда о том, как организовать подпольную борьбу против диктаторского режима.

К сожалению, случались и провалы. Полиция время от времени выходила на след какой-нибудь из наших точек. Мы теряли людей. Но конспирация была на высоте. И полиция не могла добраться до центра.

Наша сила была в том, что мы все, очень разные люди, объединились в одном — в общей ненависти к фашизму. Если бы столько усилий, когда фашизм только начинал свой разбег!

Осенью к нам приехали подпольщики из Югославии. Встреча требовала особой осторожности.

Двухэтажный особнячок на окраине Будапешта был давно покинут хозяином. Он имел два выхода: один в сад, другой — через подвал — прямо к Дунаю.

Со стороны Дуная ни подойти, ни подъехать. Через улицу, в доме напротив, — наш наблюдательный пост.

Вильгельм Кемпенер, Фриц Грибль, я и югославские гости совещались об установлении новых каналов связи на случай оккупации Венгрии.

Два раза мигнула на столе лампочка. Два раза — это сигнал крайней опасности. Появилась политическая полиция. Грибль повел югославских гостей к реке, мы с Кемпенером должны были принять на себя удар.

В ставнях сделаны смотровые щели. Сад облит лунным светом. В лунном свете три фигурки в штатском. Они медленно идут к особняку. Положить их очередью из автомата не составило бы труда. Но это не похоже на облаву. Что-то здесь не то.

Вот они ближе, ближе. В лунном свете мы различаем их лица. Кемпенер сжал мне руку.

— Это важная встреча, — говорит он тихо. — Это не политическая полиция. Тот, крайний, генерал венгерской разведки.

Мы спустились в подпол, держа в руках гранаты.

Тяжелые шаги по полу. Приглушенная речь. И вдруг громкий голос:

— Их нет! Гнездышко пусто!

— Не дежурить же им здесь круглые сутки. У нас точные сведения, что они здесь бывают…

— Придется ждать! Садитесь, нам торопиться некуда…

Кемпенер положил на порог автомат, зажал в руке лимонку и начал неслышно подниматься по лестнице.

— Вы кого ждете? — спросил с порога Кемпенер.

По звуку можно было догадаться, что пришельцы встали.

— Вас! — ответил голос генерала.

— Кого это «вас»? — спросил опять Кемпенер.

— Представьтесь.

Что могли сказать им наши имена? Мы были известны политической полиции как организация «Вольные стрелки».

— Я от Хорти! — сказал генерал. — Нам нужен ваш радист.

Кемпенер сказал в темноту:

— Охраняйте нашу встречу!

Это было приказом для меня, а для них — знаком, что он не один.

Кемпенер включил сигнальную лампочку. Они сели за столик.

— Нам понадобятся ваши люди для оперативной связи с английскими парашютистами, если они будут выброшены в Венгрии. Хорти выведет страну из войны.

— Неужели у Хорти нет радистов?

— Есть радисты, но есть и Салаши. Салаши не должен знать о наших переговорах… У наших радистов к тому же нет шифра.

— У нас есть шифр.

Генерал встал.

— На это мы больше всего и рассчитывали. У меня имеются перехваты вашей связи, но мы не нашли ключа к шифру… Передачи будем вести из моей машины. Придется ездить по окрестностям города, чтобы Салаши не запеленговал передатчик. Мою машину не посмеют остановить…