Луи Буссенар - Десять миллионов Рыжего Опоссума. Через всю Австралию

Герр Шеффер, высокий блондин с бесцветной внешностью, лет сорока, производит впечатление опытного человека. Он давно служит управляющим у сэра Рида, всегда хвалящего его за честность и точность, а также за хорошее знание равнины Бюиссон. Среди путешественников еще четыре немца, остальные, кроме меня и Сириля, англичане и один канадец. Мне, — а я очень верю первому впечатлению, — герр Шеффер тоже весьма неприятен.

Что касается Эдварда и Ричарда, то редко встретишь людей с такими открытыми, добродушными, симпатичными лицами. К ним влечет с первого часа. Их сестра Мери, несколько болезненная на вид золотоволосая девушка с черными глазами, очень мила и энергична.

Цель нашего путешествия — место пересечения 135° восточной долготы и 20° южной широты. Именно там согласно странному письму-завещанию обитает племя хранителей сокровищ — нга-ко-тко.

Овечье пастбище сэра Рида заканчивается примерно в четырехстах пятидесяти лье, или в тысяче восьмистах километрах от цели нашего путешествия. Мы рассчитываем продвигаться каждый день не менее чем на тридцать пять километров и будем счастливы, если весь путь удастся пройти за два месяца, учитывая необходимые остановки на отдых, а также всевозможные препятствия, которые придется преодолевать.

Следуя по берегам мощной реки Муррей, экспедиция пройдет вверх по течению сто километров и достигнет точки, где русло пересекает сто сороковой градус. Затем повернем налево и направимся к озеру Уайт. Решено не удаляться от известных рек, дабы избежать ненужных встреч с туземцами.

Ориентироваться собираемся не только по звездам — имеется большой ассортимент компасов, секстантов [71] Секстант — угломерный астронавигационный инструмент, употребляемый для измерения высот небесных светил при определении местонахождения корабля. и хронометров [72] Хронометр — переносные астрономические пружинные часы в специальном ящике с подвесами особой конструкции, отличающиеся большой точностью; употребляются главным образом в экспедициях, в мореплавании и т. п. лучшего качества. Пройденный путь будет ежедневно отмечаться на карте.

Возможно, мы дойдем до озера Эйр, этого внутреннего моря Австралии, восточная и северная часть которого только приблизительно отмечены на картах, затем последуем по каменистой и песчаной пустыням, где постараемся проявить крайнее благоразумие.

Ну а пока, свободные от забот, весело продвигаемся скорее как люди, отправившиеся на прогулку, нежели в трудное путешествие.

Поскольку «Три фонтана» простираются почти до границ цивилизованных зон, вскоре попадем в дикую Австралию, такую, как я мечтал увидеть. На каждом шагу встречаются камедные деревья, на бескрайних лугах пасутся бесчисленные стада быков и овец.

Я вовсе не намерен отказываться от того, чтобы поохотиться. Моя свора следует за нами: хочу добыть нескольких кенгуру. Сириль тоже полон надежд и все время что-то говорит Мирадору, моей собаке. Терпение, Мирадор! Если не ошибаюсь, абориген, слуга майора, должен хоть что-нибудь обнаружить. Эта двуногая старая ищейка одарена необычайной интуицией.

— Эй, Том, что ты там увидел?

— Кенгуру, — отзывается он и, отчаянно коверкая английские слова, добавляет: — Там… Все господа на лошади — хоп!

— Тогда вперед! — призвал я. — Если наш командир сэр Рид позволит.

— Пожалуйста, джентльмены, — вежливо согласился старый скваттер.

— Но где же кенгуру?

— Там! — Том схватил меня за руку и показал на странный силуэт, мелькающий среди деревьев.

— Майор! МакКроули! Робартс! Сириль! В погоню!

Собак моментально спустили с привязи, и каждый из нас, взяв охотничий рожок, стал трубить во всю силу своих легких. Мы приблизились к кенгуру, которого теперь видели отчетливо. До чего же удивительное создание! Высотой по меньшей мере два метра. А как мчится! Для этого он использует только задние конечности. Передвигается прыжками по восемь — десять метров, напоминая чем-то огромную лягушку. Время от времени животное останавливается и на несколько секунд опирается на хвост, такой же длинный, как туловище, посматривая на нас с озадаченным видом. Потом снова возобновляет бег, к большому удивлению собак. Поистине увлекательная охота!

— Вперед! Вперед! — кричим мы и углубляемся в рощу.

Мирадор вместе с другими псами оглушительно лает. Собачий вой сливается со звуками наших рожков. Преследование набирает темп.

Сейчас мы находимся на равнине Бюиссон и, хотя уже знакомы с великолепием австралийской флоры, не устаем любоваться ею. Внимание к охоте ослабевает при виде растений с изумительной расцветкой. Мои товарищи — азартные спортсмены-любители, но и они опьянены зеленым великолепием.

Наши гончие продолжают лаять вдалеке, скачем в их сторону. Собаки мчатся среди пахучих магнолий, мимоз, пеларгоний [73] Пеларгония — род многолетних растений семейства гераниевых. , напоминающих георгины, и тысяч других цветов необычайной формы. Пробираемся среди зарослей рододендронов [74] Рододендрон — род кустарников и деревьев семейства вересковых. , где то и дело виднеются камедные деревья с ослепительно белой корой. Тут и там поднимают ввысь свои кроны софоры. А над всей этой пышной растительностью возвышаются эвкалипты, высота которых достигает ста пяти — ста двадцати метров, и огромные араукарии. Встречаем на пути мирты [75] Мирт — род вечнозеленых деревьев и кустарников семейства миртовых. и разного вида пальмы. Попадаются и деревья, не дающие тени: их листья обращены ребром к солнцу.

Описать миллионы пернатых, мелькающих с щебетанием между ног наших коней, я не берусь. Это целые легионы микроскопических пташек, напоминающих бабочек, покрытых перьями, — настоящие живые жемчужины, ищущие нектар в венчиках цветов.

…Скачем уже два часа. Мучительно хочется пить, да и голод дает о себе знать, но роскошная флора не может снабдить нас съедобными фруктами, ягод совсем нет. И никто не решается отведать, несмотря на соблазн, незнакомые плоды. Инстинкт лошадей, которому мы вполне доверяем, привел нас к ручью, и мы испили свежайшей воды. В это время донесся, почти впервые за час, лай собак.

Преследуемый ими кенгуру, уставший сверх меры, выскочил на открытое пространство. Его уши повисли, язык вывалился наружу, шерсть слиплась от пота. Он тщетно пытался освежиться в воде. Собаки бросились на него и начали кусать. Бедняга выскочил на другой берег, но и там продолжалась атака гончих. Обессиленное животное, ища защиты, прислонилось к стволу огромного дерева, потом опустилось на более короткие передние конечности и, повернувшись спиной к нашим упорным вандейцам, стало отчаянно лягаться сильными задними лапами. К счастью, Мирадор воспользовался тем, что противник неудачно повернулся, подпрыгнул и впился ему в глотку…