Луи Буссенар - Французы на Северном полюсе

Еще можно воспользоваться электричеством.

Этот способ основан на открытии, сделанном в 1875 году французским инженером Марселем Депре [63] Депре Марсель (1843–1918) — французский физик и электротехник. Обосновал (в 1881 г.) возможность передачи электроэнергии по проводам на большие расстояния. .

Сообщите динамо-машине [64] Динамо-машина — устаревшее название генератора постоянного тока. движение, и она даст вам электричество, сообщите ей электричество — и она даст вам движение.

Представьте себе динамо-машину, приводимую в действие газом, водой, сжатым воздухом, паром. Под влиянием полученного движения она выработает известное количество тока; отсюда и название этой машины — генератор.

Затем с помощью проволоки установите сообщение между этой машиной и другой, такой же. Вторая машина, или рецептор, воспримет переданное ей электричество и выполнит механическую работу.

Правда, при такой передаче тридцать — сорок процентов энергии теряется. Но разве не чудо — передать силу, пусть с некоторой потерей, на расстояние сотен, тысяч, десятков тысяч километров и более, как передают телеграмму?

Готовясь к полярной экспедиции, де Амбрие взял с собой две динамо-машины системы Депре, способные передавать на определенное расстояние шесть лошадиных сил.

И вот пришло время эти машины использовать.

Их установили, соединив проволокой; приготовили механические пилы. Вооружившись подзорными трубами и биноклями, за своими собратьями наблюдали немецкие моряки.

Фриц, взявшись рукой за регулятор, пустил по свистку пары. Пила с визгом, легко и свободно врезалась в лед.

Только сейчас матросы поняли замысел де Амбрие и пришли в восторг.

— Ай да капитан! — восклицали они. — Надо же такое придумать!..

— Пила-то, пила! Лед режет, как масло!

Через четверть часа в льдине образовался надрез в пятнадцать метров длиной.

— Стоп! — скомандовал капитан.

Машину остановили, чтобы изменить направление, и вскоре надпиленный кусок льдины был вырезан напрочь. Когда пила таким образом вычертила дугу окружности диаметром примерно в два метра, капитан опять скомандовал:

— Стоп!

Снова изменили направление машины, параллельно прежнему, и от льдины отделилась первая глыба.

Работа для моряков хоть и была непривычной, результаты для первого раза оказались как нельзя лучше. Теперь встал вопрос; куда девать отпиленную глыбу?

— Капитан что-нибудь придумает, — говорили матросы.

И он придумал, решив прибегнуть к динамиту.

Все инструменты и приспособления перенесли на следующий участок и, не теряя времени, стали дальше пилить, а в отпиленной глыбе просверлили пять отверстий и заложили в каждое по десять зарядов.

Взрыв оказался не таким мощным, как в бухте Мельвиля, но цель была достигнута. Глыба разлетелась на куски, которые судно во время движения могло без труда разбросать. Если хватит динамита, можно и дальше действовать таким же способом. Де Амбрие высчитал, что если в середине лед не окажется толще, то на весь канал потребуется около тысячи снарядов. Иначе придется израсходовать еще некоторое количество динамита.

После шестнадцати часов усиленной работы образовался канал длиной в шестьдесят метров.

Это был прекрасный результат, принимая во внимание сложность дела.

Учитывая, что ледяное поле было длиной около трех километров, на всю работу, при существующих условиях, потребовалось бы не менее пятидесяти дней. А это уже будет седьмое сентября, зима. Распиленные льдины снова смерзнутся. И весь труд пропадет даром. Необходимо во что бы то ни стало выиграть время.

Капитан пока не знал, как это сделать, но, как всегда, надеялся что-нибудь придумать, а пока велел продолжать работу.

Приказано было выдавать экипажу двойной рацион. Матросы работали с неистовством. Восемнадцатого числа канал удлинился на сто метров, девятнадцатого — еще на сто десять. Но чего это стоило! Люди трудились до седьмого пота!

Немцы, сидевшие у себя на корабле и даже носа не показывавшие, стали подавать признаки жизни: то выезжали на лед на санях, то бегали на коньках, не скрывая своего желания приблизиться к французам.

— Черт меня побери! — проворчал Фриц, достойный эльзасец, который всегда говорил все, что думал. — Проклятые псы готовы уже на нашу территорию перебраться. Ну, подождите же!

— Эй, друг, спокойствие, не впутывай нас в неприятную историю.

— Да какую там историю, всего-то одно и нужно — набить бы бока этого кашалота динамитом и поджечь, пусть я бы даже взорвался вместе с ним!

— Вот черт, что ты мелешь?

— Что вы хотите, у меня просто кровь закипает, когда я вижу этих прусских ворон. И подумать только, надо было добраться до Северного полюса, чтобы встретить их здесь!

— Гляди-ка, двое с той стороны идут сюда.

— Да они совсем обнаглели!

— Гром и молния! Если бы я был на месте капитана, я бы их встретил парочкой выстрелов.

— Старина Фриц, еще раз прошу тебя, успокойся!

— Жаль, что мы не на войне, иначе бы я…

— Ну вот, они уже здесь!

Немцы были аккуратно одеты в голубую форму, которую обычно носят офицеры морского флота. Начались переговоры с капитаном. Де Амбрие человек очень сдержанный и, не выносящий фамильярности, холодно ответил на их приветствие и спокойно ждал, что будет дальше.

— Господин капитан, — сказал один из немцев, — благодарю за то, что посетили Форт-Конжер, и хочу представить вам командира «Германии», капитана Вальтера.

— Весьма рад познакомиться, — поспешил представиться Вальтер, не дожидаясь ответа де Амбрие. — Спасибо господину Фогелю за то, что он способствовал сближению соперников. Согласитесь, господин капитан, соперничество вовсе не вражда.

Де Амбрие был слишком хорошо воспитан, чтобы выказать Вальтеру свою неприязнь. Он произнес в ответ несколько банальных фраз и хотел откланяться, сославшись на дела.

— О, мы не хотели бы вам мешать, — промолвил Вальтер, — тем более что вы затеяли поистине грандиозное дело.

— Стараюсь как могу проложить себе путь, — ответил де Амбрие.

— Но ведь такое не всякому по плечу.

— Вы сомневаетесь в успехе дела?

— Напротив. Но я смущен.

— Почему?

— Ведь тогда мне придется воспользоваться плодами вашего титанического труда, чтобы продвинуться следом за вами к северу.

— Ах, вот оно что!.. Понимаю. Что же, на здоровье. Своих следов я ни от кого не прячу!

— Но, господин капитан, с моей стороны было бы в высшей степени несправедливо не предложить вам вознаграждение.

— Убытка я не несу и, следовательно, не претендую на вознаграждение.

— Извините, господин капитан, может быть, я не так выразился из-за плохого знания французского.