Владимир Понизовский - Посты сменяются на рассвете

Обрагон обхватил рукой гофрированную трубку противогаза и сделал движение, как бы сдергивая маску.

Лаптев понял: студент сорвал противогаз и отравился ядовитыми испарениями. Приложил ухо к груди сеньора дель Рохоса. Сердце анархиста учащенно билось. «Слава богу, жив! Ух, негодяй! Не выдержал!..» Он показал бойцам: «Несите!», а сам поспешил вперед.

Еще несколько сот шагов — и проводник остановился у металлической лесенки, поднимавшейся вверх, в колодец люка. Рабочий вскарабкался по перекладинам, постучал в крышку. Чьи-то руки ее подняли — и в колодец хлынул холодный воздух. Наверху, на поверхности земли, Андрей стащил противогаз и распрямился: блаженство! Как легко дышать!

Поднялись остальные, вытащили студента. Лаптев снял с его лица маску, расстегнул куртку, стал бить по щекам, тереть уши. Лусьяно несколько раз судорожно вздохнул, закашлялся. Открыл глаза.

— Скажи этому стервецу, — со злостью проговорил Андрей, обращаясь к Божидару, — когда вернемся, я спущу с него шкуру! Этот мальчишка чуть не сорвал нам всю операцию! Спроси у них, — он показал на рабочих, — смогут они укрыть его, пока мы будем работать?

Серб быстро переговорил с рабочими. Они взяли Лусьяно за руки и за ноги. Но он уже пришел в себя, пытался вырваться.

— Несите! Когда очухается, пусть ждет. Захватим на обратном пути!

У них уже не было в запасе ни минуты.

Люк находился на краю заводского двора, у стены одного из корпусов. Ночная смена еще работала, и корпус гудел разнотонными шумами. Стекла окон мерцали синим светом. Поэтому все вырисовывалось призрачно. Но после темени подземелья Лаптеву показалось во дворе светлым-светло. Торопливо проходили люди. Резали слух громкие голоса.

Двое рабочих, встретившие их у люка, увели за собой, крадучись вдоль стены, группу Эрерро. А другие подкатили к люку четырехколесную тележку. Бойцы группы Лаптева свалили на нее снаряжение, прикрыли сверху куском брезента. Со стороны — рабочие везут какие-то заготовки.

Они обогнули заводской корпус, пересекли двор, поравнялись с приземистым зданием, увенчанным массивной квадратной трубой, — наверно, котельной. Рабочий — тот, что шел впереди, — жестом приказал: «Остановитесь!» — и пошептался с Божидаром.

— Вон там, впереди, — показал серб Андрею, — главный склад готовой продукции. У ворот часовой.

— Снимешь — и встанешь на его место.

— Момент! — отозвался Радмилович: ему это было больше по душе, чем рыть землю в штольне.

В это время заверещал пронзительный сигнал, и разом послышался многоголосый шум, захлопали железные двери.

«Накрыли группу пикадора? — охолодило Андрея. Но тут же сообразил: — Конец смены. Да, ровно три. Как летит время!»

Рабочие шли из корпусов к заводским воротам. Лаптев подождал, пока из котельной и ближнего корпуса выйдет основная масса людей. У ворот еще шумела толпа. Но дольше тянуть нельзя.

— Иди! — хлопнул он по плечу Радмиловича. — А ребятам скажи, чтобы они отвлекли внимание часового.

Божидар пошептался с рабочими. Они выбрались из-под навеса котельной, скрывавшего всю группу, пересекли двор и, остановившись шагах в пятидесяти от металлических ворот, преграждавших спуск в подземелье, начали громко браниться, потом чиркнули спичками.

Часовой потребовал, чтобы они отошли, не нарушали светомаскировку. Рабочие крикнули нечто презрительное в ответ. Франкист клацнул затвором карабина, направился к ним.

Тем временем Божидар, обежав вокруг котельной, оказался за его спиной. Откуда только взялась кошачья сноровка в этом огромном теле? Бесшумными прыжками он преодолел немалое расстояние от котельной и обрушился на часового. Солдат рухнул без звука, только лязгнул приклад карабина о камень. Лаптев и остальные бойцы наблюдали за движениями темных фигур, как за кадрами немого кинофильма.

— Скорей! — Он ухватился за холодную ручку тележки.

Подкатили ее к самым воротам. Божидар уже стоял около них с карабином в руках, расставив ноги. Успел напялить шапку франкиста и опоясаться его ремнем с подсумками поверх брезентовой куртки.

Отключена сигнализация. Отперт замок. Осторожно, придерживая тяжелую створку ворот, бойцы открыли вход в склад. Подхватили рюкзаки с тележки и побежали вниз вслед за командиром.

Теперь — вырыть минные колодцы, установить взрыватели, очень осторожно снять предохранители. Малейшее неверное движение — и боек ударит в капсюль. Подсоединить часовой механизм и дублирующий провод, соединенный с батареей, — эта батарея самопроизвольно замкнет сеть и пошлет импульс взрывателю через минуту после истечения времени, установленного на часах. И наконец, в нескольких метрах на пути возможного подхода саперов противника поставить обычные противопехотные мины...

Андрей работал, отрешенный от всего, что было далеко и близко за каменной кладкой этих стен. Руки превратились в рычаги автомата: движение ни на сантиметр длиннее, ни на сантиметр короче, ни на мгновение быстрее, ни медленнее, усилие ни на йоту больше, ни меньше. Суше и жестче стала кожа ладоней и пальцев. Взбухли от прилившей крови вены. Взмок лоб, горячие струйки потекли по щекам, по ложбинкам морщин. Взмокла спина, рубаха прилипла к лопаткам. Но он ничего этого не чувствовал. Только вторым каким-то слухом ловил звуки, доносившиеся оттуда, от входа в подземелье: не обнаружили ли наверху исчезновение часового, не наступило ли время смены караулов? Не выдала ли себя неосторожными действиями группа Росарио?.. Но к этому подсознательному чувству постоянной и многоликой тревоги примешивалось, усмиряя его и остужая разгоряченный лоб, чувство удовлетворения: что бы там ни случилось дальше, а дело уже сделано, задание выполнено, через час, в 4.45, — минута в минуту — завод взлетит на воздух, и предотвратить это уже не в силах ни бог, ни дьявол... Ни даже он сам, «коронель Артуро».

Последнее: на определенном расстоянии от минных колодцев уложить взрывчатку. Она первой примет удар взрывной волны, сдетонирует, удесятерит силу взрыва и передаст ее дальше, этим бесконечным, тянущимся далеко вглубь бетонных штолен штабелям оцинкованных ящиков с пистолетными, винтовочными и крупнокалиберными патронами.

Все!

Он поднялся и, не стряхивая с рук землю, тяжело вытер лоб. Оглядел помещение, смутно освещенное пыльными лампами в сетках. Его бойцы тоже разогнулись, начали отряхивать одежду.

— Скорее наверх!

Парни подхватили пустые рюкзаки, оружие и поспешили к выходу. У дверей все так же величественно стоял Божидар.

— Весело погуляли? — осклабился он и хохотнул, будто действительно они пировали на вечеринке.

Налегке, без груза и тележки, они вдоль стен строений подкрались к люку колодца.